Броненосные крейсера типа “Адмирал Макаров”. 1906-1925 гг. - Рафаил Мельников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Командование отрядом, не учтя этого, не отдало сразу приказания "Богатырю" и "Олегу" перенести огонь на миноносцы, хотя бы после ухода "Аугсбурга", дав тем самым возможность "Адмиралу Макарову" и "Баяну" вести полубригадную стрельбу, практика в которой у артиллеристов была, и результаты, совершенно другие, безусловно, сказались бы быстро. Мы даже считали, что достаточно было бы одного крейсера, чтобы уничтожить такой корабль, как "Альбатрос"".
Миноносцы, оставшиеся при "Альбатросе", находясь впереди курса, произвели торпедный залп. Торпеды пересекли строй крейсеров, не попав, однако, ни в один из них.
Около 8 ч (через 25 мин боя) адмирал сделал сигнал: "Богатырю" и "Олегу" действовать по усмотрению. Оба эти крейсера могли дать ход до 23 уз, они могли перегнать "Альбатрос" и с некоторой надеждой на встречу искать "Аугсбург" в тумане. Им представлялся выбор: или сблизиться с "Альбатросом" на дистанцию хорошей видимости, допускающей точную стрельбу и уничтожить его в несколько минут, или же броситься на поиски "Аугсбурга".
Но они выбрали решение выйти вправо, обойти "Альбатрос" с севера, чтобы отрезать ему путь отступления на N. На схеме боя видно, что они описали дугу, не слишком близко подходя к противнику и длительно маневрировали, чтобы, наконец, почти через полчаса, расположиться на соответственном румбе от "Альбатроса".
Характерно выглядит на схеме момент с 8 ч 10 мин до 8 ч 15 мин. Мы видим здесь форменный охват двумя отрядами, то есть прием, рекомендованный тактикой того времени для сражений крупных соединений флота. Что же получается? Четыре корабля, из которых каждый сильнее противника, производят сначала "охват головы", затем "охват двумя отрядами, из которых один во фланге"…
Это какое-то затмение!
И все стреляют по одной цели, вопреки правилам сосредоточения огня, причем только мешают друг другу! Ничем другим, как только затмением и можно объяснить, что до сих пор, уже в течение почти часа боя, "Альбатрос" не был разбит в шепки! Стреляя с разных сторон, путая наблюдения, артиллеристы не могли справиться с управлением огнем в подобной обстановке, на сравнительно больших дистанциях, да еще при мглистом горизонте!
Схема движения кораблей в бою у о. Готланд 19 июня/2 июля 1915 г.
Неприятельские миноносцы около 8 ч утра вышли вперед нашего отряда и выпустили в промежуток между крейсерами и "Альбатросом" несколько дымовых завес, которые на время скрывали его и сильно мешали стрельбе. Затем миноносцы пытались приблизиться, но после нескольких оглушающих залпов с бригады отошли и затем скрылись на юг.
К 8 ч 30 мин "Альбатрос" был сильно избит, одна мачта сбита, виден сильный пожар.
Опасаясь подходить слишком близко к берегу, адмирал Бахирев повернул, приведя неприятеля на курсовой угол 40° левого борта — опять курсовой угол (см. схему)!
Вскоре "Альбатрос" направился в проход между маяком Эстгарн и берегом. Тогда был сделан "Баяну" сигнал: "Отрезать неприятеля с юга".
"Альбатрос" был загнан со всех сторон. В 8 ч 45 мин, описав циркуляцию, объятый пожаром, он спустил флаг, а затем около 9 ч выбросился на берег.
Тем кончился этот бой.
Таким образом, благодаря исключительной, ничем не вызываемой сложности приемов тактики и маневрирования, совершенно ненужным в данном случае "курсовым углам", "охватам" и прочему, благодаря чрезмерному сосредоточению огня против одной цели, подавляющего, бессистемного, с разных сторон ведущегося огня на дистанциях, при которых цель временами была плохо видна, понадобилось почти полтора часа, чтобы подбить малый, слабо защищенный крейсер, фактически дав ему возможность укрыться в нейтральных водах.
Между тем его противники, в особенности "Адмирал Макаров" и "Баян" (последний был из числа призовых по стрельбе), стреляли хорошо, и при иных условиях, при иной тактике боя, конечно, могли бы справиться с такой целью не в час, а в 10–15 мин.
Вот оно — несоответствие тактики боевой обстановке!
Но события этого дня не кончились боем с "Альбатросом". Вот дальнейшее описание по донесению адмирала Бахирева: "Убедившись, что "Альбатрос" сильно подбит и выбросился на берег, я донес телеграммой: "После боя, получив повреждения, неприятельский крейсер выбросился на берег по остовую сторону о. Готланд, за маяком Эстергарн. Считаю полезным выслать подводную лодку к месту аварии".
В 9 ч 50 мин решил продолжать курс к Финскому заливу и бригада легла па курс 40°, имея впереди "Богатырь" и "Олег", а несколько сзади "Адмирал Макаров" и "Баян". "Рюрик" еще не присоединился и был южнее. В 10 ч справа и немного позади траверза были обнаружены шесть дымов, оказавшихся крейсерами "Роон", "Аугсбург" и четырьмя миноносцами.
В 10 ч 05 мин открыли огонь: "Роон" по "Баяну", "Аугсбург" по "Олегу". Наши — немедленно отвечали.
Но в это время, ввиду того, что на крейсере "Адмирал Макаров" оставалось мало 8-дм снарядов, и полагая, что такое же количество, вероятно, имеется и на "Баяне" приказал сделать следующее радио: ""Рюрику" вступить в бой с "Рооном", квадрат 408, идти самым полным ходом на соединение. "Славе" и "Цесаревичу" выйти на поддержку к банке Глотова".
В это время расстояние колебалось от 59 до 75 кб. При одном из накрытий залпами с "Баяна" были замечены попала ния в "Роон" и пожар на нем. Фактически, бой вел только один "Баян" своими двумя 203-мм орудиями. "Адмирал Макаров" не имел 203-мм снарядов, молчал, дистанция же была слишком велика для 152-мм орудий.
В 10 ч 30 мин неприятель прекратил огонь и стал уходить к югу по курсу 230°, о чем я сделал радио "Рюрику".
Около 11 ч с "Олега" и "Богатыря" заметили перископ и рубку подводной лодки, шедшей в атаку на "Олег". Атака была безрезультатна. Суда отряда открыли огонь по лодке"…
Эта новая получасовая встреча была безрезультатна. Между тем "Рюрик" находился значительно южнее места боя. Получив в 10 ч 20 мин радиограмму: "Вступить в бой с "Рооном"'' и ответив: "Иду к вам", он пошел полным ходом, взяв курс в середину показанного ему квадрата. Через некоторое время на W от "Рюрика" показались дымы трех кораблей. Курс был взят им на пересечку. Были опознаны крейсера "Бремен", "Аугсбург" и "Роон". "Бремен" сделал сигнал прожектором, по- видимому, опознавательный и, рассмотрев "Рюрика", круто повернул вправо, открыв огонь. В свою очередь, в 10 ч 35 мин "Рюрик" открыл из носовой 254-мм башни огонь но "Бремену", затем, после двух залпов, перенес его на "Роон", который шел вторым в строю. Весь отряд шел большим ходом на WSW.
Теперь обстановка была несколько иная в смысле условий для стрельбы. "Рюрику" никто не мешал, и он мог спокойно управлять огнем, тем более, что никакие обстоятельства не вызывали необходимости каких-либо сложных, затрудняющих огонь маневрирований.
Несмотря на дым и мглу, "Роон" вскоре получил попадания. Особенно ясно был виден разрыв 254-мм снаряда, окутавший черным дымом весь крейсер до мачт. Были видны взрывы около кормовой мачты и между грот-мачтой и четвертой трубой. По-видимому, на крейсере начался пожар, так как его кормовая часть была окутана облаком черного дыма".
Около 11 ч 10 мин "Роон" повернул к "Рюрику" корму и стал уходить, поддерживая редкий огонь из одного орудия. "Бремен" тоже прекратил огонь.
Видя, что расстояние до неприятеля увеличивается, командир "Рюрика" устремился на него, но в этот момент был справа атакован неприятельской подводной лодкой, выпустившей мину. Уклоняясь к Ost от атаки лодки, крейсер потерял из виду неприятеля, а затем лег на N для следования в Финский залив.
Спрашивается, почему "Рюрик" не довел до конца столь успешно начатого боя, тем более что "Роон" уже был значительно поврежден? Почему "Рюрик" не бросился его искать в том направлении, где последний скрылся, имея большой шанс принудить его вновь к бою, так как обладал ходом, не меньшим, чем и "Роон"?
Формально оправданием командиру является радио, полученное им от начальника отряда: "Опасаться подхода неприятеля с юга". Но фактически и над ним, и над адмиралом, посылавшим это радио, давлело опасение попасть под удар превосходящих сил германского флота, присутствие которых возможно было предполагать (хотя в действительности поблизости их не было). Однако ни адмирала, ни командира "Рюрика" это не должно было останавливать, если бы у них было сознание о возможности и допустимости риска. Между тем при дальнейшем преследовании, при более энергичных действиях этот день мог бы дать крупное моральное значение — успех в виде потопления, кроме "Альбатроса", еще и "Роона".
Отряд крейсеров, узнав о бое "Рюрика", пошел к нему на соединение, но затем, ввиду потери "Рюриком" неприятеля, вернулся. У банки Винкова. отряд снова был безрезультатно атакован неприятельской лодкой.
К концу дня корабли вернулись в Ревель.
Из дальнейших событий этого дня следует отметить атаку английской подводной лодкой германского крейсера (по-видимому, "Роона") и поход лодки "Акула" к месту гибели "Альбатроса", у которого она была атакована двумя неприятельскими гидропланами и подводной лодкой, видимо, вызванными на помощь и для охраны "Альбатроса".