Колдовские страсти - Мария Жукова-Гладкова

Зойка попросила еще раз пояснить, что это за дрянь. Мне-то в доме Айчила объясняли, а соседка слышала описание лишь в моем пересказе.

Слово взял Чанг и заявил, что этот порошок относится к разряду синтетических и человек, на него подсевший, должен использовать уже только его – это известно на сегодняшний день. Возможно, в дальнейшем появятся какие-то более усовершенствованные виды этой отравы, но все равно придется уже использовать только что-то из этой серии. И люди Цзяна, и люди Айчила проводили анализ порошков, купленных у дилеров, но так и не смогли вывести формулу.

– Работа вэдется, – вставил Айчил. – Я бальшую прэмию абэщал, если кто формулу вывэдэт. Хитрый китаэц, хитрая формула.

А я задала прямой вопрос Цзяну, глядя в его темные глаза: собирается ли он торговать наркотиками?

– Ниша занята, – сказал Чанг, бросив взгляд в сторону Айчила, а потом добавил: – Но господин Цзян и не собирался заниматься их поставкой в Россию.

– А вообще ваша страна нашей их поставляет? – полюбопытствовала я.

Мне откровенно пояснили, что ряд фармацевтических фабрик, расположенных в северной части Китая, увеличил выпуск эфедрина, учитывая потребности российского рынка. Экономика Китая вообще на наш рынок теперь здорово ориентирована. Но этот эфедрин, по крайней мере, в Петербург не поступает.

А я опять вернулась к больной теме: что этой компании от нас, бедных, надо? Себя обругала за то, что вляпалась в историю, да и, главное, Петьку втянула. Зачем меня дернуло Мей Лу подбирать? Но ведь я не могла бросить ее умирать?

– Значит, Петр продолжает занятия, учится готовить, – сказал Коля. – Как я уже говорил. Ничего особенного от него не требуется. Пока. А ты, Таня, думаешь, как вновь сходить в гости к Лиму. Лучше – устроиться к нему на работу. Приходи, падай в ноги, говори: денег не хватает, твой работодатель мало платит. Просись у него убирать, готовить, шить, вязать – что угодно. Чтобы ты была у него в доме.

– После того, как я вам план передам, – я свободна? – уточнила я.

– Нет, – усмехнулся Николай. – Ты будешь у него работать, пока мы не скажем: стоп. Дадим тебе крохотный микрофончик. Недалеко от особняка будет сидеть наш человек и все записывать. Господин Чанг потом переведет.

– Но если меня поймают?.. С микрофоном?..

– Можешь за пару дней освоить китайский язык. Другой альтернативы нет.

Физиономия у меня вытянулась – настолько, насколько моя круглая физиономия вообще может вытянуться.

– А я? – спросила Зойка довольно робко – что с ней случалось нечасто.

Николай заявил, что для начала мы должны попробовать наняться к Лиму вместе с Зойкой – ну, например, чтобы работать посменно. Или Зойка попросит любую работу в любой из фирм Лима. Также соседка будет при помощи своих весьма необычных талантов определять, все ли со мной в порядке, – у нее это до сих пор хорошо получалось, насколько известно Коле.

– А если мы откажемся? – спросила я, глядя прямо в холодные глаза Николая. – Жили мы без ваших миллионов и дальше, в общем-то, проживем. Не в деньгах счастье, как говорят.

– Нет, в их количестве, – хохотнул Николай, но тут же стал серьезным, посмотрел на меня с жалостью (или мне показалось?), трапезную покинул, вскоре вернулся с большим конвертом и протянул его мне. – В противном случае мы сдаем вас Лиму. У нас возникла настоятельная необходимость кого-то ему сдать. Пока думаем кого. Если отказываетесь – вы первые на очереди.

А я подумала, что, пожалуй, наша участь определена в любом случае…

Затем открыла конверт.

Не знаю, как плотный ужин удержался у меня внутри. Наверное, только потому, что моему желудку было очень жаль расставаться с тем, чем его никогда раньше не баловали.

Петька же не выдержал: взглянув на фотографии у меня в руках, пулей соскочил со стула и вылетел из зала в коридор, откуда и послышались весьма специфические звуки. Я повернулась к Зойке.

– Я все поняла, – тусклым голосом сказала она. – Я не буду смотреть.

– Уверена, что не желаешь взглянуть? – спросил Николай, прищурившись.

Зойка замотала головой, налила себе коньяка из почти опорожненной бутылки, стоявшей на столе, и залпом выпила. Я не стала. Не досмотрев снимки до конца (хватило трех верхних), я убрала их назад в конверт и уточнила у Николая, его ли это люди. Оказалось, что это основная масса тех, кто был заслан им и Цзяном в «Китайский культурный центр». Их, судя по виду найденных трупов, долго пытали, и умерли они все мучительной смертью. Ни Коля с Айчилом, ни Цзян с Леонидом Чангом не сомневались, что истинному владельцу культурного центра известно об интересе господ к нему. Так что теперь эта таинственная личность наверняка стала вдвое осторожнее и вчетверо внимательнее ко всем новым лицам.

«Ну и вляпались», – думала я, хотя… В крайнем случае я ведь найду, какой лапши на уши навешать Лиму. Он же точно знает, что я знать не знала, ни кто он такой, ни кто такая Мей Лу, когда ее подбирала на газоне. Я просто помогла человеку. А потом всякие нехорошие дяди стали меня эксплуатировать. А я боюсь за жизнь сына и за свою собственную. И вообще я ничего не знаю.

«А может, объединиться с Лимом? – вдруг пронеслась в голове еще одна мысль. – Черт с ним, с благородством и спасением человечества. Своя и Петькина шкуры мне гораздо дороже и роднее. И если Лим (или тот, кто стоит за ним) сильнее и могущественнее… Вожаком-то выбирают сильнейшего… А человек – животное стайное… И, судя по моим последним знакомым, скорее произошел от волка (по всей вероятности, тамбовского), чем от обезьяны (если не считать Орангутана). Эх, господина бы Дарвина в наше время перенести. Что бы он тогда сказал?»

– А если мы ничего не узнаем? – спросила я. – Предположим, мы сделаем все, как вы хотите. Петя будет ходить в кружок, мы с Зойкой устроимся на работу к Лиму. Но не раздобудем никаких сведений. Тогда что?

– А ничего, – сказал Николай. – Поработаете, пока мы не разрешим вам с этим закончить.

То есть неизвестно, сколько ходить под нависшим над головой мечом… Перспектива не радовала. Но другой альтернативы покаянию перед Лимом я не видела. И сможет ли он нас защитить? И, главное, станет ли…

– Ладно, на сегодня мы все обсудили, – объявил Николай и посмотрел на нас с Петькой. – Желаете тут заночевать или вас домой отвезти?

– Домой, – сказала я.

А Айчил тем временем предлагал Зойке проехаться к нему в замок. Зойка подумала и согласилась. Я не стала высказывать своего мнения вслух, но предполагала, что она туда направляется совсем не оттого, что воспылала к Айчилу неземной страстью. Пусть повешает мужику лапши на уши. Айчилу полезно будет.

Перед тем как мы покинули особняк Николая, Леонид Чанг протянул мне визитку:

– Если когда-нибудь возникнут проблемы со здоровьем, Татьяна Александровна… Для вас за вашу помощь мои услуги будут бесплатными.

– Спасибо, – поблагодарила я, сунула визитку в сумочку и вместе с Петькой направилась к джипу, на котором нас доставили домой в гробовом молчании.

А там нас ждал очередной сюрприз.

– Бояров твой куда-то подевался, – сообщила Анна Ивановна, стоило нам с Петькой переступить через порог. – Людка звонила. Ни у нее, ни у Ленки не появлялся. Уехал сегодня с работы один, куда – никому не сказал, и до сих пор нет. Ты случайно не в курсе, что с ним могло стрястись?

Я рот открыла, потом закрыла.

С ним-то что случилось?

Глава 19

Весь следующий день от Боярова так никаких сигналов и не поступило. Людка с Ленкой заявили в милицию, где им ответили, что должно пройти три дня, прежде чем там ударят палец о палец. Сказали, конечно, несколько по-другому, но суть была именно такой. Потом, выслушав про своеобразные семейные отношения русской тройки и невозможность для Боярова уйти к еще одной бабе, вообще покрутили пальцем у виска, заметив, что устали заниматься семейными разборками, и привели последний пример бытовой драмы: жена одна ездила на курорт, куда муж ее отправил, чтобы в первую очередь отдохнуть самому, а она там, естественно, накупила подарков. Мужу в подарок с курорта привезла рога – чтобы на стену повесить. Он вместо благодарности за нож схватился. Она в долгу не осталась – и его этими рогами огрела по голове. В результате оба в больнице: она – с ножевым ранением, он – с сотрясением мозга. Опер, с которым Людка с Ленкой разговаривали, только что из больницы вернулся, показания записывал.

– А вас-то зачем туда пригласили? – не поняла Людка. – Кстати, а кто из двух виноватым считается? Ну чтобы мне знать на всякий случай.

Опер усмехнулся и не ответил, предложив появиться попозднее, когда пройдет нужный после исчезновения срок. Кому нужный, хотелось спросить моей подружке, но она сдержалась, а мне высказала все, что думает о родной милиции и ее работе. Ленка вообще пожелала оперу больших и ветвистых рогов. Он ответил, что холост и в обозримом будущем жениться не собирается.