«Если», 2016 № 01 - Журнал «Если»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оружие войны либо станет социосистемным, либо — избирательным и личным. Первая версия реализует тренд масштабности: оружие индивидуального поражения — оружие группового поражения — оружие массового поражения — оружие системного поражения — оружие социосистемного поражения. Вторая — тренд интеллектуальности: простое оружие — механическое дальнодействующее, площадное оружие, ограниченное интеллектуальное оружие — сверхточное точечное оружие — противоличностное высокоинтеллектуальное оружие.
По-видимому, критическим ресурсом когнитивных войн будет наличие вариантности развития.
Можно сказать с уверенностью, что фазовая доминация ломает ядерный щит! Просто потому, что этот щит — из индустриальной фазы. Весьма вероятно, что и партизанская война, пусть и в форме насыщающего терроризма, также не будет работать: такой терроризм действительно приводит к потерям, но в логике принципа минимизации критического ресурса эти потери неприемлемы только для традиционной фазы.
Следовательно, у нас сегодня нет адекватной стратегии слабого против сильного.
Упражнения
Сыграйте в настольные игры типа «война против поля». Найдите в себе силы не впасть в отчаяние после первого десятка поражений и попробовать если не выиграть, то хоть не проиграть. Отрефлектируйте ваши ощущения и результаты.
Придумайте житейские примеры бессмысленной и беспощадной «войны против поля». Начать можно с абстрактной «борьбы с системой», построения личной стратегии человека в условиях разрушающегося промышленного моногорода, и т. д.
Придумайте себе персонажа, проживающего на территории России в 1913 году. Ваш персонаж должен быть максимально конкретным: иметь город или деревню проживания, работу, карьеру, планы на жизнь… Вооружитесь учебниками истории и выясните, что, весьма вероятно, произойдет с вашим героем в следующие 30–50 лет, к 1943 или к 1963 году.
Придумайте себе любого персонажа, проживающего на территории России в 2013 году. Ваш персонаж должен быть максимально конкретным: иметь город или деревню проживания, работу, карьеру, планы на жизнь… Вооружитесь отчетами прогнозистов и выясните, что, весьма вероятно, произойдет с вашим героем в следующие 30–50 лет, к 2043 или 2063 году.
Андрей Столяров
БУРАТИНО НА ВОЙНЕ
/фантастика
/информационные технологии
/гуманитарные технологии
Мне было ясно, что сейчас я умру. Мне было ясно, что сейчас я умру — вторично и уже окончательно. Мне это стало ясно, как только из тумана, серого, комковатого, скрывающего край склона, который каменистым руслом своим вел, видимо, прямо в ад, выскочили три мантикоры и их львиные грязно-желтые туловища растянулись в плавном прыжке.
Одну из них тут же убила Мика. Ей повезло, у мантикор был явный дефект в драйвере: в апогее прыжка они на мгновение зависали и лишь потом обрушивались на жертву вниз. Так вот: щелкнул из-за камней арбалет, свистнул воздух, и стрела по самое оперение вошла зверю в гортань — единственное место на теле, не прикрытое броней. Но саму Мику это тем не менее не спасло. Прежде чем рухнуть, мантикора успела дохнуть огнем, и, щурясь от жара, хлынувшего в лицо, я лишь мог пожелать, чтобы Мика благополучно воскресла. У нее это была первая смерть — шансы на воскресение были вполне приличными.
Тапаю повезло значительно меньше. Момент зависания он, наверное, пропустил — стрела взвизгнула по броне и отлетела куда-то в сторону. Мантикора накрыла его всей своей жуткой тяжестью. Однако этим дело не кончилось. В тот момент, когда человек и монстр сплелись в едином клубке, с ладоней Тапая вдруг соскочили голубоватые ветвистые молнии и оплели мантикору от головы до хвоста. Мантикора вспыхнула и начала распадаться.
Значит, у Тапая еще оставалась магия. Я свою магию израсходовал, когда шли через топь: замостил черную воду, чтобы мы могли добраться до берега. И Мика тоже — исчерпала себя до дна в схватке с болотными оборотнями. А чертов Тапай часть магии все же сберег. Слова никому не сказал. Что ж, Тапай есть Тапай.
Утешало лишь то, что Тапай все равно вряд ли воскреснет. Первую смерть он пережил примерно полгода назад, и я не верил, что он выкарабкается из второй. Это сказки, что мы можем воскресать бесчисленное количество раз. Смерть — такая штука, что не дай бог попасть к ней в объятия. Свои собственные ощущения я живописать не буду — тот, кто испытывал что-то подобное, знает сам, а кто не испытывал, тому не стоит и объяснять. Скажу только: не для человека этот кошмар, и тот, кто его придумал, скорее всего, был тоже не человек.
Вообще не до Тапая мне было. Третья мантикора, шедшая несколько позади остальных, видимо, сообразила, что прямая атака не удалась и, немыслимо извернувшись, прыгнула вбок. На мгновение она зависла в дымчатом воздухе, но развернуться и выстрелить я тоже не успел — растопыренное тело мелькнуло и исчезло меж валунов. Теперь мантикора могла выскочить откуда угодно. А у меня оставалась только одна стрела. Несколько секунд я прикидывал, не укрыться ли в стенах фактории, над которой все также величественно реяло золотое с мерцающими багровыми звездами знамя «GER» — свое знамя мы все-таки успели поднять, — но быстро понял, что в фактории я потеряю обзор. Даже если мне удастся раздобыть там второй арбалет, это не сильно улучшит мое положение. Что такое арбалет против мантикоры? Металлизированную шкуру стрелой не пробьешь. Убить мантикору можно, лишь попав ей в глаз или в гортань, а я не настолько хороший стрелок, чтобы рассчитывать на удачу. Я вообще предпочел бы базуку. Однако по протоколам данного мира никакое огнестрельное оружие здесь не работает. Базука, даже если ее удастся как-нибудь протащить, превратится в простую дубину, громоздкую и непригодную ни для чего. Нет, только луки, арбалеты, мечи. Только магия, от которой у меня уже ничего не осталось.
И все же я, наверное, рискнул бы перебежать в факторию. Может быть, случится чудо и техгруппа, вкалывающая сейчас на той стороне, успеет провесить трафик и перебросить сюда хотя бы две-три пары бойцов. Тогда и мантикоры будут нам не страшны. Это был мой единственный шанс. Однако именно в эту минуту из пролома центральных дверей, которые при штурме пробил наш таран, выскочил человек в форме техника и, держась обеими руками за голову, помчался туда, где начинались болотные водяные проплешины. Наверное, он просто рехнулся. Техники вообще плохо чувствуют себя в полевых условиях. Им никакие тренинги не помогают. То, что
