Луна моего сердца (СИ) - Иванова Инесса

Оборотень поймал себя на том, что уже пару минут барабанит пальцами по оконному стеклу, грозя разбить его.

Отсылать Леонтину не хотелось, Рэв уже жалел о своём решении просватать дочь Виклинского. В любом случае, ссылка Леонтины — временная мера.

Да и сама идея сватовства больше его не привлекала. Будущая жена внешним видом напоминала о той, кого он тщетно пытался вывести за пределы памяти. Поначалу Рэв думал, что это хорошая идея — переключиться на другую, но Леонтина зацепила его так глубоко, как не удавалось до этого ни одной женщине.

Карманные часы мелодичным перезвоном напомнили о встрече с Ясминой. Мужчина вышел в коридор, проигнорировав замечание Боаны, что собирается дождь и как был, в чёрной рубашке с коротким рукавом и брюках в тон, вышел из дома.

Дорога до Обители Чистоты занимала полчаса. Ровно столько, сколько понадобится, чтобы привести мысли и чувства в порядок. От этого разговора будет зависеть многое. Подтвердит Ясмина, что клеймо на бедре имеет естественное происхождение — он даст Леонтине шанс. А заодно и себе. Каждый вечер сжимать в объятиях трепещущее женское тело, убаюкивать свои кошмары её мерным дыханием рядом — не этого ли он желал больше прочего? Все подозрения рядом с таким будущим казались мелочными придирками.

Улицы опустели: народ веселился на празднике Плодородия. Редкие самоходные повозки неспешно катили в сторону выезда из города. Каждый спешил получить удовольствие от звёздной ночи жарких объятий и громких стонов.

В воздухе разлилось напряжение, как перед грозой. Скоро хлынет дождь, разогнав гуляющих по беседкам Пригорья, и будущей осенью настанет череда новых браков среди равных. Возможно, состоится и их свадьба. Его и Селесты.

— Ты грустен, Рэв, — сказала Ясмина, выйдя на крыльцо белокаменного здания в два этажа. Вид у главного лазаря был уставший. В белом костюме она сама походила на привидение.

— Я пришёл за окончательным вердиктом.

Рэв всматривался в лицо Ясмины, на которое ближайший фонарь бросал свой приглушённый свет. Женщина казалась озабоченной и раздосадованной.

Сделав жест следовать за ней, она провела Рэва пустыми коридорами:

— Я не хотела, чтобы нам помешали, — пояснила она, открывая дверь в кабинет. — Дело деликатное. В метках заложена магия.

Рэв поджал губы и уселся в предложенное кресло, сам не зная зачем. Всё предельно ясно: о Леонтине придётся забыть, уничтожив всё, что могло напомнить о её коротком пребывании в доме.

— Уверена?

Вопрос прозвучал с нажимом.

— Да. Это Древняя магия. Только не спеши с выводами, — Ясмина откинулась на спинку высокого стула, скрестив руки на груди и с полуулыбкой наблюдая за реакцией собеседника, будто естествоиспытатель, регистрирующий показатели подопытного. — Бьюсь об заклад, что девушка здесь не причём.

— Как это возможно? В её крови есть сила Древних. И их магия.

— О, это конечно. Об том и речь.

Ясмина снова замолчала, откинув назад гриву волнистых волос.

— Говори яснее, или я ухожу.

Рэв тяжело поднялся, всё же медля с уходом.

— Если верить предсказаниям, то мы наконец смогли укрепиться в этом мире. Речь об истинной паре.

Оборотень фыркнул и горько рассмеялся, всё так же продолжая стоять.

— Не думал, что вы изучаете бабские сказки! Впрочем, что ожидать от тех, кем руководит женщина.

— Так проверь сам. Ты знаешь, как.

Рэв посмотрел на Ясмину долгим взглядом, желая убедиться, что над ним не посмеиваются

— А как же быть с её проклятием?

— Если речь об истинной паре, то, как говорят источники, изначальная магия победит новую. Девушка очистится от дурной судьбы.

Рэв кивнул на прощанье и, не говоря ни слова и не прощаясь, удалился.

Ясмине он не верил, слишком невероятным было её предположение. Но в глубине души внутренний зверь соглашался с лазарем. Чутьё никогда не обманывает.

Если смотреть под таким углом, то поступки Леонтины — всего лишь проявление ревности.

Поднялся ветер, в воздухе разлилось предчувствие грозы. Рэв остановил первый попавшийся самоходный экипаж, сунув в руку смотрителя столько монет, что на них можно было скупить весь мини-парк повозок.

Рэв знал, что Селеста уже покинула праздник. Такой разносторонней девице, всерьёз изучающей географию и флору Илиоса, бесцельное шатание и веселье скоро наскучат. Её тело получило долю удовольствия, и на некоторое время замолчит, позволив хозяйке с головой уйти в научные изыскания.

Мужчина не без довольствия предвкушал тот момент, когда будет владеть волчицей безраздельно. Осталась одна небольшая проверка, ради которой оборотень и направлялся в дом посла.

Поздний визит — не самое хорошее время для обсуждения брачных планов, а вот для свидания с молодой девушкой наедине — в самый раз.

Дом из красного кирпича, выделяющийся среди серых соседей, не спал. На первом этаже горел свет в кабинете хозяина, из приоткрытых окон просторной гостиной доносились мужские голоса. Рэв с удовольствием присоединился бы к разговорам о политике, которые наверняка велись у Виклинского за кружками тёмного эля, но сказанное Ясминой не давало мужчине покоя.

— Вера Селеста примет вас, — сказала светловолосая полукровка, служащая горничной у дочери посла. Девушка опустила взгляд и покраснела, пытаясь сдержать улыбку. Рэв строго посмотрел на неё, и лицо горничной приобрело пунцовый оттенок. Мужчина изучал её белёсые брови и не понимал, что очаровательного нашла в ней Селеста.

— Я знаю, куда идти, — бросил он, отвернувшись и, не оглядываясь, прошёл к лестнице. Ступени на второй этаж чуть поскрипывали под ботинками с металлическими набойками. Рэв не торопился, но и не замедлял шаг.

Наверху стояла Селеста. В домашнем халате с глубоким вырезом, с распущенными тёмными волосами, струящимися по плечам и тенью, падающим на лицо. Сейчас сходство с Леонтиной было пугающим. Рэв ускорил шаг, не сводя с девушки глаз. Хозяйка продолжала молчать и смотреть с вызовом, словно и впрямь была королевой и готовилась принять покорного слугу.

— Стая не одобряет высокомерия, вера! — сказал он, чуть склонившись в знак почтения к дому, в который пришёл. — Прошу простить меня за поздний визит.

— Стая не может диктовать мне, как вести себя около родного очага. Зачем ты пришёл?

— Переговорить.

— В ночь праздника Плодородия? И это не могло подождать до утра? — улыбка Селесты стала шире.

— У меня не так много времени, как у тебя, вера.

Девушка кивнула и поправила халат, уменьшив вырез на груди. Полумрак, царивший в коридоре, придавал смуглой коже медный оттенок.

Селеста умела быть недоступной, когда этого требовали обстоятельства. Она и теперь пыталась играть с ним, как с мышью, то дразня своей пылкой обольстительностью, то прикидываясь невинностью. Рэв заметил следы свежих поцелуев на её шее и ничего не почувствовал: ни злости, ни страха потерять будущую невесту.

— Проходи, раз не боишься, — ответила красавица. — Прости мою усталость.

— Она вполне объяснима, — усмехнулся Рэв и последовал за девушкой в комнату. Стены были выкрашены в кроваво-красный цвет, за исключением одной, оставшейся белой. На красном фоне висели большие и не очень зеркала в резных золотистых рамках. Масляные лампы заменяли тонкие восковые свечи в высоких канделябрах.

— Это небезопасно, — заметил мужчина, разглядывая будуар. — Удивительно, как всё эта роскошь не сгорела дотла.

— Свечи пропитаны особым составом, впрочем, как и всё вокруг. Пожар мне не страшен. В отличие от многих из нас, я не боюсь обжечься.

Селеста скромно устроилась на мягком табурете, где, должно быть, долго прихорашивалась перед важными встречами. Трюмо казалось слишком большим для небольшой комнаты. Рэв присел в кресло, чувствуя себя некомфортно среди зеркал, висящих за спиной. Складывалось впечатление, что за ним наблюдали десятки пар любопытных глаз.

— Так о чём ты хотел поговорить? — спросила Селеста, с облегчением выходя из образа роковой красавицы. Девушка запахнула халат, привычным движением убрала волосы в небрежный хвост на затылке и сгорбилась, положив руки на колени.