Что будет дальше? - Джон Катценбах

Именно эта машина больше всего заинтересовала Терри. Она представила себе стоянку фирмы, сдающей грузовые фургоны в аренду: десятка два-три машин, скорее всего однотипных и одноцветных, припаркованы в несколько рядов где-нибудь на пустыре, на месте снесенного здания. Если угонщик не оставил после себя вполне очевидных свидетельств совершенного преступления — сорванной с ворот пожарного въезда цепи или перекушенной гидравлическими ножницами дужки замка, — то вполне могли пройти сутки, а то и больше, прежде чем сотрудники фирмы, пересчитав машины и сверившись с документами, поняли бы, что одного фургона не хватает. Более того, призналась себе Терри Коллинз, если ребята, работающие на этой стоянке, относятся к своему делу спустя рукава, то пропажу могли заметить и вовсе через несколько дней.

Ни один из трех пропавших фургонов не был найден. Этот факт ничуть не удивил инспектора. Она прекрасно знала, что бывают такие преступления, для совершения которых краденую машину используют только один раз: например, налет на небольшой магазин бытовой техники и электроники, единичная поставка партии марихуаны в Бостон, да мало ли что еще. Терри также отлично знала, что, выполнив задуманное, преступники обычно стараются избавиться от подобных машин как можно скорее. Более того, зачастую ворованные автомобили стараются не продать, а уничтожить, чтобы не оставлять лишних улик.

Компьютерные поиски продолжились: запросы от инспектора Коллинз разлетались по полицейской информационной сети во все концы страны.

Один из полученных ответов сразу же привлек ее внимание. Управление пожарной охраны Девенса, штат Массачусетс, сообщило о вызове в связи с возгоранием автомобиля той самой марки и модели, которые указывались в документах по делу о фургоне, угнанном в Провиденсе. Пожар произошел на территории заброшенной фабрики, и к тому времени, как пожарные подъехали к месту происшествия, фургон успел сгореть дотла. Разумеется, при отсутствии человеческих жертв полицейские не стали откладывать более важные дела ради расследования причин возгорания пустого фургона вдали от жилых кварталов. Оставалось ждать, пока эксперт, работающий на страховую компанию, доберется до стоянки аварийных и сгоревших автомобилей в окрестностях Девенса, раскопает в обгоревшем кузове один из выгравированных на металле серийных номеров и предоставит своему начальству заключение о том, что сгоревший фургон действительно является тем автомобилем, который был у них застрахован. Разумеется, никто, кроме компании-владельца угнанного и сгоревшего фургона, не будет заинтересован в скорейшем завершении этого расследования.

Ускорить ход дела и привлечь к расследованию не только специалистов страховой компании, но и не менее компетентных экспертов из полиции можно было очень легко: Терри было достаточно связаться с центральным полицейским управлением штата и сообщить о том, что фургон мог быть использован для совершения преступления, подпадающего под статью «похищение несовершеннолетнего»… Вот только не факт, что такое преступление действительно было совершено.

В этом Терри по-прежнему не была уверена на все сто, но с каждой минутой она все больше убеждалась, что в истории с исчезновением Дженнифер все непросто.

Она встала из-за стола и подошла к висевшей на стене карте нескольких ближайших полицейских округов. Три точки, которые интересовали ее, находились на расстоянии многих миль друг от друга. Если соединить их, получившийся треугольник включал в себя старые районы Провиденса, тот квартал, где жила и исчезла Дженнифер, и удаленную от города заброшенную промышленную зону в окрестностях Девенса. Несмотря на взаимную удаленность этих трех точек, их связывали не только несколько прямых, как стрела, шоссе, но и множество извилистых дорог, проложенных между полями от одного поселка до другого. В общем, затеряться в этом дорожном лабиринте было нетрудно.

Терри вернулась к своему компьютеру и отправила дополнительный запрос в пожарную службу. Ее интересовала одна деталь: дата и время поступления сигнала о горящей машине.

В ожидании ответа инспектор внимательно глядела на экран компьютера. Она вся напряглась. У нее подвело живот так, словно она ничего не ела, долго не спала и к тому же совершила изнурительный забег на длинную дистанцию.

Ответ пришел быстро: анонимный звонок в службу 911 с сообщением о возгорании автомобиля в районе заброшенной фабрики поступил вскоре после полуночи, то есть формально — на следующие сутки после исчезновения Дженнифер. При этом следовало учесть, что, прибыв на место происшествия, пожарные обнаружили лишь полностью выгоревший кузов. Из этого следовало, что сам поджог произошел значительно раньше: за пять минут автомобиль дотла не сгорает.

Терри попыталась выстроить в уме возможную последовательность событий. Итак, в диспетчерскую службу поступает звонок с сообщением о пожаре. Дежурный диспетчер вызывает из штаба службы волонтеров пожарную команду, заступившую на смену. Волонтеры срываются с места и едут на пожарную станцию, где их ждут штатный командир расчета и водитель пожарной машины. Им нужно какое-то время, чтобы переодеться в огнестойкие комбинезоны, после чего они пересаживаются в пожарный грузовик и едут к месту возгорания. «Интересно, — подумала Терри, — сколько времени на это уходит?»

Один вопрос тянул за собой другой. При этом инспектор пыталась найти ответ на каждый из них, решая задачу, исходя из двух разных точек зрения: своей собственной — как инспектора полиции и чужой — точки зрения неизвестного ей преступника. Она всегда считала, что полицейскому полезно мысленно встать на место «плохого парня» и представить себе, что думает по тому или иному поводу человек, готовый на преступление или уже совершивший его. Вот и на этот раз она задала себе вопрос: «Знал ли кто-нибудь о том, через какое время пожарные приедут на место происшествия? Не потому ли местом сожжения фургона была выбрана безлюдная промышленная зона, расположенная далеко от центра города?

Вполне возможно, что этот выбор был сделан совершенно осознанно. Если бы мне нужно было избавиться от машины, ставшей орудием преступления, я не стала бы поджигать ее там, куда пожарные доберутся раньше, чем огонь сделает свое дело…»

Терри не без интереса прочла прилагавшийся к общему отчету рапорт лейтенанта, командовавшего расчетом, в котором он указал на «вероятное использование неопределимых без специальной экспертизы веществ, усиливающих и ускоряющих процесс горения».

«Ну, если уж фургон не только подожгли, но и помогли ему сгореть, предварительно хорошенько облив бензином или еще какой-нибудь горючей жидкостью, — подумала Терри Коллинз, — то никаких отпечатков пальцев, никаких выпавших волос, волокон одежды, никакого материала для анализа ДНК там, конечно, не осталось».

Терри оторвалась от компьютера и в очередной раз подошла к потрепанной, видавшей виды кофеварке — совершенно необходимому атрибуту любого полицейского отделения или управления. Она налила себе черного кофе без сахара и сделала изрядный глоток. В менее напряженные дни инспектор Коллинз предпочитала капучино со сладкими сливками, но сегодня сладкое почему-то просто не лезло ей в горло.

Постояв немного посреди кабинета с чашкой в руках, Терри вновь вернулась к столу и, прежде чем сесть в кресло, достала из сумки, висевшей на его спинке, небольшую кожаную папку. В ней, в прозрачных пластиковых конвертах, лежало с полдюжины фотографий ее собственных детей. Она медленно перебирала одну знакомую фотографию за другой, подолгу разглядывая каждый снимок. Терри отлично помнила, когда и при каких обстоятельствах был сделан каждый из них. «Вот это мы снимали в день рождения. Эта фотография была сделана прошлым летом, когда мы выбрались на выходные на природу. А это — первый снег позапрошлой зимой».

Почему-то иногда именно эти фотографии помогали ей вновь ответить самой себе на вопрос: «Почему я все-таки работаю именно здесь, в полиции?»

Инспектор Коллинз внимательно посмотрела на распечатку сверстанной ею собственноручно стандартной полицейской листовки с фотографией и приметами Дженнифер. Она прекрасно знала, что нельзя, поддаваясь эмоциям, смешивать работу и свою личную жизнь. Этот урок она усвоила давно, в первые же месяцы службы в полиции. Работа — это работа, а семья — это семья. Как только эти два мира начинают пересекаться или сталкиваться — жди неприятностей. Ничего хорошего точно не выйдет. По крайней мере, думать и принимать те или иные решения на работе следует с холодной головой, не забивая ее мыслями о доме и семье.

Терри вновь посмотрела на фотографию Дженнифер. Она прекрасно помнила, как после второго побега девочки проводила с ней положенную в таких случаях воспитательную беседу. По правде говоря, инспектор уже тогда догадывалась, что этот протокольный разговор результатов не даст. Да, девочка была в тот момент взволнована и даже напугана, но испытываемые эмоции не лишали ее главного: рассудительности, целеустремленности и даже некоторой упертости. Да, быть не такой, как все, в школе, где полно претенциозных, внешне эксцентричных, избалованных и самоуверенных сверстников, — дело нелегкое. Зато закалку Дженнифер получила будь здоров.