Собрание сочинений - Карлос Кастанеда
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нагваль был усердным работником. Я был немного плутоват и думал, что смогу обмануть его. Я верил, что Нагваль — просто глупый старый индеец, поэтому я сказал, что собираюсь представить его своему хозяину как своего дедушку, иначе его не возьмут на работу. Но за это я должен получать какую-то долю его заработка. Нагваль сказал, что его это вполне устраивает. Он отдавал мне кое-что из тех нескольких песо, которые зарабатывал ежедневно.
Мой хозяин был очень впечатлен тем, что мой дедушка такой выносливый работник. Но другие парни смеялись над ним. Как ты знаешь, у него была привычка время от времени трещать всеми суставами. В мастерской он трещал ими всякий раз, когда что-нибудь нес. Люди, естественно, думали, что у него от старости уже скрипит тело.
Я выглядел довольно жалко в сравнении с Нагвалем, играющим роль моего дедушки. Но к тому времени Хенаро уже воспользовался моей алчностью. Он сказал, что дает Нагвалю особый состав, изготовленный из растений, делающих его сильным как бык. Хенаро сказал, что его друг ничего собой не представляет без его стряпни, и, чтобы доказать мне это, он не давал ее ему два дня. Без этого варева Нагваль был обычным стариком. Хенаро сказал, что я так же мог бы воспользоваться его снадобьем, чтобы заставлять женщин любить себя. Я очень заинтересовался этим и сказал, что мы могли бы быть партнерами, если я буду помогать ему готовить состав и давать его Нагвалю. Однажды он показал мне немного американских денег и сказал, что продал первую партию одному американцу. Этим он поймал меня на удочку, и я стал его партнером.
Мы с моим партнером Хенаро имели большие замыслы. Он сказал, что мне нужно иметь собственную мастерскую, потому что с деньгами, которые мы собираемся заработать на его снадобье, я смогу позволить себе все что угодно. Я купил мастерскую, и мой партнер уплатил за нее. Так я ввязался в эту сумасбродную идею. Я знал, что мой партнер предложил мне стоящее дело, и начал работать, изготавливая его зеленую смесь. Тут у меня появилась странная уверенность, что Хенаро, должно быть, использовал психотропные растения для изготовления своего снадобья. Я рассуждал, что он должен был хитростью заставить его принимать их, чтобы добиться его податливости.
— Он давал тебе растения силы, Паблито? — спросил я.
— Разумеется. Он давал мне зеленую массу, и я ел ее тоннами.
Он описал и имитировал, как дон Хуан сидит у дверей дома дона Хенаро в состоянии глубокой апатии, а затем внезапно оживает, как только его губы прикасаются к снадобью. Паблито сказал, что, глядя на такое превращение, он был готов попробовать его сам.
— Что было в этом составе? — спросил я.
— Зеленые листья, — сказал он. — Первые попавшиеся зеленые листья. Вот таким дьяволом был Хенаро. Он обычно говорил о своем составе и заставлял меня так смеяться, что я начинал парить как воздушный змей. Боже, как я любил те дни!
У меня вырвался нервный смешок. Паблито несколько раз качнул головой и прочистил горло. Он, казалось, еле сдерживался, стараясь не заплакать.
— Как я уже говорил, Маэстро, — продолжал он, — мною двигала жадность. Я тайно планировал скрыться от своего партнера, когда научусь делать зеленую смесь. Хенаро, должно быть, всегда знал о моих замыслах, и, перед тем как уйти, он крепко обнял меня и сказал, что настало время выполнить мое желание: самое время отделаться от партнера, ведь я уже научился делать зеленую смесь.
Паблито встал. Глаза его увлажнились слезами.
— Этот негодяй Хенаро, — сказал он тихо. — Этот проклятый дьявол. Я по-настоящему любил его, и, если бы я не был таким трусом, я бы и сегодня делал его зеленую смесь.
Мне не хотелось больше писать. Чтобы рассеять свою печаль, я сказал Паблито, что нужно пойти и отыскать Нестора.
Я раскладывал свои заметки по порядку, собираясь уходить, как вдруг передняя дверь с шумом распахнулась. Я непроизвольно вскочил и быстро повернулся. У двери стоял Нестор. Я побежал к нему. Мы встретились посреди прихожей. Он чуть было не запрыгнул на меня, тряся меня за плечи. Он выглядел выше и сильнее, чем в последнюю нашу встречу. Его длинное худощавое тело было по-кошачьи гибким. Каким-то образом человек, стоящий лицом к лицу со мной и смотрящий на меня, не был тем Нестором, которого я знал. Я помнил его очень застенчивым человеком, который стеснялся улыбаться из-за своих кривых зубов, — человеком, доверенным попечению Паблито. Смотрящий на меня Нестор был смесью дона Хуана и дона Хенаро. Он был жилистым и проворным, как дон Хенаро, и одновременно обладал магнетической властью дона Хуана. Я едва не начал индульгировать в своем замешательстве, но в итоге смог только рассмеяться вместе с ним. Он похлопал меня по спине и снял свою шляпу. Тут только я осознал, что у Паблито шляпы не было. Я заметил также, что Нестор был гораздо темнее и черты его лица были намного грубее. Рядом с ним Паблито выглядел почти хрупким. Оба носили американские джинсы фирмы «Levi's», толстые куртки и ботинки на каучуковой подошве.
В присутствии Нестора в доме мгновенно исчезло подавленное настроение. Я пригласил его присоединиться к нам на кухне.
— Ты пришел как раз вовремя, — сказал Паблито Нестору с широкой улыбкой, когда мы сели. — Маэстро и я здесь прослезились, вспоминая дьяволов-Толтеков.
— Ты действительно плакал, Маэстро? — спросил Нестор с ехидной улыбкой.
Очень тихий треск у двери заставил Паблито и Нестора замолчать. Если бы я был один, то не обратил бы на него внимания. Паблито и Нестор встали, и я сделал то же самое. Мы посмотрели на переднюю дверь — она очень осторожно открывалась. Я подумал, что, наверное, Ла Горда вернулась и тихо открывает дверь, чтобы не побеспокоить нас. Когда дверь открылась достаточно широко, чтобы через нее мог пройти человек, вошел Бениньо, двигаясь так, словно
