Первое дело Матильды - Оливер Шлик

Согласно пискнув, Доктор Херкенрат, не устраивая представления, даёт комиссару Фалько взять себя на поводок.

– Вы встанете снаружи у входной двери, – приказывает комиссар полицейским в форме. – Никто не должен выходить из дома.

– Вы не имеете права удерживать нас здесь! – бушует Геральд Шедель.

– Я сам определяю свои права, – рявкает в ответ комиссар Фалько. – Можете пожаловаться вашей приятельнице – начальнице полицейского управления. Но пока улика находится в этой собаке, из дома никто не выйдет. Дискуссия закончена! – И с этими словами он тянет боязливо поглядывающего Доктора Херкенрата на поводке к двери.

Откашлявшись, Рори советует:

– Вам… э-э-э… вам стоит постараться не встретить белок. Доктор Херкенрат ведёт себя очень своеобразно, когда…

– Бросьте мямлить, Шай! И не волнуйтесь. Я знаю, как обращаться с собаками. Они чувствуют мой природный авторитет и подчиняются.

– Да-да… э-э-э… разумеется, – соглашается Рори. – Я ведь просто посчитал нужным… кхе-кхе… упомянуть.

Едва полицейские покидают комнату, Геральд Шедель, вытащив смартфон, набирает номер начальницы полицейского управления и обрушивает на неё гневный поток слов. Чаще всего звучат слова «незаконно», «беспардонно», «возмутительно», «скандал» и «жалоба».

Пока он, разговаривая по телефону, бегает туда-сюда по комнате, мы с Рори и Шарлоттой шепчемся.

– В этой краже жемчужина не главное, – объясняет нам сыщик. – Её загадочное исчезновение и поразительное обнаружение – всё это лишь… э-э-э… инсценировка. Чтобы… чтобы обвинить в преступлении тебя, Шарлотта. И… кхе-кхе… засадить в тюрьму.

– Но… зачем кому-то нужно так мне вредить? – в полном недоумении спрашивает она.

Ответа сперва не нахожу и я. Кто выиграет от того, что Шарлотта отправится в тюрьму?

Потирая подбородок, Рори бормочет себе под нос что-то невразумительное, а затем вдруг поднимает голову – и по застенчивому блеску в его глазах я вижу, что у него появилась идея.

– Давайте… э-э-э… давайте ещё раз основательно продумаем эту историю до конца, – тихо говорит он. – Разумеется, я не хочу… мне ни в коем случае не хотелось бы тревожить тебя, Шарлотта, но… Представим, что тебе действительно придётся сесть в тюрьму. Что будет в этом случае с состоянием Шпруделей? Кто будет управлять наследством, пока ты вынуждена отбывать наказание? Кто сможет распоряжаться деньгами?

Шарлотта, мгновенно превратившись в соляной столб, выглядит так, словно её сейчас вырвет.

– Мой ближайший родственник, – хрипло говорит она. – Мой двоюродный брат Дориан!

«Какой коварный план!» – сознаю я. Но теперь всё обретает смысл: звонки в полицию, которые наводят подозрение на Шарлотту, поразительное появление жемчужины… Зачем Дориану Шпруделю довольствоваться какой-то жемчужиной в четыре миллиона евро, если он, отправив сестру в тюрьму, может получить контроль над миллиардным наследством Шпруделей! Вчера он какое-то время был в комнате Шарлотты один, вспоминаю я. Прекрасная возможность подложить жемчужину в драже! Вот только остаётся загадкой, как он узнал код от сейфа. И что за усатый тип, с которым он дрался? Замешан ли и он в этом деле? Может, это подельник Дориана, с которым они по какой-то причине рассорились? Возможно, профессиональный медвежатник[4]?

– Говорить с начальницей полицейского управления всё равно что есть суп из колючей проволоки, – прерывает мои размышления негодующий Геральд Шедель. Его разговор успехом не увенчался. – Ничего не поделаешь, – бушует он, – она покрывает своего комиссара. Но то, что он творит, нарушает все права и законы. Нужно подать на него в суд. И на начальницу полицейского управления тоже! – Замолчав, Геральд Шедель вопросительно смотрит на нас: – Что случилось?

Я посвящаю его в наши размышления о Дориане Шпруделе, после чего он, опустившись на диван, удручённо бормочет:

– Да. Звучит очень логично. Может, так и есть, – взглянув на Шарлотту, адвокат говорит с печалью в голосе: – Я всегда предостерегал тебя насчёт Дориана. – Затем, повернувшись к застенчивому сыщику и тяжело вздохнув, он спрашивает: – И что вы теперь собираетесь делать, мой мальчик?

– Я всегда делаю это крайне неохотно. Но сейчас нам нужно быстренько осмотреть комнату Дориана, – заговорщицки глядя на меня, отвечает сыщик. – Возможно… э-э-э… возможно, там мы натолкнёмся на что-то, что нам поможет. Может, на какое-то доказательство того, что за всем стоит Дориан. Шарлотта, где… как нам пройти в его комнату?

– Вдоль по коридору. Предпоследняя дверь справа.

– Есть в доме что-то типа универсального ключа? – застенчиво моргая, спрашивает сыщик.

– Да, – достав из кармана брюк узкую связку ключей, Шарлотта отцепляет один и протягивает Рори. – Он подходит ко всем замкам. – Она смотрит на нас потрясённо. – По-прежнему поверить не могу, что это Дориан, – шепчет она, качая головой. – Но если он на такое способен… Кто знает, может, он тогда и… Будь осторожен, Рори!

Сыщик краснеет и, кивнув, направляется к двери. А следом за ним и я.

– Я останусь с тобой, Шарлотта, – говорит Геральд Шедель. – Сейчас тебе лучше не быть одной. Я могу что-то для тебя сделать?

– Да, – слышу я слабый голос наследницы. – Мне срочно нужно выпить некрепкого кофе. Не мог бы ты попросить Торвальда принести кофейничек?

Пока мы идём по коридору, я выглядываю в одно из высоких сводчатых окон в парк. Доктор Херкенрат улёгся у снежного ангела. Комиссар Фалько пытается – то завлекая, то угрожая – заставить его немного подвигаться, что лишь вызывает у Доктора Херкенрата ленивую спаниельскую зевоту.

«Вот и умница, – думаю я. – Двигайся поменьше, Доктор Херкенрат, и переваривай медленно! Лучше всего как в замедленном кино. Очень-очень медленно».

– Если… э-э-э… Дориан Шпрудель окажется у себя в комнате, не могла бы ты под каким-нибудь предлогом выманить его? – робко спрашивает Рори. – Завязать какой-нибудь разговор. Тогда мне бы удалось за это время там… кхе-кхе… осмотреться.

– Наверное, смогу, – говорю я в надежде что-нибудь придумать.

Но, по счастью, ничего придумывать не приходится. На стук Рори никто не откликается. Дориана в комнате нет. И универсальный ключ нам тоже не пригождается – дверь не заперта. Я с любопытством просовываю голову в комнату: повсюду разбросаны шмотки, на ковре огромное пятно от вина, воняет окурками и грязными носками.

– Ты бы постояла в коридоре на страже, – шепчет Рори, окидывая взглядом неприбранную комнату. – Если Дориан объявится, постарайся его задержать.

С этим я в любом случае справлюсь!

Кивнув Рори, я закрываю дверь и заступаю на пост, молясь про себя, чтобы сыщик обнаружил что-нибудь, что снимет обвинение с Шарлотты.

Я не стою и двух минут, как в коридоре, направляясь к себе, появляется Дориан. Он по-прежнему в мятой пижаме и выглядит ужасно уставшим.

– Господи, опять в доме полиция! Это такой стресс! – стонет он, завидев меня, – и до меня