Первое дело Матильды - Оливер Шлик

Во всяком случае, это срабатывает. Комиссар Фалько нервно проводит языком по зубам и, шмыгнув носом, бурчит:

– Тише, Шай! Это же никого не касается. Пойдёмте! Туда! – Он указывает на противоположный конец комнаты, где стоят мольберты Шарлотты.

Меня он, правда, не приглашал, но ведь я, в конце концов, сотрудница. А значит, спешно вскочив, я тащусь за ними следом. Комиссар выглядит удивлённым, но молчит.

– Ваши коллеги точно знали, где искать, – шепчет Рори полицейскому. – Вы получили… э-э-э… наводку, не так ли?

– Именно так, – надменно улыбается комиссар. – Час назад в управление поступил анонимный звонок. Со скрытого номера, отследить его нам не удалось. Тем не менее звонивший сообщил, где мы найдём жемчужину Шпруделей – в вазочке с шоколадными драже. В комнате Шарлотты Шпрудель.

– Звонивший? – спрашиваю я с видом профессионала. – Значит, это был мужчина?

– Ну… трудно сказать, – пожал плечами комиссар Фалько. – Голос был искажён спецэффектами. Мужской или женский – не разберёшь. Но… – комиссар придаёт лицу выражение «Я знаю то, чего не знаешь ты», – это не первое анонимное сообщение, которое мы получили. Вчера утром уже был один звонок. Неизвестный – или неизвестная – утверждал, что Шарлотта Шпрудель планирует провернуть аферу со страховкой и собирается симулировать кражу жемчужины Шпруделей. А через час звонит секретарша госпожи Шпрудель и заявляет о краже. Бинго!

– И поэтому вы с самого начала не сомневались, что это Шарлотта, – соображает Рори, в то время как я в ужасе восклицаю:

– Так это и есть ваше якобы доказательство?! Анонимный звонок?! Да это же никакое не доказательство. Кроме того, если бы Шарлотта планировала махинации со страховкой, она бы никому не стала об этом рассказывать! Вы что, не видите, что здесь происходит? Кто-то пытается подставить Шарлотту. Выясните, кто звонил, – и найдёте настоящего вора!

– Чушь! – рычит комиссар. – Если бы преступником был кто-то другой, он постарался бы получше спрятать жемчужину, а не звонил бы в полицию, чтобы сказать нам, где её найти.

– Дело здесь вовсе не в краже, – тихим голосом говорит Рори – скорее самому себе, чем мне или комиссару Фалько.

– Что-что? – шмыгнув носом, переспрашивает полицейский.

– Дело не в краже, – робко глядя на комиссара, повторяет Рори. – Поэтому из сейфа ничего больше и не похитили. Понимаете? Цель вора состоит не в том, чтобы получить богатый улов. Он совершенно не собирался обогатиться за счёт жемчужины Шпруделей. Он хотел, чтобы она нашлась! Отсюда и анонимные звонки. Он хотел, чтобы её нашли у Шарлотты! Но по какой причине…

– Сплошные фантазии, Шай, – грубо обрывает его комиссар. – Мне не нужны фантазии – у меня есть доказательства. Даже если не принимать во внимание звонки, по-прежнему остаётся фактом, что на сейфе не обнаружилось следов взлома и код известен только госпоже Шпрудель. И то обстоятельство, что найдены только её отпечатки пальцев. Но самое главное: вот она! – пребывая в прекрасном настроении, комиссар Фалько разжимает ладонь, подбрасывает жемчужину в воздух и ловит опять. – Когда я с этой штуковиной приду к судье, ему не потребуется и двух минут, чтобы выдать ордер на арест. И знаете что? Именно это я сейчас и сделаю. – С торжествующей улыбкой он вновь подбрасывает жемчужину – и тут откуда ни возьмись выныривает терракотового цвета голова собаки с разлетающимися ушами, хватает голубую жемчужину – и…

– Доктор Херкенрат! – вырывается у меня в испуге. Должно быть, пёс подкрался тихой сапой. А теперь стоит тут спокойненько со стеклянным взглядом, который у него обычно появляется после поездок в машине, и, похоже, совершенно обалдев, пытается понять, что же только что сделал.

– Этого ещё недоставало, – бормочет комиссар Фалько, а затем вопит в ярости: – Шавка проклятая!

«Следи, чтобы собака не проглотила какую-нибудь пуговицу».

Пуговицу она и не проглотила. Только жемчужину стоимостью четыре миллиона евро!

20

Жемчужина в собаке

– Доктор Херкенрат! Всё хорошо? – насмерть перепуганная, я опускаюсь на колени и глажу его по голове. Он косится на меня немного удручённо, а в остальном, похоже, не пострадал. Когда обеспокоенная Шарлотта подбегает, чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке, он дышит, вывалив язык, с таким видом, будто хочет сказать: «Классно выступил, да?»

К нам подбегают и Геральд Шедель с полицейскими в форме – через секунду все уже стоят вокруг Доктора Херкенрата. Ощущая так много внимания, он чувствует себя обязанным продемонстрировать свой особый трюк: валится на спину и с душераздирающим воем подставляет нам шею.

Комиссар Фалько шмыгает носом, словно ему безумно хочется втянуть в себя Доктора Херкенрата.

– Этот субъект проглотил улику! – ревёт он.

– Успокойтесь, – говорю я. – Когда он сделает свои дела, жемчужина снова выйдет наружу.

– И когда это случится? – раздражённо спрашивает комиссар.

– Трудно сказать, – задумчиво констатирую я. – В этом вопросе он довольно непредсказуем. Всё зависит, конечно, от того, что он ел и много или мало двигался, а ещё от того, насколько ему сейчас страшно – немного или очень…

– Я сейчас взорвусь! – сдавленным от ярости голосом шипит комиссар. – Это ваша вина, Шай! Вы притащили сюда этого кабысдоха.

Рори белеет как полотно:

– Я точно не… э-э-э… в мои намерения ни в коем случае не входило, чтобы…

– Судя по всему, с предъявлением улики судье вам придётся чуточку подождать, – говорит Геральд Шедель и, похлопав комиссара по плечу, раскатисто смеётся.

Тот смотрит на него так, словно с радостью заковал бы его в кандалы.

– Наверное, можно ускорить дело, если дать собаке касторки, – предлагает один из полицейских.

– Никто никому ничего не даст, – протестуем мы с Шарлоттой в один голос. Я перевожу взгляд на Доктора Херкенрата, который по-прежнему с завыванием валяется на спине, и говорю: – Я могу погулять с ним в парке. Это активирует у него работу кишечника.

– Ни за что! – набрасывается на меня комиссар. – В этой собаке четыре миллиона евро. Неужели ты думаешь, что я доверю следить за ними какой-то малявке? Я займусь этим лично! Собака задерживается полицией. Пока не выйдет жемчужина. А теперь дай мне поводок.

Поводок у меня всегда с собой только на всякий случай. Обычно я обхожусь без него, потому что Доктор Херкенрат очень редко отваживается отойти от меня дальше чем на метр. Вручив его комиссару, я присаживаюсь на корточки рядом с Доктором Херкенратом и шепчу в его висячее ухо:

– Прости, но сейчас тебе нужно быть очень храбрым и пойти выгуливаться с этим сопливцем. А что касается твоего кишечника: можешь не торопиться. Пока у сопливца нет жемчужины, он не получит ордер на арест. А за это время мы с Рори сможем поискать