Соперница - Фрида Митчелл

— Элис! — Аллан заглянул в спальню с чашкой чая в руке. Улыбка, блуждавшая по губам, мгновенно испарилась, когда он взглянул на жену, забившуюся под одеяло. — Элис, дорогая, что с тобой? Ты не заболела?

— Я себя ужасно чувствую, — слабо протянула Элис. — Что-то желудок взбунтовался, — добавила она, пытаясь подняться.

— Нет-нет, лежи! — Аллан взял инициативу в свои руки. — Оставайся в постели и, пожалуйста, ни о чем не беспокойся. Мы с Мелани обо всем позаботимся.

Элис до ланча провалялась в постели. Почувствовав себя хорошо, она поднялась, приняла душ и порадовала мужа, с удовольствием проглотив огромный ростбиф и три яблока.

Днем они втроем отправились побродить по окрестностям, заглянув на обратном пути в небольшой паб.

— Мелани, — сказал Аллан, когда та после обеда засобиралась домой. — Мы надеемся, что ты приедешь снова на будущий уик-энд?

— Непременно, если ты действительно не прочь. — Мел все-таки не удержалась, чтобы не съехидничать: — Береги жену!

Ночью Элис снова не спалось. Она с трудом дождалась утра. Присев на постели, как и вчера почувствовала головокружение и тошноту. Она бросилась в ванную и едва успела добежать, как ее вырвало.

Вернувшись в спальню, она присела на кровать и задумалась. Симптомы весьма определенные. Очень даже определенные. Но это же невозможно! Хотя, а почему бы и нет?

В местной аптеке Элис купила тест на беременность, и вот сейчас все ее сомнения должны разрешиться. Она сидела в ванной комнате, не отрывая глаз от маленького пузырька. Волнение дошло до предела, голова кружилась, все плыло перед глазами.

Да! Она беременна, в этом нет сомнения! Ребенок, ребенок Аллана! Они дали начало новой жизни!

Она, конечно, обратила внимание на сбой месячного цикла, но посчитала, что причиной тому стресс, который она перенесла в рождественскую ночь. Так уже случалось и раньше. Задержки бывали на одну, две и даже три недели. Сейчас срок побольше, так как она с головой окунулась в домашние хлопоты, меблировку дома, поиски колледжа и совсем упустила это из виду. Да из-за чего, собственно, было волноваться? Все их старания в течение двух лет супружества ни к какому результату не привели, поэтому и сейчас беременность было последнее, что пришло ей на ум.

Но она беременна! Ребенок Аллана растет внутри нее! Руки непроизвольно потянулись к животу. Она плотно зажмурилась.

Оказывается можно трепетать от радости и приходить в ужас одновременно, подумала Элис.

Ребенок — это прекрасно, это исполнение давнего желания, но как он сейчас не вовремя! Она открыла глаза и резким движением головы отбросила со лба волосы. Как поведет себя Аллан? Он только что начал поддерживать идею ее дальнейшего образования, ее карьеры. Но беременность ставит на этом точку. По крайней мере, отодвигает все на несколько лет. А ведь одним ребенком она ограничиваться не собирается, она всегда мечтала о двух или даже трех ребятишках. Причем погодках, чтобы они могли вместе играть, дружить, чтобы разница в возрасте не была для них помехой.

Конечно — она в этом уверена, — беременность удовлетворит все собственнические инстинкты странной натуры мужа. И если, узнав о случившемся, он не вернется к своему прежнему образу жизни, это будет для нее подарком судьбы.

Господи! Опять плохо думаю о муже! — мелькнуло в голове. Надо немедленно прекратить такое безобразие. Ребенок — это сейчас главное. Несмотря ни на что, я хочу его больше всего в жизни.

Элис позвонила в местную клинику и записалась на прием к врачу. По ее собственным подсчетам, она была беременна уже недель одиннадцать или что-то около того. Хотя полной уверенности в точности срока нет, но какая разница?!

— Лис, что это?

Элис встретила мужа в дверях и провела его прямо в гостиную. На небольшом столике в старинных бронзовых подсвечниках горели две свечи. От свежих цветов, стоящих в изящной вазочке посредине стола, исходил тонкий аромат. Два хрустальных бокала и столовое серебро поблескивали в неярком дрожащем свете свечей.

— Я про что-нибудь забыл? Твой день рождения или годовщина свадьбы? Нет, эти даты я точно помню. Мой день рождения тоже не подходит, он в июне. Тогда что? — Аллан в раздумье смотрел на стол.

— Шампанское охлаждается на кухне, — таинственно улыбнулась Элис.

— Еще и шампанское? Господи! Что случилось? Не мучай, говори! Что натворила?

— Не я. Точнее не только я, — продолжала интриговать его Элис. Неожиданно волна всепоглощающей любви захватила ее. Как он мечтал о семье, о своих детях! И скоро это сбудется. Аллан будет великолепным отцом, потому что сам испытал, что такое детство без родительской любви и заботы.

— Ну, я жду, я весь внимание. — Аллан, продолжая улыбаться, насторожился. — Убивай уж сразу. В чем я виновен?

— Я беременна, — кратко ответила она.

— Что? — Аллан застыл, не веря своим ушам. — Что ты сказала?

— Я бе-ре-мен-на, — по слогам произнесла Элис. — Ты скоро станешь отцом. Помнишь тот снегопад…

Она не успела больше сказать ни слова, так как Аллан бросился к ней, схватил ее в охапку и покрыл ее лицо поцелуями.

— Элис! Любовь моя! — шептал он между поцелуями, и она удивилась, заметив слезы в его глазах.

Она тоже не смогла удержаться и разрыдалась у него на груди. Так они и стояли, обнявшись, крепко прижавшись друг к другу. Аллан беспрерывно целовал ее, бессвязно шептал что-то нежное. Она не могла разобрать слов, но точно знала, что эти мгновения запомнит на всю жизнь и будет хранить их в сердце как самое дорогое воспоминание…

Мясо, которое она приготовила, было великолепно. Мягкое и сочное, оно просто таяло во рту.

Ночью, когда они занимались любовью, Аллан был бесконечно с ней нежен и крайне осторожен. Такого Аллана она еще не знала. Все хорошо, все просто великолепно, и нечего больше изводить себя ненужными вопросами.

Утром ее мутило снова, и муж сидел с ней дома, до тех пор пока ей не полегчало. Он принес в постель чай и пару галет и заставил ее проглотить этот легкий завтрак.

— Будь умницей, милая. Вечером обсудим, какую комнату сделаем детской, — целуя на прощание, сказал ей Аллан.

Разговоры о будущем ребенке, о перепланировке дома, об ее диете и массе других проблем повторялись изо дня в день. Казалось, сбывались худшие предположения Элис. Они говорили о чем угодно, кроме ее учебы. Будто и не было никаких планов на будущее. Жизнь замыкалась на ребенке и доме. Жена и мать, не более того. Все возвращалось на круги своя.

Утром в пятницу она посетила врача. Им оказался невысокий, кругленький как колобок пожилой мужчина с добрыми печальными глазами. Он внимательно осмотрел пациентку, задавая обычные вопросы о самочувствии.