Соперница - Фрида Митчелл

Первое, что бросилось ей в глаза, когда они вошли на огромную с покатой крышей веранду, были два белых стула работы Ллойда Лума и небольшой плетеный столик. Элис повернулась к мужу. Глаза ее сверкали от счастья.

— О, Аллан, — воскликнула она. — Ты сохранил это!

— Да, милая. — Аллан притянул ее к себе и жадно поцеловал. — Кервуды заверили меня, что комплект очень тебе понравился и ты хотела бы оставить его себе. А теперь позволь внести тебя в дом, как требуют обычаи, моя селянка!

— Но твоя нога!

Аллан прихрамывал сейчас гораздо сильнее, чем при первом появлении у нее дома. Их любовные игры и дорога до нового дома, видимо, не прошли даром для только что сросшейся кости. Но, перехватив его угрожающий взгляд, она решила, что лучше больше ничего не говорить.

— Да я так, просто вспомнила, — смущенно пробормотала она, когда Аллан легко поднял ее и внес в холл. Прежде чем опустить на пол, он нежно поцеловал жену.

Элис с восхищением огляделась. Господи! Да здесь же все так, как она мечтала! Уж не сон ли это? Еще утром она пересчитывала центы, чтобы заказать в библиотеке ксерокопии заинтересовавших ее статей, а вечером…

Вечером она очутилась в раю!

Аллан открыл дверь в гостиную, и она не смогла сдержать вопль удивления. Все было сделано в точности по ее эскизам. Даже цветовая гамма соответствовала образцам. Антикварная мебель Кервудов, так понравившаяся ей, отлично сочеталась с новыми предметами, выбранными Алланом.

— Как? Как это возможно? — Она в полнейшей растерянности оглянулась на мужа, внимательно наблюдавшего за ее реакцией.

— Я только старался следовать твоим идеям, — усмехнулся Аллан. — Но ты можешь переделать все, что тебе не понравится.

— Мне не понравится? Да мне все нравится! — с восторгом воскликнула Элис и обвила руками его шею, осознав наконец, что это не сон. Она крепко прижалась к мужу и спрятала разгоряченное лицо у него на груди.

— Это только начало! Только начало, любовь моя! — прошептал Аллан.

Моя любовь! Он так назвал ее! Элис подняла голову, и Аллан тут же воспользовался этим, впившись в ее губы в страстном поцелуе.

Остальная часть дома была такой же чудесной, хотя, кроме их спальни, другие комнаты наверху обставлены еще не были.

Поздним вечером, уютно устроившись в своей спальне, они долго строили планы на будущее, а затем любили друг друга, пока утренняя заря не прогнала ночную темноту и в саду за окном не расчирикались воробьи.

В их саду, мелькнуло у нее в голове.

Воскресный день они почти не вылезали из постели. В понедельник Аллан позвонил в офис предупредить, что не приедет.

— Не беспокойтесь, босс! — В голосе Софии слышалась откровенная радость. — Все будет в полном порядке, мистер Хартлайн.

Мало-помалу жизнь входила в нормальную колею. Элис продолжала работать у миссис Стороженко, пока не вернулась ее дочь, а затем с грустью распрощалась с этой милой женщиной, так поддержавшей ее в трудное время. Теперь она вплотную занялась своим домом.

Аллан уезжал рано утром, но возвращался теперь не поздно, зачастую к обеду. Несколько вечеров они провели за обсуждением проспектов колледжей, которые заинтересовали Элис. Она познакомила его с программой предметов, выбранных ею для изучения. Аллан одобрил ее выбор, но достаточно сдержанно. Когда недели через три Лис пригласила на уик-энд Мелани, он вел себя безупречно, и та, хоть и неохотно, но сдалась.

— Ты нарочно решил ее покорить? — допытывалась Элис, когда они легли спать. — Ведь можешь же быть дьявольски обходительным, когда захочешь, Аллан Хартлайн!

— Я и не спорю, — ухмыльнулся он. В его глазах так и прыгали бесенята.

Ночью, лежа рядом с мужем и прислушиваясь к его ровному дыханию, Элис задумалась. Что-то уж слишком гладко у них все в последнее время! Аллан поддержал ее желание учиться, даже обсудил ее выбор предметов с Мелани. Именно он предложил съездить к отцу и провести там недельку.

Он вроде без сожаления распрощался с пентхаузом и городской жизнью, ему, похоже, нравилось жить в предместье и проводить дома больше времени. Но так ли это на самом деле?

Злясь на себя за такие мысли, Элис свернулась калачиком и попыталась уснуть. Но сон не приходил. Зато из головы не шел недавний их разговор о едва не случившейся трагедии возле магазина миссис Стороженко.

— Знаешь, Элис, — доверительно говорил Аллан. — Это было как вспышка молнии. Не могу до сих пор ни понять, ни объяснить, почему так случилось.

— Потому что ты никогда не понимал, как сильно я люблю тебя, — тихо ответила она.

— Не знаю. Возможно. Но шок от того, что ты была с ним, выражение его лица… Я на мгновение подумал, что потерял тебя. Потом ты убедила, что любишь меня. Ты как будто давала второй шанс. И я разозлился…

— На меня? — не дав ему договорить, с тревогой спросила Элис.

— Что ты! Нет, конечно! На себя. До меня дошло, что вся проблема во мне самом, а я пытаюсь переложить ее на твои плечи. И это непорядочно. Некрасиво и нечестно, — признался Аллан. — Я всегда гордился, считая себя бойцом, и смотрел на многие проблемы как на случайность. Но куда на этот раз девался мой бойцовский дух?!

…Сомнения, рожденные долгими месяцами одиночества, снова закрались в голову. Лежа в темноте рядом с мирно посапывающим мужем, Элис старалась отогнать тревогу и панику. Аллан очень чувствителен, и если заметит ее сомнения, то это может здорово осложнить их налаживающиеся отношения. И хватит дурных мыслей. Требуя от него доверия, неплохо бы и самой доверять мужу!

Элис задремала только под утро…

Проснувшись, она некоторое время лежала неподвижно, охваченная дикой усталостью. Короткий сон нисколько не освежил ее, тело было как будто налито свинцом.

Элис уловила звон колоколов расположенной неподалеку церкви. Конечно, сегодня же суббота. Снизу доносились приглушенные голоса. Аллана рядом не было, и, прислушавшись, Элис поняла, что именно он и разговаривал с Мелани. Что же, придется тоже вставать, подумала она печально.

Элис заставила себя сесть. Чувство вины охватило ее. Надо же, гостья давно поднялась, а хозяйка все еще в постели. Она резко поднялась на ноги, но внезапно почувствовала страшную дурноту.

Только бы не потерять сознания, подумала Элис и снова прилегла на кровать, но через минуту поняла, что ей необходимо в туалет — волна тошноты подкатила к горлу. Она едва добралась до ванной, как ее вывернуло наизнанку. Почувствовав небольшое облегчение, она снова побрела в постель.

— Элис! — Аллан заглянул в спальню с чашкой чая в руке. Улыбка, блуждавшая по губам, мгновенно испарилась, когда он взглянул на жену, забившуюся под одеяло. — Элис, дорогая, что с тобой? Ты не заболела?