Убийца среди нас - Анатолий Силин

— Попуткой, на чем же еще, — пожал Сидоров плечами и ушел.

Я тоже не собирался сидеть в УВД. Пойдем с Тереховым к Грузнову, обговорим с ним по сбору оперсостава, и займусь автомастерскими. Надо не забыть проехать в мастерскую, где старик из Подклетного видел человека, похожего на Гвоздева.

— Пошли, что ли, к Грузнову? — сказал я Алексею, как только он закончил телефонный разговор.

— Сейчас, сейчас пойдем. Так ты настроился на автомастерские? — будто прочитал мои мысли.

— Да, проеду по районным администрациям, соберу данные, а завтра запущу оперативников. Так, чтобы за неделю разобраться.

— Учти, мастерские не все регистрируются. Чиновнику за взятки скроют что угодно.

— Знаю, поэтому к оперативникам, так сказать, под персональную ответственность, подключу участковых. Уж они-то свой участок должны знать.

— Правильно. А что с родственниками Гвоздева? Да и он, возможно, где-то здесь скрывается.

— Если повторная проверка ничего не даст, а это займет дней пять-семь, не больше, то начнем работу по всей области. За тем и к Грузнову сейчас идем. Заодно изучим и ряд других направлений, я тебе о них говорил.

— Да, да, помню: спортсмены, афганцы, охотники, лица с психическими отклонениями. Набирается немало, управимся?

— А что делать? Как говорится, отступать некуда, позади — Сушков.

Ладно, не зацикливайся. Объем предстоящей работы действительно немалый. На какое-то время я отключусь, а возможно, и вам придется подключаться к Гребенкину. У него открывается черт знает что. Даже на душе неспокойно.

Я насторожился:

— А ну-ка давай, Алексей, без загадок.

— Скажу-скажу. Только смотри: никому об этом, сам понимаешь.

— Обижаешь, будто новичок какой.

— Тем не менее, предупреждаю. Будем знать пока трое: Гребенкин, я и ты.

— Да говори ты, чего тянешь!

— Так вот, слушай и запоминай. Подсадить Кошкина к Сагунову распорядился исполняющий обязанности начальника СИЗО Клюшин. Сам-то начальник срочно отбыл в отпуск, а Клюшина "забыл" предупредить, чтобы к Сагунову никого не подсаживали. А дальше все просто: поступила наводка на Кошкина, молодой следователь районной прокуратуры подготовил заключение, и дело закрутилось. Ну, со следователем и прокурором Епифанцев сам разберется, а вот когда прижали Клюшина, тот раскололся и сообщил, что на него надавил Негода. Этого ты не знаешь.

— Знаю… — Полковник внутренней службы Негода взлетел по служебной лестнице неимоверно быстро. Был замом в обычной колонии, к тому же на периферии. И неожиданно его переводят начальником колонии в город. А примерно через год провожают на пенсию начальника управления исправительных наказаний (УИН), и Негода выдвигается на эту должность. А теперь он не только начальник УИНа, но и заместитель генерала Махинова.

— Вот ведь как иным светит фортуна, — не удержался я.

— Да-а, светит… Об этом мы еще поговорим. Дело сейчас совсем в другом. Гребенкину удалось собрать немалую информацию по преступной деятельности Негоды. Подсадки как к Сагунову — не единичны. Кончались обычно смертью соседа по камере. Кроме того, практикуется расконвоирование заключенных, причем не каких-нибудь там обычных "зеков", а убийц, — и на работу за пределами зоны.

— Постой-постой! Что, расконвоировали рецидивистов?!

— Вот именно. А некоторых еще и досрочно освобождали из колоний. Можешь себе представить, что они творили на воле. Безусловно, делается это не за красивые глазки, а за подношения, которые нашему брату и не снились.

— Так надо же эту сволочь изобличить, сколько можно! Он же всех нас позорит!

— Не торопись, дело не такое простое, как кажется. Владлен Эммануилович Гребенкин, пока мы катались то в Сибирск, то в Москву, сумел собрать на Негоду кое-какие материалы. По ним можно судить, что покровители хотели перевести его в Каменогорск еще раньше. Но тогда не получилось: руководство УВД не поддержало.

— Так кто же они, эти покровители, если не секрет?

— Для тебя не секрет. Это заместитель губернатора области Сливкин Николай Николаевич. Личность весьма колоритная: строится, живет с размахом, причем большим. А еще — брат Негоды, управляющий каменогорским Промстройбанком. Его прозвали "Кремнем", видно, потому, что получить у него ссуду рядовому человеку невозможно. Но то рядовому. А так — он знает, кому и за что выделить ссуду; у Гребенкина есть факты. Затем, как известно, сменилась областная и городская власть… — Терехов, вздохнув, замолчал.

— И что же?

— А то, что теперь провернуть назначение Негоды им удалось.

— Значит, Малахов… — начал я, но Терехов перебил:

— Значит, он тоже ответственен за дела своего зама. Он не препятствовал и взлету Негоды по служебной лестнице, хотя не мог не догадываться, почему того так усиленно тянули в областной центр.

— Но что же тогда не предпринимать со своей стороны никаких мер?

— Вот этого я пока, Денис, сказать не могу… Слушай, давай закругляться. Продолжим, если не возражаешь, вечером, когда никто не будет мешать. Да и к Грузнову запросто опоздать можем…

Часть третья Дикий рынок

I

Парамошкин с женой Ириной перебрался в Каменогорск с мечтой обустроить жизнь не то что бы шикарно, а хотя бы более или менее прилично. Считал, что у него для этого всего, кроме денег, достаточно. Ну, почему, собственно, он должен жить хуже других или прозябать где-нибудь в деревенском закутке? Как мужик — силен, да и внешне недурен, кроме того, у него золотые руки. Спасибо родителям. А главное — есть огромное желание не влачить полунищенское существование, не считать копейки и не ловяжить в долг. Как все это до чертиков опостылело! Хватит, намыкался, наскитался со своей красавицей супругой.

Перед ним стояли две задачи: найти жилье и устроиться на какую-нибудь неплохую работу. С жильем в Каменогорске повезло: сняли квартиру у одинокой старушки — в частном доме на берегу водохранилища. Квартплата божеская, да и дом почти в самом центре города. Жене место пришлось по душе.

А вот с работой не получалось.

Объехал всех, кого знал и на кого мог рассчитывать. Кое-какие варианты поначалу были, но все же это такая хилота, что всерьез не принималось. Он-то думал, что его, Парамошкина, в Каменогорске ждут не дождутся, что толковые предложения посыпятся со всех сторон. А это просто издевательство — идти работать на учительские полставки! Да как же он будет после этого жене в глаза глядеть! Нет, научительствовался, хватит!

Один влиятельный знакомый предложил поработать в службе охраны коммерческого банка. "Спортсмен, владеешь оружием и всякими там приемами, такие как раз и нужны". По дурости отказался. Не хватало, мол, еще торчать на всеобщем обозрении в пятнистой форме. Потом жалел, но поздно, блатное место уже было занято.

Деньги за проданный гараж между тем таяли. Все чаще считали их с женой и думали, что скоро вообще жить не на что будет. Ругал себя уже и за отказ от учительства — все какая-никакая была бы зарплата. Нет же, хотел журавля в небе ухватить, а синицу, дуралей, упустил.

Ишь, вбил в голову — жить не как все живут. Но ведь так, как хочется, вообще не бывает, или бывает крайне редко. Вспомнил, что в школьные годы мечтал заиметь не где-нибудь, а в Каменогорске квартиру, машину. Много денег и обязательно — красавицу жену. Чтобы все ему завидовали. Почему лезли именно такие мысли, теперь и сам не знает. И как они вообще могли появиться у него — сына сельских учителей, всегда довольствовавшихся тем, что имелось? Логика их жизни была предельно проста. Ведут в школе уроки — и хорошо! Имеют домик с небольшим приусадебным участком — еще как хорошо!! Есть сын Гриша — отлично!!! Все у них хорошо или отлично. Единственное, что пугало и беспокоило, — вдруг Гриша не будет жить с ними. Но пока, слава Богу, жизнь у сына складывалась так, как они того хотели.

После армии Григорий поступил в пединститут, на тот самый факультет, что когда-то окончил отец. В сельскохозяйственный, на агронома, расхотелось. Да простит его председатель колхоза Огнев, что не сдержал своего слова. Оставалось всего несколько месяцев, и он должен был приехать домой. Родители радовались, что сын скоро вернется в отчий дом. Они уже и невесту Грише присмотрели. А там и внуки пойдут…

Но тут-то и начались у Григория жизненные завороты. Не планировал, а пришлось в срочном порядке жениться. Все получилось нежданно и негаданно. Вообще-то на последнем курсе многие студенты женились. Планы у каждого были разные: кто в городе хотел остаться (таких большинство), а кто для жизни на селе подбирал спутника или спутницу жизни. На свадьбе друга, который как раз решил остаться в городе, Григорий познакомился с Ирой. Свадьбу играли в студенческой столовой. Первый день ее не было, а на второй — появилась. Когда она вошла в посудомойку, Гриша, засучив рукава, мыл посуду. Подойдя к нему, девушка спросила: