Сценарное искусство. Методы и практики современных российских сценаристов и драматургов - Коллектив авторов

акт второй, сцена вторая… Каждый эпизод и вписывается в общую картину, и имеет самостоятельную ценность, он сам по себе – небольшой спектакль. Граница между ними, как правило, четкая. Казалось бы, в чем проблема? Напиши себе поэпизодник – и вперед!

Большая проблема обычно – экспозиция. В ней ярко выраженного действия может не быть – она для того, чтобы ввести зрителя в курс дела, особенно если пьеса на историческом материале. У Шекспира экспозиция – это живой актер, который выходит на сцену и рассказывает публике, что было до начала действия.

Зритель узнает, с каких конфликтов началась историческая хроника и какое развитие они получили. Шекспиру было легче! В современной пьесе это обычно знакомство с несколькими героями и с конфликтом (возможно, одним из нескольких).

Экспозиция должна быть короткой. Положите перед собой часы с секундомером и читайте свое творение вслух. Очень помогает.

Ремарка Таисии Севрюковой:

Очень хороший способ проверить любой фрагмент пьесы и всю ее целиком не только по хронометражу, но и на содержательность – это прочесть ее вслух другому человеку. Как сказку на ночь. Тут вам и вычитка, и проба на аудитории.

Если вас слушали с интересом, реагировали на события, значит, все в порядке. Значит, и при постановке эффект будет не хуже. Для самых смелых есть еще способ – отправляйте свои пьесы на литературные конкурсы и семинары. Там мастера опять-таки оценят исключительно ваш текст, даже без подспорья в виде выразительного чтения. Собственно, через один такой семинар и прошла пьеса, фрагмент из которой я хочу представить как пример экспозиции:

СЦЕНА 1

Городская площадь. Восторженная толпа выстроилась, давая дорогу процессии. В центре шествует «голый» король в короне.

ГОРОЖАНЕ. Ах, какой великолепный у короля наряд!

ГОРОЖАНЕ. Как переливается на солнце убранство!

ГОРОЖАНЕ. А ведь у ткани еще и свойства чудесные: тот, кто непроходимо туп или не на своем месте, ни за что ее не увидит!

ГОРОЖАНЕ. Но мы-то видим, видим, как вы прекрасны, Ваше Величество!

Толпа ликует.

МАЛЕНЬКИЙ ЯН. А король-то ведь голый!

Голоса мигом смолкают, все замирают. Толпа расступается, мальчика выталкивают на видное место.

МАЛЕНЬКИЙ ЯН (смеясь). Видите? Король голый!

ГОРОЖАНЕ. Что ты мелешь, мальчик? Одумайся!

ГОРОЖАНЕ. Постыдись! Если уж глуп, то помалкивай!

ГОРОЖАНЕ. Королевскую особу оскорблять вздумал!

К Яну протискиваются его родители.

ОТЕЦ ЯНА. Простите, Ваше Величество! Извините, добрые люди. Дитя – что с него взять?

МАТЬ ЯНА. Умишко еще детский, вот и не видит ничего. Он подрастет!

ОТЕЦ ЯНА. Поумнеет!

МАТЬ ЯНА. На место свое попадет!

МАЛЕНЬКИЙ ЯН. Мама, но…

МАТЬ ЯНА. Тихо, Ян, тихо, сынок. Пойдем отсюда.

Родители Яна уводят его с площади. Шествие продолжается. Следом за ним вереницей уходит толпа, радуется и аплодирует.

ГЛАШАТАЙ (за сценой). Слушайте, слушайте! Согласно королевскому указу полностью отказываться от использования материи ума в различных вещах отныне запрещено! Всех нарушивших указ ждет суровый, но справедливый суд!

Пьеса одноактная, так что и сцены в ней короткие, без излишеств. Если вам интересно, я засекала: примерный хронометраж конкретно этой сцены – около полутора минут. И в ней мы видим, кто тут будет главным героем, в чем его конфликт с обществом, что вообще среди этого общества происходит, и в каких примерно декорациях будет происходить действие. Кстати о конфликте. В пьесе, которую я с наглой ухмылкой назвала «Новая правда короля», общее безумие набирает обороты, а противостояние главного героя всему этому помешательству и спустя двадцать лет жизни выражается все той же, очень знакомой фразой: «И король, этот проклятый старый дурак, был голым! Он! Был! Голым!»

Эпизод не может быть слишком маленьким – театральный зритель не успеет в него въехать. В кино эпизод еще сможет быть чисто служебным – герои, скажем, едут в трамвае и называют время, за которое прибудут по нужному адресу. Драматург не может уделять трамваю особое место и тратить на него драгоценное время.

А если то, что драматург хочет донести до зрителя в этом эпизоде, требует не пространных речей, а лаконизма? Ну, тогда, как в анекдоте про тещу: «Похороны завтра, крутись, как знаешь!».

В кино с этим проще. Там минимум текста восполняется максимумом других выразительных средств.

Да, в современном кино ценится выразительный лаконизм. Там не редкость – масштабная судьбоносная сцена, в которой герои произносят две-три реплики, которые в чистом виде требуют не более десяти секунд. Маловато! Но! В фильме их «подпирают» действия.

Вот пример из моего любимого «Властелина колец». По горам и холмам бежит сигнальный огонь.

Все, прибежал! Это было красиво до невозможности – еще и музыка постаралась. Зритель уже готов к восприятию информации о войне, он уже волнуется, он ждет!

И Арагорн бежит по двору со словами: «Гондор зовет на помощь!». Король Теоден выдерживает паузу и весомо отвечает: «И Рохан явится».

Для фильма этого более чем достаточно. На театральной сцене нужно рассказать словами, что загорелись сигнальные огни. И нужно сделать так, чтобы сообщение Арагорна и ответ Теодена «подпирались» какими-то репликами, были подготовлены