Охота (СИ) - "Джиллиан"

Я присела за столик рядом с ним.

— И что всё это значит?

— Это значит, моя леди, что вы заложница и одновременно предмет шантажа. Доброго дня, кстати, — благодушно сказал Хантер, снова отпивая из бокала. Затем поколебавшись, пододвинул мне второй бокал с подноса и налил мне вина из кувшина. — Желаете? Или вам рано — по состоянию здоровья?

То, что он со мной на «вы», — ободряет. Я взялась за ножку бокала и опробовала аромат вина. Здешнее. Его делают из странных водорослей, которые можно достать лишь в самой глубине коралловых чащ. Уникальное вино. Его можно пить даже на голодный желудок без последствий для последнего.

— А теперь, пожалуйста, подробней, — сказала я, кивая старшей из прислуге, чтобы принесла какой-нибудь лёгкой закуски к этому вину.

— Если коротко: один намёк на попытку к бегству или на попытку сообщить о себе — и я расстреляю обоих ваших друзей.

Я прикрыла ладошкой зевок.

— Это всё? Прекрасно. Единственный вопрос: и сколько времени это состояние шантажа придётся выдерживать?

— Пока не прояснится обстановка.

— То есть бесконечно долго, — пробормотала я. — И бесконечно долго придётся терпеть непрошеных гостей в своём доме. Хантер, может, переселитесь? Куплю специально для вас ещё одну виллу. Здесь, на острове Глаза Ангела, их около шести.

— Хотите сказать, моя леди, что это единственное, что вас волнует? — с искренним любопытством спросил Хантер.

— Естественно. Мне хотелось бы свободы в собственном доме.

— Увы, моя леди, такой возможности я вам дать не могу. Для меня вы слишком непредсказуемы. Поэтому я собираюсь держать вас под постоянным контролем.

— Рамки этого контроля?

— То есть?

— Что мне разрешено, а что — нет?

— Кхм… Деловая… Вы можете заниматься чем угодно в пределах этого острова. Кроме обозначенных попыток к бегству и к связи с кем-нибудь из ваших… скажем так, коллег. — Он отставил бокал с недопитым вином подальше и с тем же любопытством спросил: — Если не секрет, кем вам приходится Эрик Кроу?

— Мой давний товарищ, — мягко улыбнулась я. — По байкерскому клубу.

Он недовольно хмыкнул. Но, кажется, в его глазах я стала ещё более опасной, поскольку он теперь смотрел на меня весьма насторожённо. Даже не улыбаясь.

Мне опять-таки было плевать. Если от моего поведения зависят жизни Кирилла и Рольфа, выдержу. Надеюсь, дед с Эриком смогут разгадать некоторые мои коммерческие сделки и пройти по их следам до покупки виллы «Глаза Ангела». А пока мне и в самом деле требуется восстановиться.

Что я и принялась делать буквально вечером.

Выгнала из спальни пытавшегося влезть в мою постель Хантера. Коротко и в доступных для него выражениях объяснила, что мне на него плевать с высокой башни — что потом мне смутно что-то вдруг напомнило. Но вспомнить точно, откуда мне такое, про плевок с высокой башни, уже приблазнилось, так и не довелось. Хантер превратил небольшую сцену в шутку и ушёл. Но, глядя ему, уходящему, в спину, я нисколько не сомневалась, что он ещё раз попробует взять то, что, как он предполагает, легко должно упасть ему в руки. Этот тип считает, что я легкодоступна. Придётся уверить его в обратном. И очень жёстко.

Итак, для начала я выспалась — причём, для нормального сна воспользовалась ароматическими свечами. Сама я в них плохо разбиралась, но хорошо знала, что прислуга из аборигенов прекрасно умеет смешивать нужные ароматы в нужной пропорции. Так что через минут пять после того как я легла, спальня буквально плавала в успокаивающей ароматической дымке.

Утром встала, как обычно здесь, рано. На островах я не умела жить по-другому. Хоть и бывала на этой планете редко, но здешняя жизнь меня привлекала именно тем, что чувствовалась среди разрозненных островов странная свобода. Может, оттого, что планета — сплошной океан. Может, оттого, что видишь вокруг только одну прекрасную высокую синь — и никаких признаков цивилизации… Может, оттого, что есть возможность пожить жизнью самих аборигенов… Кстати, шторма здесь великолепные. Надеюсь, пока здесь дожидаюсь разрешения, мягко говоря, конфликта, хоть один, да соизволит грянуть посреди океана, поближе к моему острову.

Итак, я встала, в смежной комнате нашла всё, что мне нужно для подводной охоты, и пошла к пляжу перед виллой.

Хм… Хантер расставил вокруг дома, насколько я успела разглядеть, человек пять — из двенадцати, с кем он успел вылететь с Сэфа. Они подозрительно осмотрели меня. Но, кажется, мой купальник-бикини их успокоил. Поэтому они спокойно отнеслись к кожаному широкому ремню, обхватившему мою талию, с закреплёнными на нём гарпунами для арбалета, который я несла в руке.

У самой воды я прошлась, привыкая к её температуре. Хотя чего привыкать? Тёплая, ласковая, освежающая… Гарпунов взяла мало — прекрасно понимала, что долго под водой не продержусь: ослабела в последние дни. По старой привычке поплевала в маску, надела её и, едва вода стала доходить до бёдер, мягко нырнула в глубину.

Прозрачная вода встретила меня качанием длинных ярко-зелёных водорослей и стреляющими между её плетями ярких разноцветными рыбками. Некоторое время я просто наслаждалась пребыванием в воде, в текучем пространстве, внутри которого особенно сильно чувствовала пластичность собственного тела. И его — увы! — теперешнюю слабость. Уже отчётливо поняла, что устану быстро.

Оружие в руках, пусть даже такое примитивное, как арбалет, внушало больше уверенности, чем если я бы поплыла без него. Здесь, у берегов Глаз Ангела, нет ярко выраженных плавающих хищников, но, тем не менее, наверное, на меня оказали большое влияние недавние события. Потому я и держалась насторожённо, хотя и чувствовала себя в воде прекрасно. Держась привычной мне цели, я быстро скользнула между двумя коралловыми рифами, проехалась ладонью, проплывая мимо, по качающемуся по течению кусту «глории» — океанскому чудищу, похожему на земную морскую актинию. Разница только в том, что здешняя «глория» не ядовита и обожает призывать к себе мелкую водную живность тягучим тонким звуком, который особенно хорошо слышен ночью и даже с берега. Это притом, что чудище никогда и не пытается подниматься со дня океана, симбиотируя с кораллами.

Этот куст «глории» я помнила хорошо. Часами могла сидеть перед ним, слушая его тоскливую песню одиночества, и наблюдать, как кустик жадно поедает бедолаг, примчавшихся утешить его… Проплыла дальше, и наконец вот он — небольшой коралловый риф, на котором я часто сидела, отдыхая. Сегодня мне надо посидеть не только отдыхая, хотя это тоже необходимо: после небольшого заплыва я чувствовала себя задохнувшейся. Но в большей степени мне хотелось посидеть — подумать. Что я и сделала. Выплыла рядом с рифом и осторожно, стараясь не сломать его и не потревожить его обитателей, вскарабкалась на него. В час почти невидимого отлива наверху этого рифа образуется место, похожее на сиденье кресла — правда, с отбитым левым подлокотником. Но очень удобное. Я села на это место, оказавшись по пояс в воде, и принялась машинально болтать ногами, почти невидяще рассматривая бликующую солнцем и светло-голубым небом поверхность воды.

Хочу. Хочу, чтобы Кирилл немедленно — вот прямо сейчас — оказался рядом со мной. Чтобы сел рядом со мной на это импровизированное кресло, а потом… Я вздохнула, представив… А потом мы взялись бы за руки — и вместе съехали бы в воду. И усмехнулась: дала бы съехать ему первому, а потом — как прыгнула бы сзади! Ох и потасовку устроили бы! Ох и побрызгались, поплескались бы в солнечной от наших брызг воде!.. Вот только всё это из области мечтаний. Где он сейчас заперт вместе с братишкой? Где его держит Хантер? Наверняка где-то под рукой, чтобы далеко не ходить, приведись расстрелять обоих… Неужели он спрятал их где-то на моём острове?

… Резко обернулась на звук плеснувшей о борт волны.

Пальцы вздрогнули на спусковом крючке арбалета.

На маленьком шлюпе совсем рядом сидел побелевший Хантер, не спуская глаз с арбалета в моих руках.