Алхимия желания - Тарун Дж. Теджпал

Полдня от него пахло одеколоном «Олд Спайз», и было возможно сидеть рядом с ним. Затем процесс гниения возобновился, и порой было так плохо, что его кардиган покрывался коркой и пятнами. Когда он разговаривал, от него пахло едой.

Филипп ел, как собака. Казалось, что он никогда не пользуется руками, просто вгрызается ртом в еду. Но его ногти были желтыми и грязными.

Однако еда не была его проблемой. Его проблемой был ром.

Я никогда не видел никого, кто пил бы, как Филипп. Он выпивал бутылку в день. Толстые бутылки «Олд Монк» стояли вдоль стен в его комнате, выстроившись там, словно солдаты, которые защищают опасную границу. Весь день в его стакане плескалась янтарная жидкость, которую он наливал из бутылки, смешивал с водой и пил; наливал, смешивал с водой и пил. Филипп работал все это время: сидя на постели, прислонившись спиной к стене, писал на белых листах и складывал их лицом вниз. Он пил глубоко ночью, и последнее, что он делал перед сном, — это смешивал напиток в темном стакане и ставил его под кровать. Проснувшись, прежде чем надеть свои толстые очки, он тянулся к стакану и выпивал его залпом. Затем Филипп вставал с постели, шел в ванную, чистил зубы и снова возвращался к работе.

Это было замечательно. Протест против буржуазного поведения.

Он повторял, словно заклинание: «Ром в животике лучше, чем дерьмо в заднице». Я не понимал, что это значит.

Действие большого сериала, над которым работал Филипп, начиналось в первые годы двадцатого века и заканчивалось в наши дни, это была история трех поколений и становления Индии. Это был эпос, сага. Поворот истории и его парадоксы. Он писал свою первую часть.

«Наследники» медленно разлагались на дне озера Сукхна.

Мне было интересно, ответил бы он, если бы чибисы летали над ним и спрашивали: «Ты это сделал? Ты это сделал?»

Филипп по непонятным причинам нравился Физз. Ей нравилось его аморальное безумие. Намного больше, чем, скажем, набожный психоз Амреша. Она находила точку зрения Филиппа интересной, и они болтали о всевозможных вещах. Он, конечно, нежно кружил вокруг нее и пытался вовлечь ее в свои ужасные разговоры. Филипп всегда предлагал выполнить ее поручения; даже помочь с готовкой. Предупредительность, которой я никогда в нем не замечал раньше. Вскоре он зашел так далеко, что предложил нам неограниченный совместный найм квартиры. Но Физз просто не могла переносить грязь его тела и дома. В ней боролись отвращение и нежность, и мы обсуждали его позже ночью, отдыхая в лагере перед следующим восхождением.

Наконец, мы решили не оставаться здесь. Грязь была только одной из причин. Более важно было то, что я хотел жить в городе. Я проводил много часов на работе и не хотел, чтобы Физз находилась на другом конце мира. В Васант Кунже было плохо с автобусами и трехколесными «Доджами». Была и еще одна причина. Мы хотели жить сами по себе. Наше желание приставать друг к другу было постоянным и острым. И я хотел слышать, как она громко кричит, когда поднимается на эти последние вершины.

Мы связались с несколькими агентами по недвижимости. Большинство из них вешали трубку, узнав о нашем бюджете. Мы продолжали звонить, пока наконец не договорились с двумя потрепанными парнями. Они оба оказались пенджабцами, с брюшком, лысеющими и очень льстивыми. Эти парни складно говорили, но были неуклюжими агентами. Через много лет мы поймем, что этот стиль поведения характерен для Дели. Физз окрестила их Нетпроблеммадам и Оченьхорошомадам. Дело было в том, как они разговаривали, потирая руки и улыбаясь, расшаркиваясь и обращаясь только к ней.

Мы хотели снять квартиру на первом или втором этаже. Но отдельную.

«Нет проблем, мадам».

Никаких проблем с владельцем жилья. Отдельный вход.

«Очень хорошо, мадам».

Должна быть терраса или, по крайней мерс, балкон.

«Нет проблем, мадам».

Идеально, если бы вокруг дома были бы какие-нибудь деревья.

«Очень хорошо, мадам».

За первые несколько дней они показали нам две дюжины домов, и ни один нам не подходил. Они все больше стали напоминать обманщиков, притворяющихся агентами по найму жилья. Мы оказывались у запертых домов, и они начинали энергично ссориться друг с другом на пенджабском языке.

— Я просил тебя поговорить с ним и позаботиться о ключах.

— Если все делаю я, то что делаешь ты? Становись туристическим гидом в Тадж-Махале!

— Нет, я согрею постель твоей матери!

— Сначала прекрати греть постель своей матери!

Затем они оба поворачивались к Физз и начинали потирать руки, улыбаться и пресмыкаться.

— Никаких проблем, мы покажем вам дом намного лучше.

Следующая квартира оказывалась в квартале прислуги; вторая — слишком большой, и это в четыре раза превышало наш бюджет; в третьей не было ни террасы, ни балкона; в четвертой владелица квартира — визгливая старая карга… И каждый раз они набрасывались друг на друга, крича на пенджабском языке:

— Тупица, ты вообще что-нибудь нашел или нет?

— Если я все делаю, что будешь делать ты? Приходить, как король Георг на торжественный прием?

Мы ждали, пока они ругались, отпуская сексуальные оскорбления в адрес сестер, матерей, жен, дочерей друг друга; обвиняя друг друга в оральном сексе, содомии, скотоложстве. Закончив с оскорблениями, они поворачивались к Физз, сияя и потирая руки:

— Никаких проблем, мадам. Очень хорошо, мадам. Мы покажем вам место намного лучше.

Вскоре мы начали понимать невроз Дели. Было недостаточно, чтобы место нам нравилось и мы хотели за него платить. Мы были в конце списка. Владельцы расспрашивали нас и задавали личные вопросы. О нашей работе, о биографии, о нашия друзьях, о нашем браке, о нашей религии, о буднях и праздниках. Мы проигрывали по многих счетам.

Мы приехали не с юга Индии, а с агрессивного Севера. Владельцы собственных домов в Дели всегда воображали, что они могут запугать нанимателя с юга Индии. Вероятно, болыпинство из них не слышали о Велупиллаи Пирабхакаране.

У нас не было детей. Они, кажется, придавали нанимателям респектабельность и успокаивали владельцев квартир. Филипп рассказывал мне о друзьях, которые обычно одалживали детей других людей, когда отправлялись на поиски жилья.

Мы были смешанной парой. По крайней мере, два владельца спрашивали наших агентов по найму, не мусульманка ли Физз. Они хотели знать, не сбежали ли мы. Один даже сказал, что хотел бы посмотреть на наше свидетельство о браке.

Проникшись доверием к нам, Охм и Нпм жаловались на владельцев квартир: «Это придурки, которые испортят страну! Они сдают дом или выдают дочь замуж? Скоро они начнут спрашивать гороскоп!»