Тихая моя родина - Сергей Юрьевич Катканов

Отец Ефрем решил установить предварительный отбор, составив и разослав всем претендентам тест из 20 вопросов затрагивающих общечеловеческие проблемы бытия, дающих представление о внутреннем настрое человека, об объеме его духовных знаний. На анкеты не захотели отвечать 80 процентов из ранее написавших, сразу же поняв, что дело куда серьезнее, чем они предполагали. Из ответивших на вопросы, большинство сделало это неудовлетворительно. По письмам в обитель приехало только двое, а остальные приходили своими путями. Живали в Спасо-Прилуцком монастыре так же иноки из других обителей, надеясь, что здесь будет полегче. Ho их надежды не оправдались. В скором времени они благодарили наместника за гостеприимство и уходили.

В монастыре по вольному найму трудятся только сторож и маляр. Братия сама ухаживает за скотиной (3 коровы, лошадь, 40 кyp), готовит себе еду, возделывает землю. Монастырь имеет 7 га покосов (значительно больше, чем было накануне закрытия), 3 га пахотной земли (её монастырь в начале века вообще не имел), построена на территории монастыря мощная теплица для выращивания овощей, излишек которых предполагается продавать. Есть своя техника: колесный трактор, катер, грузовик ЗИЛ. Один из послушников — иконописец, создаются условия для открытия в монастыре своей мастерской.

В силу того, что состав братии в основном послушнический, на наместника ложится огромная нагрузка. Он и священник, и регент, и псаломщик, и казначей, и эконом, и келарь, и строитель в одном лице. Это положение изменится нескоро.

VI. День

День в обители начинается с молитвы. Братия молится келейно, затем завтрак и послушание — каждый знает, чем он должен заниматься. Обед — в 16 часов. В трапезной хором поют молитвы, потом все садятся за длинный стол, во главе которого — жесткое кресло наместника с прорезанным в спинке крестом. Под рукой у наместника — колокольчик, смысл звонков которого понятен братии без слов. Bo время трапезы один из братьев вслух читает книгу духовного содержания. Наместник называет того, кто будет сегодня читать и «счастливчик» освобождается таким образом от тягостной необходимости вкушать земные плоды. Игумен иногда прерывает читающего, обращая внимание братии на некоторые фрагменты, разъясняя их. Прислуживает за трапезой брат, который сам же и готовит. Первые и вторые блюда, как правило, овощные, иногда — рыбные. Еда очень простая, но чувствуется, что всё приготовлено с любовью. А порции — солидные, полновесные, рассчитанные на людей, которые занимаются физическим трудом. На третье — чай с сахаром или с вареньем, иногда — с пирожками, если же нет поста — предлагают молоко монастырских коров.

Говорить, если игумен не спрашивает, не принято, однако обращает на себя внимание молчаливая доброжелательность братии по отношению кдруг другу. Трапеза заканчивается молитвой, и опять послушание — работа. Около 21 часа — чай. В воскресные дни и праздники первый раз едят только после окончания службы, то есть около 14 часов, тогда обед (или ужин?) сдвигается на 21 час. За стол в эти дни садятся лишь дважды.

После вечерней трапезы все идут в церковь на молитву. В тишине и полумраке безлюдного храма полдюжины молодых мужчин (младшему из послушников — 18 лет, старшему — 32 года) стоя полукругом, по очереди вслух читают монашеское правило. После тяжелого трудового дня такая молитва продолжается ещё более двух часов. У непривычных затекают и деревенеют ноги, идет кругом голова, буквы в молитвослове прыгают перед глазами. Но здесь появляется возможность прикоснуться к сокровенной духовной жизни монастыря.

После окончания правила, послушники не торопятся расходиться. Они с живым интересом задают игумену вопросы по поводу непонятных мест в древних молитвах или просят прокомментировать те или иные жизненные ситуации с духовной точки зрения. Чувствуется что для большинства из них игумен настоящий духовный отец. Потом часть братии идет на исповедь, часть — спать. Это уже глубокая ночь. Зимой, когда работы по монастырю было меньше, братия вставала ещё и на ночную службу, которая продолжалась с 2-х до 8-и часов утра.

Этот режим не выдерживали иногда даже физически очень крепкие мужчины. Тот, кто прожил такой день, не станет спрашивать, почему в монастыре «текучка кадров».

VII Знамения

Прикасаясь к жизни современного монастыря, невольно вспоминаешькак тут всё было до революции. Да прошлое и не позволяет забыть о себе. Оно o себе напоминает.

Отцу Ефрему позвонили 21 ноября 1991 года, попросили послать людей на станцию Рыбкино для того, чтобы встретить с поезда большую икону Божьей Матери, которую передает в дар монастырю одна женщина из Вожеги. Про икону рассказали, что она была взята из разрушенной церкви и находилась в эти годы у разных людей. Местные жители икону очень почитали, потому что по молитвам перед ней совершались чудеса. Комиссары, узнав о таких делах, не раз хотели икону уничтожить, однако Пресвятая Богородица каждый раз подсказывала хранителям святыни, что её необходимо перенести в другой дом. И вот женщина, последняя хранительница иконы, решила передать её Спасо-Прилуцкому монастырю, хотя сама нее могла объяснить, почему именно сюда? 22 ноября игумен Ефрем послал на станцию двух послушников с санками. Привезенная ими икона оказалась иконой Божией Матери, именуемой «Скоропослушница». A ведь именно на этот день по церковному календарю приходилось празднование иконы «Скоропослушница», хотя дарительница, конечно, об этом не догадывалась. Икона пришла в монастырь на свой праздник. Игумен с братией отслужили по этому поводу молебен.

Отец Ефрем, неплохо разбирающийся в иконописи, определил по стилю, что икона — афонского письма начала ХХ века. Об этом же свидетельствовало клеймо. По всему получалось, что это та самая «Скоропослушница», которую игумен Неофит в 1910 году заказал для своей обители на святой горе Афон, и которую столь торжественно и радостно при огромном стечении народа встречали монахи Спасо-Прилуцкого монастыря в том далеком году, и тоже на станции «Рыбкино».

Икона ушла из разоренного монастыря в один из храмов, ушла из разоренного храма в людям. Божья Матерь через эту икону не переставала все эти годы творить добро. И вот икона вернулась. Чудотворные иконы ни когда просто так не меняют место пребывания. Такова была воля Божьей Матери, которая благословила возрождающийся монастырь.

***

29 мая 1992 года игумен Ефрем служил панихиду на могиле поэта Батюшкова. Тем временем на территории монастыря не прекращались работы — рыли дренажные траншеи. И вот один рабочий сообщил игумену, что на глубине полутора метров они наткнулись на изуродованный надгробный памятник красного гранита, на одной стороне которого можно было разобрать надпись: «Настоятельствовал в Спасо-Прилуцком монастыре 20 лет». Надпись на другой стороне памятника