Темное, кривое зеркало. Том 2: Смерть плоти, смерть мечтаний - Гэрет Уильямс

— Тогда вы должны лишь наблюдать. Что бы ни случилось. Что бы ни сказал или ни сделал любой из нас — вы не должны вмешиваться. Ни словом, ни делом, ни мыслью. Вы понимаете меня?

Лондо попытался ответить, но слова застряли у него в горле. Он кивнул.

— Хорошо.

На этот раз у Лондо нашлись слова:

— Это… сработает, так ведь? Она выживет?

— Министр Моллари, эта машина, направляемая нашей магией, может превратить ее во что угодно. Эта машина сохранит ее тело.

Лондо наклонил голову. Сказанное прозвучало двусмысленно — даже для техномага.

— Но есть проблема, и над этим мы не властны. Она может не захотеть возвращаться в этот мир. Если она не пожелает вернуться — она умрет, и ни одна сила во Вселенной не сможет помешать этому.

Деленн открыла глаза. Минуту она лежала неподвижно, не желая возвращаться в мир, который, как ей казалось, состоял из одной лишь боли. Хотя прошло всего лишь четыре месяца в человеческих единицах со времени ее насильственного исторжения из Кризалиса, она привыкла жить в теле, которое было готово в любую секунду убить самое себя.

Она так привыкла к нему, что ей потребовалось некоторое время, чтобы понять — боли больше не было. Совсем.

Она поднялась и огляделась вокруг. Она вернулась на Минбар, на холм у озера близ Йедора. Она слабо улыбнулась. В детстве она так часто проводила здесь время. Она любила безмятежность этого места, покой и тишину, царившие в нем. Здесь, казалось, сам мир застывал неподвижно. Она могла прийти сюда и отдыхать, сидеть и просто… думать.

Она приходила сюда после того, как умер ее отец, после того, как ушел Нерун, после возвращения на Минбар, когда закончилась война с Человечеством.

Это место…

Она потрясенно мигнула.

Озеро было мутным, засыпанным пеплом, его бриллиантовые воды больше не сверкали в солнечном свете. Собственно, солнечного света больше не было. Казалось, все небо затянули черные, тяжелые тучи копоти. Перед собой она видела небольшой кусок камня, лежавший у подножия корявого, обгоревшего скелета дерева, под которым она когда — то любила сидеть.

— Во имя Валена, — прошептала она.

Она уже знала, что значат слова на этом камне. Она видела это место прежде.

В прошлом году, на борту путешествующей во времени станции Вавилон 4, она встретилась с Валеном и сражалась с Тенями… и тогда она видела будущее. Это будущее.

Минбар разрушен. Йедор превращен в развалины, а она… она стоит перед могилой Джона.

И в мутных водах озера она увидела отражение себя, — более не минбарки. Тот самый вид, что подтолкнул ее войти в Кризалис, чтобы исполнить свою судьбу и воссоединить Минбар…

Она потерпела неудачу, страшную неудачу, и… она изменилась в Кризалисе, но ее облик не стал тем, который она увидела отраженным в водах озера. Возможно, она изменила будущее, пусть и невольно. Была ли ее жизнь платой за это?

— Деленн!

Она обернулась и разом лишилась дыхания, едва не упав на землю. Это был… это был…

— Джон, — прошептала она. — Как… как ты здесь оказался?

Он подбежал к ней.

— Ты… это ты.

Она замешкалась на мгновение, вспомнив его холодность — справедливую холодность — по отношению к ней во время их последней встречи в Приюте. Но потом она грустно улыбнулась и прижалась к нему. Он обхватил ее руками. Ей не хотелось покидать его объятия, но он, увы, вскоре отстранился от нее.

Он чуть отступил.

— Где мы? Что тут случилось? Последнее что я помню — я был на корабле у Приюта, а ты… я был наполовину уверен, что ты умерла.

— Может быть, и так, — тихо сказала она.

Она вспоминала, прикрыв глаза. Бегство по улицам Казоми-7 было слишком тяжелым испытанием для нее. Она закрыла глаза и…

… проснулась здесь.

— Я не знаю, что случилось, — проговорила она. — Прости, Джон. Я…

— Вот как?

Он сделал еще шаг назад, и ее руки бессильно свалились с его плеч.

— Может быть, нам стоит осмотреться вокруг, и тогда мы найдем что — нибудь. Это место… ты же раньше описывала мне это, да? У тебя было видение.

— Нет! — крикнула она, когда он начал поворачиваться в сторону своей могилы.

После Вавилона 4 она рассказала ему о своем видении, но никогда не упоминала о том, что видела его могилу. Она не знала, что это было — сон, призрачное видение, или еще что — нибудь… но все равно, она не могла допустить, чтобы он увидел свою собственную могилу.

— Джон, мы не можем узнать своего будущего. Мы…

Она вдруг страдальчески открыла рот и со стоном рухнула на колени. Живот!

— А — а! — вырвался у нее крик.

Слезы брызнули из ее глаз.

— О, Вален!

Джон тут же подскочил к ней, не давая упасть на землю.

— Деленн, что?..

И тут мир померк вокруг них, и они потерялись, оказавшись на этот раз не в будущем, но в прошлом…

Я не могу. Мне БОЛЬНО!

Продолжай. Ты должна сохранять связь.

Я не могу!

Ты должна! Ради нее. Ради его будущего. Держи связь!

— Интересно… — процедил Альфред Бестер.

Вполне обычное слово для любого другого человека, в его устах оно звучало леденяще. Даже Майкл Гарибальди, который много лет работал на Бестера и был ближе к нему, чем многие, порой побаивался своего «босса».

— С каких пор глаза мисс Александер стали зелеными?

— Не знаю, босс. Еще одна часть этой загадки. Мы нашли ее и капитана Шеридана без сознания в его комнате. Что она делала здесь — без понятия.

— Да ладно вам, мистер Гарибальди. Капитан Шеридан — такой же мужчина, как и все. Конечно, у него есть определенные… потребности.

Его жена погибла совсем недавно, — подумал Гарибальди, но не стал настаивать на своем. Он лучше, чем кто — либо, знал, что когда Бестер в подобном расположении духа, перечить ему неразумно.

— Так или иначе, мы решили, что лучше всего позвать сюда вас. Здешний док не думает, что их надо перевозить на станцию.

— Весьма разумно. Думаю, их стоит оставить здесь, — проговорил Бестер.

Он казался каким — то рассеянным.

— У меня как — то странно… побаливает голова… Я хотел бы знать, не…

… он накрыл правой рукой лоб Литы. Он не снял перчатку, но для телепата, настолько сильного, как он, этого и не требовалось.

Внезапно его колени подогнулись, и он рухнул на пол. Гарибальди бросился к нему, однако Бестеру удалось подняться самому.

— Очень интересно, — пробормотал он. — Весьма впечатляющая пси — защита. Хотел бы я знать, где она выучилась такой технике.

— Босс?

— Хм — м… что?

— Что нам делать? Доктора сказали, что они оба в порядке, но только… не двигаются. Словно они в глубоком сне или что — то вроде этого.

— Значит, мистер Гарибальди, мы оставим их тут и будем надеяться на лучшее. Что ж, очень интересно. У Литы был маленький ворлонец…

Лишь одно Шаал Ленньер не был намерен забывать ни при каких обстоятельствах — свое имя. Все остальное он мог утратить, но имя… никогда.

Боль — и физическая, и душевная — прекратилась. Он все еще был парализован, но он мог думать. Хотя бы немного.

Он очнулся в достаточной степени для того, чтобы наблюдать за существом, двигавшимся к нему. Это был гуманоид с синей кожей, и глазами, которые, казалось, пронизывали его до самой души. Он не был дракхом, но казалось… что он, возможно, еще страшнее.

В руках эта фигура держала… нечто. Ленньер не мог разглядеть, что это. Впрочем, инстинкт подсказал ему. Годы медитаций и молитв в храме обострили его чувства. Когда он видел зло, он знал, что это зло.

Это… эта тварь… была сама по себе — зло.

Страж открыл глаз, когда зенер поднес его ближе.

— Во имя Валена.

Веди капитан Джон Шеридан что — то, больше похожее на нормальную жизнь, он наверняка бы уже свалился замертво от инфаркта, но, поскольку жизнь его была весьма насыщенна — если не сказать большего, — он мог принять то, что с ним происходило, с толикой рациональности.

Разумеется, присутствие радом Деленн не делало его таким уж рациональным, особенно если учесть, что он только что попал из Приюта на разрушенный в будущем Минбар, а теперь прямиком в… сам Зал Серого Совета.

Шеридан бывал там прежде. Дважды. В первый раз как пленник, выставленный перед Серым Советом, и второй — как воин, сражавшийся против врагов самих минбарцев. Это уже стало частью его богатой на события жизни. На этот раз, однако, все было несколько иначе…

— Это Битва на Рубеже, — прошептал он.

Серый Совет стоял в Зале, а вокруг них, окружая их со всех сторон, кипела битва, ставшая последней для защитников Земли. Это был не просто тактический дисплей, но настоящая, дьявольски правдоподобная картина того, что происходило вокруг.