Полет мотылька - Алексей Калугин

– Да что б тебя, псина!.. – недовольно выругался мужчина, добавив к этому еще парочку эпитетов, не входящих в общепринятый лексикон.

Что уж там нашел бультерьер возле ограды – бог его знает, но даже после этого он не двинулся с места.

Собачник посмотрел на Геннадия Павловича так, словно ожидал, что тот сам к нему подойдет. Однако Геннадий Павлович, сделал вид, что не понял, и, как бультерьер, остался стоять на месте, на расстоянии двух шагов от неприлично выражающегося гражданина.

– Скажите, – вновь обратился к Геннадию Павловичу словоохотливый собачник, – а у вас в районе постоянные паспорта выдают?

– Ну, да, – секунду помедлив, ответил Геннадий Павлович. И на всякий случай, для убедительности, добавил: – Конечно!

– Пластиковые? – продолжал допытываться гражданин с бультерьером.

– Ну, а то какие же еще? – вполне естественно изобразил недоумение Геннадий Павлович.

– А у нас временные дают.

Гражданин достал из заднего кармана спортивных брюк какое-то удостоверение темно-зеленого цвета и вынул из него белый прямоугольник, испещренный мелкими полосками и значками, похожими на штрих-код.

– Вот такие, – взмахнул карточкой в воздухе гражданин. – Бумажные. Обещают в течение полугода заменить на постоянные. Говорят, что пластиковых на всех пока не хватает.

– Ну, что поделаешь. – Геннадий Павлович решил, что тема исчерпана, и, чуть разведя руки в стороны, дабы тем самым выразить свое сожаление по поводу отсутствия в достаточном количестве пластиковых карточек для генетических паспортов, собрался продолжить свой путь.

– Простите! – вновь окликнул его собачник. – А можно на ваш посмотреть?

– На генетический паспорт? – настороженно посмотрел на добропорядочного гражданина Геннадий Павлович.

– Да, – улыбнувшись, кивнул тот.

– Зачем?

– Да просто любопытно.

– Я не ношу генетический паспорт с собой, – медленно покачал головой Геннадий Павлович.

– Как? – удивленно вскинул брови собачник.

– А зачем?

– Ну, мало ли что, – сделал неопределенный жест рукой обладатель временного генетического паспорта. – Сами понимаете, какие сейчас времена.

Геннадий Павлович не понимал, что имеет в виду собачник. И вовсе не горел желанием выяснять, что именно он хотел сказать своим «сами понимаете». Времена нынче были не хуже, чем всегда, так что, по сути, и разговаривать было не о чем. А беспредметных разговоров Геннадий Павлович не любил.

– Простите, – сказал он, – но я опаздываю.

И быстро зашагал по направлению к проулку, который должен был вывести его к месту встречи. Со всей решимостью Геннадий Павлович настроился на то, что, если гражданин с временным генетическим паспортом в кармане снова окликнет его, он сделает вид, что не услышал, и не станет оборачиваться. Впрочем, нередко случалось, что в самый ответственный момент вся решимость Геннадия Павловича внезапно испарялась, поэтому трудно сказать, как бы он поступил в действительности, изъяви собачник желание задать ему еще пару вопросов. По счастью, на этот раз Геннадию Павловичу удалось дойти до угла здания и свернуть за него, так и не услышав голоса за спиной. И, подходя к дверям «Поджарки», он даже успел придумать отменную шутку, которую можно было вставить по ходу разговора.

Глава 8

– Опаздываешь, Калихин!

На столике среди тарелок с закуской стояли стаканы с недопитым пивом, число которых как минимум вдвое превосходило число присутствующих, а в пепельнице, что поставил слева от себя Петлин, уже лежало несколько раздавленных окурков. Из всего этого можно было сделать вывод, что приятели дожидались Геннадия Павловича не меньше получаса. Геннадий Павлович глянул на часы, чтобы убедиться в том, что вина его была не так уж велика, – он опоздал всего-то на семь минут.

– Давно сидим? – поинтересовался, присаживаясь на свободное место, Геннадий Павлович.

– Да не так чтобы очень. – Петлин раздавил в пепельнице еще один окурок и помахал рукой, разгоняя дым. – Но поскольку все, за исключением тебя, Калихин, пришли раньше назначенного срока, можно сделать вывод, что нам всем не терпится обменяться впечатлениями.

– О чем? – счастливо, совершенно по-детски, улыбнулся Геннадий Павлович, заранее предвкушая удовольствие от предстоящей беседы.

Компания интеллектуалов – это вам не собрание пенсионеров из коммунальной квартиры, которые если и способны что-то обсудить, не теряя нити беседы, так только последнюю серию «Тьмы над городом», где старший инспектор Минбеза Сарпатов свернул челюсть еще одному иностранному шпиону, едва не умыкнувшему тайну нашего новейшего секретного оружия, приводящего мир в смятение и трепет.

– Шутник ты, Гена, – усмехнулся Алекс. – Пиво будешь?

– А когда я от пива отказывался? – Геннадий Павлович полез в карман, давая понять, что пить он собирается на свои.

– Оставь, – махнул рукой Коптев.

– Ты в прошлый раз угощал, – напомнил Геннадий Павлович.

– И что с того?

Геннадию Павловичу показалось, что Коптев глянул на него не то чтобы недружелюбно, а, наверное, настороженно. Не привык Геннадий Павлович, чтобы друзья на него так смотрели.

– Нет уж, – Геннадий Павлович вытащил из кармана сложенную вдвое купюру, – для начала я сам себе закажу.

– Заказывай, – Юлий Никандрович с безразличным видом откинулся на спинку стула.

– Заказывай, – подмигнул Геннадию Павловичу Алекс. – Я, например, не имею ничего против того, чтобы Юлик оплатил мой счет. – Петлин глянул на Коптева. – Как ты, Юлик?

Коптев с безразличным видом махнул рукой, – мол, делайте что хотите.

– Официант! – взмахнул рукой Алекс.

– А где фишки? – поинтересовался Геннадий Павлович.

– Ты играть собрался? – недоуменно глянул на него Петлин.

– А что?

Алекс молча развел руками.

Геннадий Павлович перевел взгляд на Коптева. Юлий Никандрович смотрел в стену с таким видом, будто вообще случайно оказался за этим столом.

– Ты заметил, какое интересное новшество ввели в этом славном заведении? – Чтобы привлечь внимание Калихина, Анатолий Викторович постучал пальцем по небольшой, забранной частой сеткой коробочке, примостившейся на дальнем конце стола.

– Что это? – спросил Геннадий Павлович.

Он задал вопрос только потому, что почувствовал – не сделай он этого, и произойдет нечто непоправимое. Геннадий Павлович готов был взять на себя роль громоотвода, если бы только смог понять, откуда должен грянуть гром. Но в данный момент его беспокоило главным образом то, что шутка, которую он придумал на подходе к закусочной, оказалась невостребованной.