Яд или лекарство? Как растения, порошки и таблетки повлияли на историю медицины - Томас Хэджер

отслеживался, результаты скрупулезно записывались.

И стали прослеживаться закономерности. Да, RP-4560 помогал пациентам заснуть, но не так, как обычное снотворное. Он не вырубал их. Он оставлял их «погруженными в сладкое безразличие», как выразился Деле, – в сознании, более способными к коммуникации, но отстраненными от своего безумия. С этим отстранением часто приходила способность ясно мыслить. Со временем препарат сделал сознание многих пациентов менее спутанным, а их самих более последовательными.

В Сент-Анн его начали пробовать на самых тяжелых случаях, включая неизлечимых пациентов, годами сидевших взаперти, страдавших от глубокой депрессии, кататонии (при которой пациенты перестают двигаться и реагировать на раздражители), шизофрении и любых других видов психических расстройств, не поддающихся иным методам лечения. В каждом случае, отметили они, препарат оказывал «мощный и избирательный успокаивающий эффект».

Одна из основных проблем с пациентами, страдающими от тяжелых ментальных болезней, заключалась в том, что врачи просто не могли с ними поговорить. Без этого общения терапия была ограниченна.

Настоящая революция началась, когда многие пациенты Сент-Анн – не все, но многие – начали разговаривать со своими врачами. К ним вернулось здравомыслие. RP-4560 не только успокаивал пациентов. Он «растворял бред и галлюцинации», как отмечал один врач. «Мы были поражены и воодушевлены этими результатами», – вспоминал другой.

Почти столь же важным, как влияние на пациентов, было влияние на персонал. Врачи и медсестры психбольницы, привыкшие к постоянному шуму в дальних палатах, сопровождаемому возгласами и криками, оказались в новом мире, гораздо более тихом и спокойном, где был возможен прогресс. Привыкшие мириться с тем, что многие из их пациентов никогда не вылечатся, они вдруг обнаружили, что могут вступать с ними в контакт, достигать подвижек в состоянии пациентов, давать им надежду.

Самые трогательные случаи происходили с неизлечимыми больными, годами сидевшими взаперти, обреченными на смерть в больнице. Когда они получали первые дозы RP-4560 и начинали приходить в себя, это напоминало пробуждение Рипа ван Винкля из книги Вашингтона Ирвинга. Когда они впервые за много лет смогли говорить и их спросили: «Какой сейчас год?», они называли давнюю дату, ту, когда они впервые попали в Сент-Анн. Теперь они вернулись в мир, поняли, что с ними произошло, начали общаться, слышать что-то, кроме голосов в голове, принимать участие в трудотерапии, обсуждать свои проблемы. Они начали исцеляться.

Эти эффекты были настолько ошеломляющими, что никто за пределами Сент-Анн не поверил бы в них, если бы Деле не объявил, что они реальны. Интеллектуальные заслуги Деле и его репутация внимательного исследователя привлекли внимание. Он представил свои первые результаты с RP-4560 в прекрасный весенний день 1952 года в элегантном особняке Национальной академии хирургии на Рю де Сена. Любопытство было сильным, а аудиторию составляла бо́льшая часть ведущих психиатров и психологов Франции. Деле выступил с ясной и элегантной речью, которая поразила его слушателей и вызвала бурю интереса.

Несколько странно, что, хотя он отметил работу нескольких других предшествующих исследователей, Деле не упомянул имя Лабори. Лабори и его коллеги по военному госпиталю были оскорблены этим пренебрежением, что стало началом небольшой личной и профессиональной борьбы за научные заслуги, которая тлела в течение многих лет. Дело в том, что они оба заслуживали похвалы: Лабори поспособствовал созданию RP-4560 и высказал предположение о его ценности; работа Деле узаконила его для психиатрической помощи и представила его миру.

В период с мая по октябрь 1952 года Деле и Деникер опубликовали шесть статей с подробным описанием своих первых испытаний на десятках пациентов, страдающих манией, острым психозом, бессонницей, депрессией и возбудимостью.

Картина складывалась: это было новым важным достижением в лечении некоторых, но не всех психических расстройств. Препарат был особенно ценен при лечении мании, спутанности сознания и, возможно, шизофрении. Но он не помогал при депрессии. И как у всех лекарств, у него были побочные эффекты. Слишком большая доза препарата со временем могла вызвать у пациентов сонливость, безразличие, безэмоциональность – превратить их в зомби.

Все больше и больше врачей стали просить образцы экспериментального препарата, и компания Rhône-Poulenc с радостью согласилась. Препарат испытали во Франции, а затем он распространился по всей Европе. Поступали сообщения о поразительно широком спектре эффектов, многие из которых выходили за рамки психиатрии. Как обнаружил Лабори, RP-4560 был хорош в подготовке пациентов к операции и, казалось, усиливал действие анестетиков, позволяя снизить их дозы. Он помогал при лечении сном, облегчал укачивание, помогал успокоить тошноту и рвоту у будущих матерей. И все согласились, что он оказался удивительно безопасным.

Компания Rhône-Poulenc не знала, что делать со всеми этими хорошими новостями. RP-4560 обладал столькими свойствами, что компания не могла решить, как его продвигать на рынке. Поэтому они выпустили его на рынок осенью 1952 года под расплывчатым названием «новый модификатор нервной системы» – немного наркотик, немного гипнотик, седативное, болеутоляющее, противорвотное средство и усилитель действия анестетиков одновременно. Все это плюс положительное воздействие на психические расстройства. Он был хорош и для хирургов, и для акушеров, и для психиатров. Какое торговое название можно использовать для такого препарата? Что-то неопределенное, намекающее на большие перспективы. Поэтому во Франции он был выпущен под названием Мегафен, в Великобритании – Ларгактил («большое действие»). Но большинство врачей называли его новым химическим наименованием – Хлорпромазин (CPZ).

Психиатры и другие работники сферы психического здоровья десятилетиями ждали чудо-препарат, способный помочь в борьбе с психическими заболеваниями так же, как антибиотики – в борьбе с инфекциями, антигистаминные препараты – с аллергией, а синтетический инсулин – с диабетом. CPZ казался тем, чего они так долго ждали.

Все это произошло до проведения адекватных испытаний на животных, до получения какого-либо понимания, как CPZ работает в организме, и без знания того, окажется ли он безопасным в долгосрочной перспективе.

Исход

Компания Rhône-Poulenc продала американские права на свой новый препарат компании Smith, Kline & French (SKF), агрессивному, многообещающему производителю лекарств. SKF подготовила его к испытаниям Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA). «Они были так умны», – сказал один из исследователей о работе компании. SKF представила его в FDA для лечения тошноты и рвоты, ничего не сказав о психическом здоровье. Это позволило получить одобрение; FDA дало положительный ответ в течение нескольких недель после подачи заявки весной 1954 года. После того как препарат был одобрен FDA и, следовательно, признан безопасным, врачи могли назначать его для любых целей (такая практика назначения «вне инструкций» станет важной частью маркетинга многих