(не)свобода - Сергей Владимирович Лебеденко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вроде того, да, – улыбнулся Леонов. – Надеваю, на праздники.
– Выглядит здорово, – одобрил Канабеев. – А я еще вижу вискарик. Угостите?
Леонов поморщился, но быстро взял себя в руки.
– Конечно, чувствуйте себя как дома.
Канабеев словно воспринял его слова буквально: щедро плеснул себе виски в стакан и вольготно устроился в одном из кресел. Леонов второй раз подавил приступ раздражения, но припомнил, где работает Канабеев, и спрятал кулаки в карман.
– Новости у меня скверные, Фома Владиленович. – Канабеев пригубил виски, который выдерживался раза в три дольше, чем Канабеев служил в органах, и одобрительно кивнул. – Не хочет наш объект раскалываться.
– Как не хочет? – нахмурился Леонов. – Полковник мне давал гарантию, что… Что смешного?
Канабеев смотрел на то, как в стакане играет коричневая жидкость.
– Знаете, Фома Владиленович, я верю, что существуют на свете два типа людей. Те, кто говорит, и те, кто делает. Вот полковник Романов – он из первых. Он умеет красиво говорить – и красиво задавать вопросы, что немаловажно в его профессии, – но делает, м-м-м, всё плохо. Давайте на пальцах: улик по театру никаких, всё какая-то ерунда, которую придумывает полковник, подозреваемый не колется, свидетелей нет…
Леонов облокотился на искусственную колонну в углу комнаты и сложил руки на груди.
– А вы, надо полагать, принадлежите второму типу?
Молодой человек довольно кивнул и снова отхлебнул виски.
– Да. Мы с коллегами – люди дела. – Он быстро поднял глаза на Леонова. – Слышали про дело Сугробова?
Разгром следственных управлений МВД. Конечно, Леонов слышал.
– Ну вот это наша работа. – Канабеев встал и прошелся по кабинету. – Завтра в театре Шевченко будет обыск, в котором наш с вами общий знакомый, полковник Романов, хочет принять самое деятельное участие.
– Я знаю.
Фланирующий по кабинету Канабеев запнулся и замер на полушаге.
– Откуда?
– Это вы мне скажите. – Под бородой Леонова зашевелилась улыбка. – Как человек дела. Днем это каким-то образом появилось в лентах всех агентств, а потом исчезло. Как вам такая магия?
Канабеев закусил щеку.
– Я узнаю, кто мог бы слить инфу. – Он стоял у окна и наблюдал, как по Садовому текут автомобили. – Но моего предложения это не меняет. – Он повернулся к Леонову, рука в кармане брюк. – Я бы хотел присмотреть за Романовым, проконтролировать, так сказать, чтобы наш полковник-монархист с катушек не съехал. – Канабеев крутанул стакан в руке. – В нашем управлении, видите ли, очень заинтересованы в положительном исходе дела.
– Подробности узнать вы мне, конечно, не дадите? – усмехнулся Леонов.
– Мы дадим вам кое-что интереснее, Фома Владиленович. – Он ткнул пальцем в пустое место со стикером «Пятая печать». – Мы засадим театралов в колонию, закроем театр Шевченко и не дадим свершиться «Пятой печати». – Он серьезно посмотрел на Леонова – так, что у того по спине побежали мурашки. – Вы ведь всё еще верите в Империю, Фома Владиленович?
– Всем сердцем.
– Тогда вы понимаете, что это необходимо. Мы найдем то, что следственная группа найти не сможет. – Канабеев поставил стакан на то место, где была «пятая печать». – И ваши враги будут повержены.
– Но что потребуется от меня?
Канабеев улыбнулся.
– Вот это деловой разговор, который нечасто услышишь от бизнесмена. – По крайней мере, за пределами следственных изоляторов, подумал Руслан. – Но это мы с вами еще обсудим.
Они обговорили еще пару деталей, после чего Канабеев направился к выходу из кабинета. В дверях он неожиданно обернулся и спросил:
– Скажите, Фома Владиленович, вы когда-нибудь слышали об Управлении?
Леонов удивленно приподнял бровь.
– О вашем? Конечно.
– Нет, – покачал головой Канабеев. – Не о нашем. Об Управлении. Просто Управлении, без номеров. Его возглавляет еще один из бывших больших чиновников. Не припомните?
Леонов развел руками.
– Кабы ведал…
Канабеев ласково улыбнулся.
– Тогда не забивайте себе голову, Фома Владиленович. Спокойной ночи – и следите за новостями завтра.
Проводив гостя, Леонов приглушил в кабинете свет и вернулся за стол. Посмотрел на початую бутылку виски, сделал большой глоток, встряхнулся и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Сумрак кабинета прореза́ли полосы уличного света – и Леонов заметил, что ползущие тени превращают карту Апокалипсиса на большом столе в едва различимую муть.
Саша
Утро было свежее, асфальт сушился не то после дождя, не то после поливалки. Высокий бордюр, шедший по границе «бизнес-кластера» (бывшие цеха заброшенной фабрики), служил насестом для подростков и студентов, вышедших с пивом на свежий воздух из крафтового бара напротив; солнце отражалось от бутылок и бокалов, рисовало в маленьких лужицах зайчики.
Хотя в «Будущей» Саше дали от ворот поворот, она всё же решила сначала бросить заметку об обысках им, потом уже знакомым из «Медиазоны», а уж если ни там, ни там не пройдет, опубликовать в своем небольшом бложике на две сотни человек. Вдруг завирусится? Да и лучше опубликовать текст хоть где-то, чем не публиковать его вообще.
Внутренне готовясь к своему первому в жизни гонзорепортажу, Саша то и дело просматривала посты с геотегом театра Шевченко в инстаграме и молилась птичьему королю Самоа, чтобы она успела оказаться на месте раньше силовиков. Ситуацию осложняло то, что Саша не только не знала точного времени начала «следственных мероприятий», но даже и не была уверена в том, что обыски вообще состоятся в этот день: сообщение о них исчезло с лент информагентств так же внезапно, как и появилось. Оставалось только гадать, что́ это было: чей-то намеренный слив, незапланированная публикация или и вовсе дезинформация.
– Покормите, пожалуйста, Тео, – снова стала надиктовывать сообщение хозяйке Саша – собственный голос придавал ей немного уверенности. – Ну или просто положите ему еды в миску, он потом сам съест.
А пока она открыла фейсбук – и прямо под новостью об инновационном инвестпроекте в Томской области, который открывал некто Арсений Мидренко, увидела пост о задержании директора театра; проскроллила комменты.
Дыма без огня не бывает. Если говорят, что воруют, то, может быть…
Знаем мы этих режиссеров. Они там все прикормленные. Вот и Цитрин прикормленный был. Теперь и за других примутся наконец-то.
А че, Цитрин и правда мошенник? А мне нравились его фильмы((
Ну а что, просто так роту ОМОНа вызывать будут? Че-то не то с этим вашим театром
