Потерявшийся во времени - Аристарх Нилин

— Прощайте, — произнес он и пожал мне руку.

Я вышел за дверь и по коридору прошел в соседнее крыло здания. Оказавшись в холле я заглянул в зал для заседаний и увидел, что за столом сидит Кирилл Сергеевич. Увидев меня, он рукой пригласил меня зайти. Выйдя из-за стола, он подошел ко мне и сказал:

— Ну что давай знакомится, нам ведь предстоит теперь совместная работа.

Я протянул руку и произнес:

— Кутилин Алексей Михайлович, но лучше просто Алексей.

— Зацепин Кирилл Сергеевич. Полковник, помощник председателя комитета по особым поручениям, — он вдруг слегка смутился и добавил, — вообще то я сугубо штатский человек и в полковниках сравнительно недавно хожу, все никак не привыкну. Так что ты меня лучше по имени и отчеству зови, договорились?

— Договорились.

— Вот и отлично. Садись, поговорим, если не возражаешь.

Он вернулся и сел за стол, я присел напротив. На столе были разложены какие-то документы.

— Вот читаю то, о чем вы вели предыдущую беседу. Честно скажу, поверить трудно, но приходится, слишком много весьма убедительных доказательств.

— Правда, а можно посмотреть?

— Конечно, — и он протянул мне документы.

Листы, написанные аккуратным, почти каллиграфическим почерком, черными чернилами были строго пронумерованы. На каждом листе стояли штемпеля «Строго секретно»  и «Количество экз. — 1 (один)».

— А мне можно, а то здесь гриф секретности стоит.

— Хорошая шутка с твоей стороны, читай, читай.

Я мельком пробежал текст и понял, что наша беседа кем-то стенографировалась. Пробежав до конца, понял, что в тексте фигурировала вся беседа полностью, за исключением последней фразы, брошенной напоследок. Я положил листы обратно.

— Ну что, все верно?

— В каком смысле?

— Все без искажений?

— Вроде да.

— Ну что же, тогда, извини, но хотелось бы услышать от тебя как это выразиться, в первозданном виде сей материал.

— Это как, чтобы сверить и выявить расхождения в том что я говорил и что скажу?

— Знаешь, я почему-то так и знал, что ты это скажешь.

— Это почему так?

— Видишь ли, я по специальности психолог, долгое время работал в области изучения поведения людей в экстремальных условиях. Знаком с космонавтами, приходилось участвовать в ряде экспериментов в институте медико-биологических проблем в этом направлении. Потом, когда пригласили в комитет, мне приходилось принимать участие в допросах и с будущими разведчиками работать, выяснял их способности поведения в экстремальных ситуациях.

— Выходит я вроде пациента?

— Отнюдь нет? Просто ты сам по себе уникальный случай с научной точки зрения с одной стороны, а с другой стороны, проблемы которыми нам придется заниматься столь сложны, и неадекватны, что Юрий Владимирович решил мне поручить эту работу. Ему конечно виднее, но мне от этого не легче. А что касается того, что я хотел бы от тебя услышать о будущем, так ведь если ты поставишь себя на мое место, разве не поступил бы точно так же? Одно дело прочитать об этом, а другое дело услышать. Так что без обид, идет?

— Согласен

— А раз согласен, я весь во внимании.

Я стал рассказывать, сначала как бы нехотя, но потом все более и более увлеченно. Когда я кончил, Кирилл Сергеевич еще долго задавал мне различные вопросы, а я старался, как мог на них ответить. Мы так увлеклись, что не заметили, как дверь без стука отворилась и в проеме возникла Ирина. Она стояла и смотрела на меня и её глаза были заплаканными, я это сразу увидел, хотя в комнате был полумрак.

— Алеша, ты знаешь который час?

— Нет.

— Четвертый час ночи. Я тут с ума схожу, а ты оказывается внизу сидишь и лясы точишь. Хоть бы предупредил, а потом всю ночь здесь сидел бы.

— Ирина Анатольевна, каюсь, это я во всем виноват, а ваш муж, лишь жертва моего любопытства. Если ругать, то меня, а не его.

— А вы за него не заступайтесь.

— Как же мне за него не заступаться, если я во всем виноват.

— Ира, позволь тебя познакомить, Кирилл Сергеевич, полковник комитета государственной безопасности, мой непосредственный начальник. Я так сказать с начальством беседую, а ты меня того…

Ирина смутилась, но её решительности уже трудно было помешать и потому, она вдруг произнесла:

— И что же мой муж теперь будет и по ночам работать? Извините, а как ваша жена на это смотрит?

— Вообще-то я не женат, — ответил Зацепин, — но в целом я с вами полностью согласен и потому еще раз прошу прощенья.

Да, — подумал я, — вот что значит психолог, как он быстро сумел найти слова, чтобы смягчить обстановку.

— Хорошо, на этот раз прощаю, но впредь прошу. Если работаете по ночам, то просто сообщайте, что до утра вы заняты делами. В конце концов, я хоть кофе вам смогу принести или бутерброды, — последние слова окончательно положили конец плохому настроению, и Ирина ещё не успела повернуться и выйти, как Кирилл Сергеевич произнес:

— Действительно время позднее, мы тут засиделись, завтра с утра продолжим, — и осторожно подтолкнул меня вслед за Ириной за дверь, — Спокойной ночи. Рад был познакомиться.

На следующий день после завтрака, мы снова встретились с ним и просидели до самого обеда. Зацепин оказался разносторонне образованным человеком. Он не только отлично разбирался в психологии людей, но и хорошо знал историю, разбирался в политике, ну и, разумеется, в медицине. Ко всему прочему он был интересным рассказчиком. Я рассказывал ему о том или ином этапе развития истории, или событии, которое произошло в том мире, который я видел, он тут же не просто задавал вопросы, а высказывал свои суждения, анализировал, выявлял

причины, мотивы, побуждающие того или иного политика поступать, так или иначе. С ним интересно было полемизировать и высказывать предположения, как могли повернуться события, если бы то или иное событие произошло иначе. Несмотря на разницу в возрасте, а он был почти в два раза старше меня, с ним было очень интересно, а его мышление было столь живым, не закостенелым, что казалось, будто он пришел совсем из другого мира, а не из конца семидесятых. Это было просто поразительно.

Вечером, когда мы уже ложились спать, я сказал Ире:

— Знаешь, мне кажется нам здорово повезло, что повстречали такого человека, как Зацепин. Я еще никогда не встречал людей, таких как он.

— В каком смысле?

— Он мыслит такими широкими категориями, что диву даешься. Вот каким людям надо управлять государством.

— Ты так считаешь?

— Знаешь, когда я ему обо всем рассказал, он так быстро все оценил, сформулировал основные ошибки, и мне показалось, он даже уловил, в чем основная причина столь быстрого распада страны.

— И в чем?

— Не знаю. Он мне этого не говорил, но я полагаю, что он уже пришел к определенным выводам.

— Значит все получится.

— Я то же так считаю.

Прошла неделя. Все это время мы целыми днями обсуждали проблемы, связанные с развалом страны и теми процессами, которые происходили в перестроечный период. Вопросы росли лавиной и я пытался вспомнить все что мог. Порой Зацепина интересовали совсем непонятные мне мелочи, но видимо он знал, что за этим кроется, и почему они его так интересуют. Мне неудобно было его спрашивать, почему такого рода мелочи так волнуют его, но понимал, что все это не спроста.

В пятницу после обеда, мы как всегда собрались с ним по работе. Однако на этот раз вопросов не было. Когда я вошел, Зацепин сидел погруженный в какие-то размышления, и посмотрев на меня, произнес:

— Ну что, я тут кое-что наметил, обсудим?

— Я весь во внимании.

— Анализируя все, я набросал своего рода план ближайших мероприятий. Основные его цели:

1. Удержать развал государства на этапе ухудшения экономического развития.

2. Определить меры по стабилизации экономики.

3. Произвести поэтапную реорганизацию управления страной.

4. Изменить внешнюю и внутреннюю политику с учетом возможных последствий.

5. Произвести мероприятия по подготовке к планомерному изменению идеологической платформы.

Исходя из поставленных целей для их выполнения необходимо в ближайшее время провести следующие оперативные мероприятия:

Первое: Для решения задачи стабилизации экономики, необходимо срочно перераспределить валовой национальный доход. Существенно снизить расходы на вооружение в части, касаемо строительства ракетно-космического комплекса, сухопутных и военно-морских сил, особенно выпуска оружия старого образца. Произвести сокращение вооруженных сил и сделать основной акцент на развитие перспективных разработок и строительства опытных образцов новейших видов вооружений.

Наметить пути увеличения эффективности производства, за счет повышения производительности труда, уменьшения числа нерентабельных производств, увеличить расширение использования современных технологий и технического опыта зарубежных стран, для чего расширить связи с зарубежными партнерами.