Птицеед (СИ) - Пехов Алексей Юрьевич

Уголок его рта сдвинулся буквально на миллионную часть дюйма.

— Ты, например.

Дери меня совы! Это что? Было первое проявление юмора за все те годы, что я его знаю⁈

Управляющая самолично поставила передо мной серебристый кофейник с тонким носиком и фарфоровую чашку. Ожгла взглядом, покосилась, словно норовистая гневливая лошадь, на гостя. Ушла, ничего не сказав.

— Красивая, — дал свою оценку Голова, провожая взглядом гибкую фигуру.

Опять же таким тоном, словно его эмоции украл ветер. Выдул из головы, унёс за тысячу лиг, и нет никаких шансов их вернуть. Помню, однажды он попал под когти одной твари в Иле, и, пока я шил ему спину, этот павлиний сын говорил точно так же. Тогда я решил, что Тим вообще не знает, что такое боль.

— Ты безнадёжно женат, — напомнил я.

— Безнадёжно счастливо. Смотреть мне никто не запрещает. — В его словах был резон холодной логики крокодила.

Он никогда не приходил сюда. Да что там. Никто, кроме Капитана, из отряда не приходил. Я не спешил быть гостеприимным хозяином для всего нашего дружного сброда, предпочитая встречаться на нейтральной территории.

Я не делал тайны из того, где живу. Но и не говорил, потому что не спрашивали. Дело, которое связывает нас в Иле, обычно ни к чему не обязывает в Айурэ. Но я, конечно, не сомневался, что найти меня можно без труда. Особенно для того же Головы.

Он пил чай, я налил кофе и ждал. Пару раз, блеснув стёклами очков, мой товарищ провожал взглядом проходящих мимо, словно запоминая каждого. Наконец произнёс довольно негромко:

— Капитан взял перерыв.

— Поэтому ты пришёл?

— Отнюдь. Хотел попросить об услуге.

— Для тебя?

— Для Айурэ.

Я подпёр щёку кулаком, поставил чашку на стол:

— Айурэ… с таким же успехом ты мог сказать «родине» или ещё как-нибудь высокопарно. Городу не нужна помощь. Она всегда нужна людям. И судя по всему — точно не тебе. Твоему начальнику в Фогельфедере?

Голова ткнул пальцем в потолок, мол, бери выше.

— Благородная семья?

Палец вверх.

— Неужели один из Великих Домов?

Палец в потолок. Выше интересов одного из Великих Домов? Он это серьёзно? Ах да. Я же забыл. Передо мной Тим Клеве. Он не может быть несерьёзным.

— Сам лорд-командующий? — усмехнулся я недоверчиво.

Снова палец вверх.

— Ты начинаешь меня пугать, и я, соответственно, начинаю раздражаться.

— Айурэ. Я не шучу, Раус. Целому городу требуется твоя услуга.

Я вздохнул. В этом весь Тим. Если он не хочет объяснять, то не будет этого делать, пока не придёт нужное время.

— Ладно. — В спорах с ним я всегда сдаюсь первым. Ну невозможно заболтать скалу. Тухлый номер. — В чём дело?

— Тебе следует пойти со мной, чтобы увидеть.

— Говорил жеребёнок не в меру любопытному искателю булыжников. Это настолько секретно?

Каменная маска даже трещинки не дала. Глоток чая. Размышление. Взгляд на управляющую, вновь появившуюся в зале.

— Конечно секретно. Но я хотел бы, чтобы ты составил впечатление от увиденного, а не с моих слов.

— Почему я, Тим? У вас полно своих специалистов. Я не единственный в Айурэ, кто знает Ил. Такие есть и у лорда-командующего, и даже в университете.

— Я доверяю тебе.

Неожиданно. Хотя, конечно, он мне польстил.

Стоило обдумать его предложение. Мне несложно оказывать услуги знакомым, но всегда есть риск, что это приведёт к ещё большему количеству обязательств. Неизвестно перед кем. В Айурэ подобное случается сплошь и рядом.

Но Тим просит меня о чём-то в первый раз за время нашего общения.

— Ладно. Давай посмотрим, — согласился я. — Где это?

— В Каскадах.

Каскады — интересное место.

Если взять лопату времени и копнуть вглубь истории, далеко-далеко, в века ещё до прихода Птиц и начала эпохи нашего рабства, то… лишь совам известно, что здесь было.

Университетские историки считают, что первые поселения на берегах Эрвенорд располагались на островах её дельты, и до Каскадов оттуда на хромой вороне несколько часов. Так что там было изначально — поди теперь узнай.

Но в последние годы владычества Птиц — здесь уже был город. И его хорошенько проутюжили магией во время восстания, а после и войны, начавшейся между Светозарными. Говорят, рун здесь потратили такое количество, что часть земли испарилась, часть оплавилась, а то, что уцелело, приобрело вид ступеней, по которым могли бы прыгать разве что сказочные великаны.

Эти террасы тянулись на несколько лиг, сжатые с юга Курганами Рут и незаметно переходящие в предгорья. Самые верхние из них, широкие, обдуваемые сырыми ветрами, вместе с туманами, стекающими со склонов пиков, орошаемые дождями, которые здесь гораздо чаще, чем других частях Айурэ, приспособили для выращивания солнцесветов.

Эти цветы — основа жизни города. Краеугольный камень нашей свободы от Птиц. Возможность использовать магию, защищаться от того, что живёт не только в Иле, но и дальше, в Гнезде.

Нижний уровень Каскадов окружён цепью стен и бастионов. Власти не жалуют праздношатающихся зевак и к полям допускают учёных, агрономов, ботаников, садовников и прочих важных для существования солнцесветов и города личностей.

Я был тут дважды, в первый раз с братом, по приглашению. Во второй, когда поступил в университет и нас приводили сюда на экскурсию. Достаточно впечатляющее зрелище — уходящее к горам тепло-жёлтое одеяло цветов.

Хотя бы потому, что это красиво.

Если не забывать дышать ртом.

Здесь, на всём пространстве, властвует запах Ила. Тот самый, который ни с чем не перепутаешь: тяжёлые пряные специи, тина, гнилые цветы влажного дождливого леса, испорченное мясо, прогорклый дым и немного крови. Земля, привезённая для солнцесветов в мешках через Шельф — смердит. Очень слабо по сравнению с истинным Илом, но для тех, кто там не был, резко, почти тошнотворно.

К этому следует заставить себя привыкнуть.

Айурэ очень повезло с розой ветров и тем, что между Каскадами и жилыми районами расположен древний лес Шварцкрайе, заставший ещё времена основания мира, когда среди первых людей ходила Рут Одноликая. Он — лёгкие столицы, и именно его существованию мы обязаны тем, что нежные и ранимые души не страдают от напоминания о том, что наш мир не столь радужен и прекрасен, как о нём склонны думать романтики и прочие воодушевлённые личности.

Несмотря на запах, на границе Каскадов всё же живут люди. В стороне от Соляной дороги, на берегу нескольких мелких быстрых речушек, названий которых я не удосужился узнать, уходящих в лес, а потом впадающих в Эрвенорд, разбиты районы бедноты и людей, которым некуда идти и не к чему стремиться.

Это место называют Пережиток, и оно не самое лучшее в нашем бесконечно большом городе. Есть, разумеется, равнозначные райончики, вроде Безымянья, но нигде больше в Айурэ нет такой тесноты, нищеты, ветхих домов, собранных из всякой дряни, и вони, приходящей с Каскадов. К ней привыкают с рождения и прощаются лишь отправляясь на кладбище Перепёлок, расположенное возле болотистых лугов на границе Шварцкрайе.

В Пережиток редко приходят из других районов. Здесь практически не может быть никаких дел. Ну и местные не слишком-то жалуют чужаков. Днём ещё потерпят, при хорошем настроении, а вот ночью… — никто не даст гарантии, что поутру грачи[1] найдут какие-то следы даже с каштановыми фонарями.

Появляются здесь из Айурэ лишь по нужде или делам столь тёмным, что я предпочту ничего не рассказывать об этом.

Чуть дальше Пережитка, возле восточной части Каскадов, на холмистой территории, среди ферм и плодовых рощ, раскинулись Мельницы — район важный для процветания города. На каждом из холмов действительно стоит по несколько мельниц, и тёмно-коричневые крылья вращаются по воле ветров, прилетающих от Курганов Рут. Мельницы перерабатывают высушенные солнцесветы. Их жернова крутятся постоянно, отдавая фабрикам, раскинувшимся здесь же, сырьё, из которого делают порошок для стрельбы пулями и ядрами.