Князь мертвецов (СИ) - Волынская Илона

Застывшая в отдалении от сестер Зиночка опустила голову и уставилась на выглядывающие из-под юбки носки своих туфелек.

- А вы ему и не нужны! - выпалила Алевтина. - Дуры две!

- Алевтина права, - сказал бледный от унижения Митя.

При звуке его подрагивающего от гнева голоса Капочка и Липочка переглянулись с видом: «Сейчас что-то будет!». Запустили пальцы в Алевтинин кулек и принялись дружно жевать, не сводя глаз с разворачивающегося перед ними представления.

Лидия и Зинаида одинаково гневно обернулись к нему, а Митя тонко усмехнулся:

- Я пришел вовсе не к вам, Лидия. И даже не к вам, Зинаида. Я пришел к Аде. Проводить ее на некий... кружок.

Ада сдвинула пенсне на кончик носа, и близоруко щурясь, воззрилась на Митю поверх стекол.

Лидия деланно рассмеялась:

- Какая нелепая выдумка! Думаете, мы поверим, что вам вдруг стали интересны Адины обоже - все эти борцы за сирых и убогих? Ха-ха-ха, не верю! Решили использовать старый прием: сперва пытались заставить ревновать меня, ухаживая за Зиной, теперь хотите, чтоб ревновала Зина, ухаживая за Адой!

- Я не ухаживаю за Адой. Я всего лишь заменяю Ингвара Штольца - он на этот самый кружок нынче пойти не может, а мне любопытно. Вот я и взялся проводить Аду, - небрежно повел плечом Митя. - Не может же приличная барышня отправится на подобное... суаре одна?

Щеки у Ады вспыхнули.

- А ты, дорогая сестрица, полагаешь, ухаживать за кем-то из нас можно только ради тебя? Благодарю, я это запомню! - Зина подхватила юбки и гордо задрав носик, проплыла мимо Лидии.

- Я вовсе не то... - попыталась остановить ее Лидия, но Зина только отпрянула, не давая к себе притронуться, и скрылась за дверью черного хода. - Надеюсь, ты не собираешься никуда с ним идти? - накинулась она на Аду.

- Почему же? - поправляя перчатки, ответила Ада.

- Потому что нам запретили!

- Тебе запретили. И Зине. Мне никто ничего не запрещал.

Митя аккуратно попятился от сестер в сторону Даринки. В то же миг она ступила вперед, и они поравнялись.

- Потому что никто не думал ... - почти закричала Лидия и осеклась.

- Договаривай, - холодно процедила Ада. - Никто не думал, что меня могут сопроводить? Пригласить?

Митя наклонился - и быстро зашептал на ухо Даринке.

- Ну, ты же у нас самостоятельная! - принужденно хмыкнула Лидия. – Курсисткой хочешь быть.

- Высшие женские курсы никоим образом не исключают, что вечером барышне лучше ходить с сопровождением. Я просто обязана воспользоваться Митиной любезностью. Я и так уже два собрания пропустила, - она решительно направилась к Мите и взяла его под руку.

- Я сейчас же все расскажу папа! И маман! - пригрозила Лидия.

- Митя! Я не буду переодеваться. А чаю мы попьем уже у Тодорова, - поправляя простенькую шляпку-канотье на гладко зачесанных волосах, скомандовала Ада.

- Как прикажет моя госпожа! - насмешливо раскланялся Митя и повел Аду прочь.

- Расскажу, расскажу! - по-детски бессильно топая ногами, пригрозила вслед Лидия.

- Да я еще раньше тебя расскажу! Ненавижу тебя, Адка! - прокричала им вслед Алевтина. - Вы, а ну отдайте конфеты! Да вы половину съели!

- Что поделаешь, Алька, за любовь надо бороться! - объявила Липочка (или Капочка?)

- А борьба дорого обходится! - подхватила ее сестрица и они с хохотом ринулись в дом, унося конфеты от догоняющей их Алевтины.

Глава 20. В кружок с Адой

- Теперь вам придется идти со мной на кружок - хотите вы или нет! Я и впрямь побаиваюсь ходить вечером одной.

- Почему Родион Игнатьевич не посылает с вами лакея?

- Потому что у нас не осталось лакеев, только сторож, а он, знаете ли, пьет. – Ада поморщилась. - Так что провожатый из него не очень хороший. Но главное, ни папа, ни мама не желают, чтобы я посещала эти собрания.

- Почему?

- Им не нравятся те, с кем я там встречаюсь. Они не нашего круга, впутаны в дурные дела, рано или поздно за них возьмутся жандармы, а поскольку сюда, к нам, ссылают неблагонадежных из центральных губерний, то уж отсюда всех отправят прямиком в Сибирь - и меня вместе с ними! После чего я буду безнадежно скомпрометирована и меня уже никто не возьмет замуж. И Лидию из-за меня не возьмут, и Зину, и Капу с Липой и даже Алю! Некоторым из моих друзей отец попросту отказал от дома за их высказывания о положении народа. А когда я вступилась, назвал меня предательницей, - сказано было так легкомысленно-беспечно, что сразу понятно - слова Родиона Игнатьевича весьма задевают Аду.

- Но ведь это же правда. - вздернул бровь Митя.

Ада отпрянула, будто он ее ударил, и попыталась убрать руку со сгиба его локтя, но Митя придержал ее тонкие невесомые пальчики.

- Я не слишком разбираюсь во всех этих ... «Земля и воля», «Черный передел», «Народная расправа», «Народная воля», «Южнорусский рабочий союз» . . . – он пошевелил пальцами, пренебрежительно сгребая всех господ рэволюционэров в одну кучу.

- Не слишком? - неожиданно ослабевшим голосом повторила Ада, а Митя смутился. Все верно, в свете о столь грубых и ничтожных материях не говорят, зато говорят в полицейских участках и жандармском управлении - хочешь-не хочешь, а наслушаешься. Но вот настолько забыться, чтоб выдать свою осведомленность ... Предки, какой mauvais ton19! Стыдно.

- Но право же, Ада, суть всех этих народников, анархистов, теперь еще в Германии новомодные марксисты появились... - если уж выказал неприличную осведомленность - отступать поздно. - В том, что они придут к власти – и семейство Шабельских лишится всего, что составляет привычный для вас образ жизни. Как там... «Земля Божья, а не помещичья, все равно как вода, воздух или солнце. Если я скажу, что солнце - мое, вы же не будете мне платить за то, что оно светит?»

- «Сказка о четырёх братьях»? - Ада остановилась, глядя на Митю в полном ошеломлении. - Вы ... читали?

- Попадалась ... в конфискованной литературе. - сухо обронил он.

А что еще было делать, пока, тренируя навыки автоматонной езды, возил отцовских сыскарей на казенном паро-коне? У отца в участке изъятые пропагандистские брошюрки стопками валялись, вот и читал, дожидаясь следователей.

- Ах, ну да, конечно, - Ада расстроилась почти до слез. Кажется, она уже успела в своих фантазиях причислить Митю к тайным симпатикам рэволюционэров. – Только я не боюсь чего-либо лишиться, потому что в нашей нынешней жизни безмерно много лишнего, ненужного! - она воинственно сверкнула стеклышками пенсне. - Когда я закончу восьмой класс, смогу сама преподавать в гимназии - и буду получать жалование. Мы уже сговариваемся с другими девочками из нашего класса, чтоб снять квартиру, и жить вместе. Нашего жалованья вполне хватит на все нужды, даже на приходящую прислугу! - она с торжеством поглядела на Митю.

- Ваши сестры могут с вами не согласиться.

- Ах, оставьте! Почему мои сестры заказывают себе десятое платье и дюжинную пару обуви, а работницы ткацкой фабрики... - тон ее наполнился ядом, - ... латают единственную юбку, в которой ходят и зимой, и летом!

Митя покосился на Аду. Она просто так сказала или знает историю Леськи? И кто рассказал - Даринка?

- Если мои сестры не станут желать излишнего, они справятся с жизнью своими силами. Зинаида могла бы зарабатывать на автоматонных гонках, да-да! А может даже и строить их не хуже мужчин, если бы ей только позволили! - глаза у Ады заблестели. - Капа и Липа... не знаю, чем они займутся, наверняка это будет нечто ошеломляющее! Но занятие себе найдут непременно. Аля - она не только поесть любит, но в свои тринадцать готовит лучше нашей кухарки. Но, конечно, девушке дворянского происхождения невместно проводить время на кухне! Так что поверьте, ни одна из нас не пропадет. Разве что Лидия...

- Лидия выйдет замуж за одного из ваших друзей, когда те придут к власти, и он обеспечит ей и десятое платье, и дюжинную пару обуви, - меланхолично сказал Митя.