Озаренные солнцем - Валентина Герман

Диадра хотела бы, чтобы он был прав. Но она слишком хорошо знала Иллиандру. И она, вздохнув, ответила:

– Нет, Ваше Величество. Она не вернется.

Глава 11. Несвободные

Иллиандра сбежала из замка так быстро, что даже не успела подумать, куда ей идти. Возвращаться домой было нельзя: ее наверняка будут искать, а дома – в первую очередь. Нужно будет написать родителям, чтобы не волновались, подумала Иллиандра. Но куда идти, где спрятаться?.. Друзей в Авантусе у нее не было, разве что…

«Элеонора!»

Иллиандра воспряла духом. После нападения на Авантус дом графа Белтар в столице был разграблен и сожжен, как и большинство в квартале знати. Пока прислуга занималась восстановлением дома, Элеонора с родителями жила в родовом поместье к северу от Авантуса. Туда и решила отправиться Иллиандра.

До поместья было несколько дней пути, и уже на следующее утро Иллиандру начало охватывать смутное сожаление оттого, как поспешно она приняла столь непростое решение. Предать сестру – или отвергнуть любовь того, кто был безраздельным королем ее сердца?.. Она сделала свой выбор не колеблясь, но теперь, сотню раз обдумав все снова и снова, не могла устоять перед слабостью представить, как все могло повернуться, останься она в Авантусе. Плоидис, очевидно, дал бы ей время; Диадра, вероятно, отошла бы в сторону, не позволив себе чинить препятствия чужому счастью, и они с Плоидисом в конечном счете смогли бы быть вместе… Впрочем, смогли ли? Могла бы она, Илли, оказаться настолько слабой и бессердечной, чтобы пойти по этому пути? Смогла бы беспечно наслаждаться своим счастьем с Плоидисом, забыв, как жестоко при этом поступила с подругой?.. О нет, нет; очевидно, для ее сердца любой компромисс в действительности стал бы предательством.

Ведь Диадра никогда не поверила бы, что Илли не пыталась обмануть ее и в самом деле ни секунды не верила, что Плоидис может всерьез испытывать к ней какие-то чувства. Ей казалось, они с Диадрой были одинаково наивны, влюбившись в того, кто был недостижимо выше, и она искренне не предполагала, что ее бессмысленное, безнадежное влечение внезапно найдет ответ. Она никогда не пыталась завоевать его, она ни за что в жизни не позволила бы себе отнять его у Диадры, если бы только полагала, что это было возможно. Но она была совершенно убеждена в обратном, и потому ей казалось таким невинным ее стремление безмолвно наслаждаться каждым мгновением, проведенным с ним рядом – но Боги, неужели она не должна была позволять себе даже этого?..

И в конце концов, несмотря на все мечты и сожаления, она все сильнее убеждалась в том, что ее решение было верным. Как бы ни хотелось ей в минуты слабости забыть обо всем и велеть возничему повернуть обратно, она знала, что сердце ее не позволит ей строить счастье на том, что она считала предательством. Отныне все, что было дорого ей в Авантусе, останется там, за его стенами.

Возможно, навсегда.

Иллиандра остановилась в таверне, принадлежавшей к землям поместья Белтар, и отправила Элеоноре записку с просьбой принять ее к ужину. Всего через час она получила радостный ответ подруги, не ожидавшей гостей в такой глуши.

За ужином говорили о пустяках, однако Иллиандра заметила огонек нетерпения в глазах Элеоноры, которой явно хотелось узнать, что она делала так далеко от Авантуса. Граф и графиня Белтар оказались очень гостеприимны и предложили гостье остаться на ночь. Иллиандра, уже несколько дней не видевшая свежей постели, с некоторой неловкостью согласилась.

Лишь только закончился ужин, Элеонора предложила показать Иллиандре ее комнату, и, оказавшись там, набросилась с расспросами.

– Как ты здесь оказалась? – спросила она. – Ты сказала, что едешь к родителям, но ведь Борреналь на юге!

– Спасибо, что не сообщила этого за ужином, – благодарно улыбнулась Иллиандра.

– Так зачем ты здесь на самом деле?

Илли вздохнула.

– На самом деле я здесь потому, что сбежала из Авантуса. Я… у меня вышла серьезная размолвка с Диадрой… прости, Лео, что не смогу рассказать тебе подробностей, но мне пришлось покинуть Авантус, и я пока не могу туда вернуться. Боюсь, что я пришла к тебе за помощью.

– Чем я могу помочь тебе? – с готовностью спросила Элеонора.

– Если это не будет чрезмерной просьбой… – Иллиандра тяжело вздохнула, чувствуя себя крайне неловко, – я бы хотела погостить у тебя какое-то время. Недолго…

– Сколько угодно, – ответила Элеонора. – Мои родители будут только рады. Они и так чувствуют себя виноватыми за то, что не могут пока вернуть меня в Авантус, несмотря на то, что обстановка там наладилась. Здешняя жизнь кажется им чересчур скучной для меня.

– Спасибо, Лео! – Иллиандра порывисто обняла девушку. – Спасибо!

– Не за что, Илли, – улыбнулась Элеонора. – А теперь отдыхай, завтра я покажу тебе поместье.

Через несколько дней за завтраком Элеонора сообщила родителям, что хочет прокатиться верхом.

– Я надеюсь, вы вернетесь к обеду? – спросила графиня.

– Мы?.. ?Элеонора на мгновение смешалась, бросая короткий взгляд на Иллиандру, но тут же улыбнулась. – Ну, разумеется.

– Боюсь, я не смогу присоединиться к тебе, Элеонора, – Иллиандра с легкостью поняла этот взгляд. – Я… неважно себя чувствую.

– Вы больны? – забеспокоилась графиня. – Может быть, вызвать лекаря?

– Нет-нет, – быстро сказала Иллиандра. – Все в порядке… ну, Вы знаете… это пройдет.

– Что ж, – графиня успокоенно качнула головой. – Но если Вам что-нибудь потребуется, не стесняйтесь.

– Благодарю, леди Белтар, – улыбнулась Иллиандра.

Выйдя из столовой, Элеонора виновато посмотрела на Иллиандру.

– Прости, – сказала она. – Если хочешь, можешь поехать со мной.

– Нет, Лео, – Иллиандра улыбнулась. – Ты и так очень много делаешь для меня. Я не хочу мешать тебе.

– Ты мне не помешаешь, – Элеонора вспыхнула. – Я…

– Не объясняй ничего, Лео, – оборвала ее Иллиандра. – Ты вовсе не обязана. Я благодарна, что ты, не спрашивая ни о чем, приняла меня в своем доме. И я хочу отплатить тебе той же монетой.

Элеонора вдруг улыбнулась.

– Спасибо, Илли.

– Тебе не за что благодарить меня, – ответила Иллиандра. – Я у тебя в долгу.

Иллиандра читала в саду, когда заслышала стук копыт. Элеонора въехала на задний двор, спешилась и, отдав поводья подбежавшему конюху, не оглядываясь, поспешила в дом. Иллиандра слегка нахмурилась: ей показалось, Элеонора была чем-то расстроена. Ее подозрения подтвердились за обедом. Элеонора привычно улыбалась родителям, однако была молчалива и погружена в собственные мысли.