В руках Ирбиса - Елена Ласк

– Барс, не надо!

Глава 22

– Зря ты не купила белую футболку. – Разбавляла вечер болтовнёй Стелла, накрывая стол к ужину. От помощи Абрамовой она отказалась, побоявшись за сервиз, привезённый из Японии. Поразительная женщина, для которой бриллианты – само собой разумеющееся, а редкий фарфор – большая ценность и единственный способ Клима загладить свои косяки. Сразу видно, что этот сервиз извинение за огромный, конкретный такой косяк. Иначе как объяснить тот факт, что он уговорил какого-то охуенного мастера вместо лотосов расписать посуду котиками.

– Может всё же помочь тебе? – Предложила Абрамова в третий раз, не понимая, что рискует потерять новообретённую подругу, если разобьёт хоть что-то.

Похоже очухалась. Я вернулся на кухню ещё до возвращения Стеллы, а Моника пришла уже после и в основном молчала, делая вид, что меня в этом доме нет. Там в спальне произошло что-то странное. У меня создалось ощущение, что Моника будто перенеслась в другое место и время, приняв иллюзию за реальность. Я дождался, когда она придёт в себя, взгляд перестанет быть отсутствующим, а затем молча вышел. Не думал, что хоть что-то сможет меня остановить, когда потеряю контроль, но я как зверь почувствовал страх Абрамовой, заставив себя отстраниться от неё. Выглядела она жалко и потерянно, только не из-за того, что я на неё надавил, а из-за того, что стал свидетелем её слабости, которая стала неожиданностью даже для неё самой.

– Спасибо, но я люблю это делать сама. Если хочешь помочь, можешь покормить Виту.

– Думаю у её крёстного это лучше получится. – Ответила, посмотрев на заплаканную Виту, которая сидела на детском стульчике, как на троне.

Стелла была уверена, что Моника понравится её дочери, но та расплакалась на руках у Абрамовой, хотя начиналось всё безобидно, ведь сначала крестница улыбалась новой знакомой, сразу потянувшись к её волосам, чтобы поиграть с ними, умело растрепав их, но потом что-то пошло не так и у Виты началась истерика.

– Кстати хорошая идея. Кирилл, ты обещал начать выполнять свои обязанности.

– Ладно. – Сдался, понимая, что теперь от меня не отстанут, решив, что нет в этом ничего сложного.

Получив чёткие инструкции от Стеллы, ложку и банку с непонятной зелёной субстанцией, я попал на один из кругов ада, потому что оказалось не так просто запихать в ребёнка то, что ему не нравится и при этом продолжить ему нравиться.

– Ника, может ещё завтра пройдёмся по магазинам? – Отвлеклась на болтовню Стелла, перестав хихикать надо мной, когда Вита в очередной раз выплюнула пюре из брокколи. – Ты так и не купила платье на праздник в честь дня рождения Ильи.

– Я работаю завтра.

– Слушай, а может останешься ночевать у нас, а завтра Клим отвезёт тебя? Ты же почти не спала этой ночью.

Интересная подробность отвлекла меня от мучительного занятия, вызвав недовольство Виты, похоже мои муки доставляли ей удовольствие.

– Мне завтра рано вставать, перебужу всех.

– Поверь мне в этом доме очень толстые стены и отличная звукоизоляция. Мы с Климом лично проверили каждую комнату на чутком детском сне. Наши первые близнецы просыпались от малейшего шороха, но в этом доме все звуки остаются в своих комнатах, в спальнях особенно.

– Спасибо, но я к себе, не настаивай пожалуйста.

К себе? Серьёзно? Она уже дом моего отца считает своим? С ней всё понятно, своей выгоды она не упустит, но о чём думает отец? Неужели он совсем голову потерял, прикоснувшись к молодому свежему телу. Как Абрамовой удалось так качественно его обработать, что теперь ведёт себя как царица?

– Но шопинг не отменяется. – Сдалась Стелла. – Пока не оденем тебя на праздник, не отстану. Наконец-то, – переключила своё внимание Стелла, – Клим с детьми приехали.

– Мне пора. – Сразу поднялась Абрамова, посмотрев в сторону выхода. Слишком поспешно, мне казалось, а количество приборов на столе это подтверждало, что она останется на ужин, но Моника повела себя так, будто только и ждала приезда Клима, будто это было каким-то условием для её ухода.

Стелла, тем временем, изменилась в лице, будто испугавшись чего-то. Я не успел ничего спросить, когда в комнату вошёл Клим, а с ним Павел, увидев которого Моника моментально нахмурилась. Хозяин дома не выглядел гостеприимно и добродушно, смотрел на Абрамову грозно и недовольно.

– Стелла, отведи пожалуйста детей в детскую и побудь с ними. – Обратился к жене и она моментально послушалась, почувствовав серьёзность слов Клима, поняв, что не время для споров и пререканий. – Кирилл, – продолжил Клим, когда Стелла ушла наверх, забрав с собой Виту, а его сыновья без лишних просьб сами ушли наверх, не забыв поздороваться со всеми нами, – если у тебя ко мне какое-то дело, разговор лучше отложить на завтра, сегодня я ничего не смогу с тобой обсудить. – Давлатов продолжал презрительно давить на Монику взглядом, пока та застыла на одном месте.

– Мой вопрос не терпит отлагательств. – Я чувствовал, что происходит что-то из ряда вон, и причиной была Абрамова, которая окончательно растеряла всю весёлость, которую из неё вытягивала Стелла своими разговорами. Уходить я не собирался, осознавая, что Клим мне это припомнит.

– Ника, пойдём в мой кабинет, нам нужно серьёзно поговорить.

– Не будет никакого разговора. – Начала Абрамова еле слышно, продвигаясь к выходу, явно намереваясь покинуть стены этого дома. – Ты наверняка уже поговорил с Виктором, мне к его словам добавить нечего. – Моника остановилась, поняв, что выпускать её никто не собирается.

– Это что? Почему от тебя воняет лекарствами? Ты опять начала что-то принимать? – Клим принялся принюхиваться, удостоверяясь, что ему не почудилось, обоняние у него обострённое и похоже передалось моей крестнице, которая не переносит запах лекарств, теперь понятно, почему она расплакалась на руках у Моники.

– Я не обязана ни перед кем отчитываться. – Напряжённо отчеканила Абрамова.

– Пока ты вхожа в мой дом обязана.

– Что ж, тогда оправдаюсь в последний раз. Я случайно испачкала волосы лекарством. Надеюсь теперь я могу идти, мне далеко добираться.

– Кирилл, Павел, оставьте нас с Никой наедине. – От такого голоса, интонации, гневных нот многим стало бы не по себе. Давно я не видел друга таким.

– Не надо никому уходить. Я не буду с тобой разговаривать, тем более обсуждать мою жизнь. Всё решено, всё так, как должно было быть изначально. Я сама разберусь со своей жизнью, справлюсь без посторонней помощи.

– Справишься говоришь.

В этот момент Клим был похож на зверя, готового растерзать, но не жертву, а противника, того, кого ему не жалко, того, кто покусился на его территорию и даже не собирается извиняться. Странно то, что Абрамова похоже понимала, что лучше не спорить, но зачем-то включила упрямство, которое всё усугубляло. Пока Давлатов пытался себя сдержать мы с Павлом совершенно интуитивно заняли выжидательные позиции. Что бы