В сетях аферы - Анастасия Валеева

Вместо этого таинственный незнакомец или незнакомка за дверью продолжали хранить молчание, наверное, прислушиваясь, а заодно и приглядываясь к тому, что творилось за дверью. Глазок, судя по его виду, давал максимальную возможность обзора подъездной площадки. Яну можно было увидеть сразу – она предстала перед дверью во всей красе, не уклоняясь от наблюдающего ока. Но, по-видимому, находящийся внутри человек подразумевал наличие рядом с гадалкой еще кого-то или просто соблюдал меры собственной безопасности.

Милославской, наконец, это нелепое молчание надоело, и она, надеясь на авось, спросила:

– Светлана Евгеньевна?

В ответ сразу же раздалось язвительное «Чи-и-во?»

– Будьте любезны, откройте дверь, мне с вами нужно поговорить, – стараясь придать своему голосу как можно больше мягкости и добродушия, сказала Милославская.

– Хм, – ухмыльнулся женский голос за дверью. – Жди!

Судя по всему, Ильина не собиралась быть гостеприимной, однако Яну сейчас радовало хотя бы то, что она нашла в жилище именно того, кого искала.

– Я пришла с добрыми намерениями! – активно жестикулируя от беспомощности, сказала гадалка.

– А я с добрыми намерениями говорю тебе до свиданья.

– Чего вы боитесь? – начиная раздражаться, но стараясь скрыть это чувство, произнесла Яна.

– Всего! – с нескрываемой иронией ответила женщина.

Она не уходила от двери, поэтому Милославская не теряла надежды на то, что разговор все-таки состоится.

– Поймите, семья, купившая вашу квартиру, оказалась в ужаснейшем положении! – экстрасенс стремилась вызвать у женщины чувство сострадания, но она, казалось, была непреклонна.

– А ты хотела бы, чтобы на их месте была я? Да в честь чего? Это мое жилье! Я его по закону пятнадцать лет назад получила! Откуда вы все взялись и чего ко мне привязались? Я щас милицию вызову! – вслед за этими словами послышалось удаляющееся шарканье тапочек.

– А я и есть милиция! – неожиданно для самой себя выпалила Милославская.

Воцарилось молчание, но затем хозяйка вновь подошла к двери и неуверенно стала открывать ее. Сначала Яна увидела узкую щель, а потом – через цепочку – половину женского лица, омраченного злобой и негодованием: сдвинутые брови, плотно сжатые губы, наморщенная кожа на переносице.

Гадалка сразу начала говорить, чтобы предупредить требование красной корочки.

– Я не совсем так выразилась. Я не милиция, я тот, кто ей помогает. Я экстрасенс. Вы столкнулись со страшными людьми, милиции одной тяжело их отыскать, я помогаю. Поймите, это беда не только Наровчатовых, но и ваша тоже. Повторяю – это опасные люди. Вдруг они захотят причинить вам зло? Вы же видели их лица, можете опознать… В ваших интересах быстрее отыскать их и принять необходимые меры!

Ильина стояла молча. То сердитое выражение не покидало ее лицо, однако к нему присовокупилась еще и глубокая задумчивость.

– Ладно, заходите, – сказала она, наконец, – но учтите: я, если что, подниму крик, а моя соседка предупреждена – в случае шума будет звонить в милицию, скорую помощь и другие подобные инстанции, так что одна из них приедет быстро.

Женщина сняла цепочку, и Милославская переступила порог ее квартиры.

– Уверена, у вас не возникнет никакой необходимости это делать, – произнесла Яна, снимая куртку и вешая ее на один из крючков деревянной вешалки. – Можете проверить, я е вооружена, – гадалка стукнула по карманам куртки и брюк и попыталась улыбнуться хозяйке. Та в ответ только недовольно вздохнула, однако пригласила Милославскую присесть на небольшой мягкий диванчик, приютившийся здесь же, в прихожей. Большего, на ее взгляд, гостья не заслуживала.

Яна стала усаживаться на диван, стараясь принять как можно более скромную и безобидную позу. Это она делала потому, что сама Ильина скромно расположилась на краешке, ближайшем к выходу. Дверь в подъезд она оставила приоткрытой и то и дело на нее поглядывала, готовясь, наверное, в случае чего броситься прочь от экстрасенса.

– Итак, Светлана Евгеньевна, вы готовы к разговору? – через минуту молчания спросила Милославская.

– Да, – сухо и нехотя ответила женщина.

– Как же произошло, что вашу квартиру продали другим людям без вашего ведома? Я правильно вас поняла? Ведь вы утверждаете, что непричастны к произошедшему?

– Абсолютно непричастна! Я не-при-чем! – отчетливо проговаривая каждый слог, ответила Ильина.

– В чем же все-таки дело?

– Теперь я кажется смутно начинаю понимать, как все случилось, – задумчиво проговорила Светлана Евгеньвна.

Помолчав еще несколько минут, она поведала гадалке историю, пролившую свет на многие, до того неясные факты. Как оказалось, престарелой матери Ильиной сделали сложнейшую операцию на сердце. Светлана Евгеньевна являлась единственной дочерью больной, поэтому ей и пришлось осуществлять долгий и многосложный уход, требующий не только огромного количества душевных сил, но и максимальных затрат времени.

Престарелая имела небольшой частный домик в стороне города, абсолютно противоположной той, где жила Светлана Евгеньвна. Ездить туда-сюда было неудобно, да и накладно – проезд в общественном транспорте нынче стоит недешево, поэтому дочь больной решила на несколько месяцев совсем перебраться к матери, когда ту выпишут из клиники. Ее ничто не держало: с мужем развелась еще в молодости, сын и дочь давно выросли и жили отдельно.

Мать, Евдокия Федоровна, после операции должна была несколько несколько недель находиться в больнице. Светлана Евгеньевна ухаживала за ней днем, а на ночь возвращалась к себе домой. Так, вернувшись однажды, она обнаружила возле подъезда, в котором жила, милицейскую машину и большое скопление людей. Как оказалось, ограбили ее соседей по площадке.

Произошедшее породило в воображении женщины множество страхов: ночью ей казалось, что кто-то возится ключом в ее замочной скважине, пытается пролезть через балкон и прочее. На утро, проснувшись, она пришла к выводу, что оставлять квартиру пустующей на время ее обитания у матери нельзя – ограбление соседей – достаточное тому доказательство.

Одна из подруг подсказала Ильиной неплохой выход из положения: сдать квартиру в аренду на ближайшие два месяца. Светлане Евгеньевне такая идея пришлась по душе. Во-первых, надежнее, во-вторых, можно было выручить сумму, не только покрывающую оплату коммунальных услуг, но и компенсирующую в какой-то мере затраты на приобретение дорогостоящих лекарств для больной матери.

Этот же вечер Ильина потратила на расклейку объявлений. Она прикрепляла их к столбам и заборам, на углах домов и так далее. Отклик на эту информацию пришел на удивление скоро. На следующий же день ее посетил молодой человек, пришедший в невероятный восторг от благоустройства и уюта ее жилища. Это польстило хозяйке и расположило ее к пришедшему. Она и на самом деле недавно сделала капитальный ремонт, поэтому не сочла его слова за лживую лесть.

Осмотрев в квартире все до мелочей, молодой человек, сделав необыкновенно печальное лицо, заявил, что у него в данное время проблемы с деньгами, а жилье нужно срочно. Светлана Евгеньевна же требовала предоплату, чтобы не попасть впросак. Однако, гостю все же удалось ее разжалобить. Он поведал ей душещипательную историю глубокого семейного разлада. У него, якобы, недавно вернулся из тюрьмы брат, резко переменившийся в характере. В квартире проживало шесть человек: мать с отцом, вернувшийся брат, сам молодой человек, его жена и грудной ребенок. Утром все, кроме освободившегося зека и молодой жены с ребенком, уходили на работу. Тут и начались скандалы.

Братец, потеряв в тюрьме психическое равновесие, резко раздражался, когда ребенок плакал, и обещал накрыть его подушкой. Поскольку малыш понимал крик очень часто, и, как следствие, угрозы учащались, женщина пожаловалась на происходящее мужу. Тот, естественно начал разборки с братом, который в свою очередь от всего отказывался и обвинял в непорядочности молодую женщину. История закончилась тем, что мать двух братьев разгневалась на невестку и стала гнать ее прочь вместе с дитем, а сыну говорила, что еще успеет найти себе другую, лучше и красивее. Естественно, что такой вариант молодого человека не устраивал, и он решил переехать с семьей от родителей, сняв квартиру.

У Светланы Евгеньевны, выслушавшеей рассказ гостя, даже навернулись слезы, поскольку ее собственная дочь была со своей свекровью не в лучших отношениях. Жалость-жалостью, но потенциальному съемщику она все-таки заявила, что на иных условиях квартиру в аренду не отдаст. Однако у молодого человека на этот случай был припасен свой вариант. Он предложил Ильиной в счет оплаты за проживание бесплатную установку телефона.

Предложение пришлось хозяйке по душе. Оно было выгодным с материальной точки зрения – стоимость установки телефона в реальности превышала назначенную Ильиной сумму. К тому же Светлана Евгеньевна о телефоне давно мечтала, а сейчас он стал просто необходим: престарелая мать, дети живут далеко, заезжают редко, а пообщаться с ними все время хочется – одиночество давит как-никак.