Мир на костях и пепле - Mary Hutcherson

Но спустя время одна странная, но очевидная идея приходит в голову так ярко, что заглушает весь гомон голосов, освобождая хотя бы временно от этой пытки. Накидываю халат и крадусь к собственному окну, словно воришка. В комнате напротив все еще горит свет, а силуэт по-прежнему разгуливает с телефоном, поэтому приходится занять уже забытую наблюдательную позицию и просто ждать. Чем больше времени проходит, тем сильнее стучит сердце, подпитываемое адреналином и дурными мыслями, но я с легкостью отбрасываю их и поднимаюсь на ноги, когда свет в комнате гаснет.

Несколько метров вдоль коридора, и я уже набираю номер, который когда-то часами прожигала глазами, будто могу уничтожить его вместе с владелицей. Долгие гудки сменяются шорохом, а потом уставшим голосом юной девушки, которая вовсе не является моим врагом и не заслуживает этой необоснованной ненависти. Она здоровается несколько раз, прежде чем первые слова слетают с моих губ.

— Энни, привет, это Китнисс. Прости, что я звоню так поздно, но мне очень нужна твоя помощь.

— Китнисс, я так рада тебя слышать! — голос вправду звучит воодушевленно. — И чем же я могу тебе помочь?

— Это насчет Пита.

Ненадолго в трубке повисает молчание, которое изначально кажется мне немым отказом обсуждать напарника, но в следующее мгновение ласковый голос снова заставляет испытать стыд за то, что я постоянно недооцениваю его владелицу.

— Милая, я уже даже и не надеялась, что ты позвонишь.

— Так ты сможешь мне помочь?

— Конечно, Китнисс. Всем, чем смогу.

Выдыхаю и присаживаюсь на прохладный пол, настраиваясь на долгую и сложную беседу, которая в лучшем случае даст ответы на часть мучающих меня каждый день вопросов, а в худшем — раз и навсегда отберет всякую надежду на счастливое будущее рядом с Питом.

Комментарий к 9

Пожалуйста, делитесь эмоциями после прочтения, это для меня очень важно!)

И не забывайте нажимать “жду продолжения”, чтобы увидеть следующую главу быстрее.

10

Комментарий к 10

Сразу извиняюсь за относительно длительное ожидание главы, но в свое оправдание скажу, что она получилось большой, а делить на несколько мне показалось бессмысленным. Так что приятного чтения!)

С самого детства я слышала одну и ту же фразу, тысячу раз прозвучавшую из разных уст. Отец рассказывал истории о «королевстве», в котором многие люди не могут позволить себе купить кувшин молока и буханку хлеба на завтрак, пока другие устраивают празднества и ни в чем себе не отказывают. Он говорил о «короле», который ради забавы крадет детей из семей и заставляет их драться друг с другом. Поведал мне о строгих законах и о том, как некоторые из них можно обойти. И каждый рассказ всегда заканчивался одной и той же фразой.

«Ты должна быть сильной, — говорил он, поглаживая меня по голове. — Это поможет тебе со всем справиться». Поэтому он научил меня охотиться и выживать в сложных обстоятельствах.

Я не перестала слышать эту фразу даже когда отец погиб. Жители Шлака, продавцы в Котле, бывшие знакомые мамы и шахтеры, знавшие нас, все повторяли вновь и вновь, что мы с Прим должны быть сильными.

Прощаясь перед 74 Голодными Играми, практически все просили лишь об одном: «Будь сильной». Это же я слышала потом от Хеймитча и Цинны. Они все ожидали, что я справлюсь с испытаниями, а я никого не хотела подвести. Согласившись стать Сойкой-Пересмешницей, я будто дала обещание целой стране, что буду бороться до последнего, чего бы это мне не стоило. Теперь уже каждый человек вокруг ожидал от меня того же, что и отец когда-то в детстве.

Но правильно ли я поняла, что значит быть сильной на самом деле?

Ведь для меня это означало быть закрытой, упертой, где-то даже наглой, откровенно отчаянной и бесстрашной хотя бы внешне, ведь внутри все иногда трепетало от паники. А еще это означало не показывать своих чувств и слабостей никому и брать на себя ответственность даже за то, что зачастую казалось не по плечу.

Но сейчас, разговаривая по телефону с Энни Крестой, а точнее с Энни Одэйр, я впервые задумываюсь о том, что, вероятнее всего, заблуждалась всю жизнь. Иначе как еще объяснить происходящее? Жизнь отобрала у этой девушки все до последней нитки, но вместо того, чтобы раскиснуть и вынуждать окружающих носиться с собой, она решила, что должна пройти через это, каким бы тяжелым не был путь. И, более того, после терапии в Капитолии Энни взяла под крыло Пита и Джоанну, хотя этого от нее даже никто не ждал. Она раньше остальных в клинике решила вернуться в свой дом, чтобы готовиться к рождению ребенка. Ребенка, который никогда в жизни не увидит своего отца…

И как при этом не возненавидеть весь мир, так еще и остаться таким открытым и искренним человеком, если не будучи чертовски сильной?

Вероятно, я не знаю никого сильнее Энни, о чем не без восхищения говорю ей, на что она лишь смеется в ответ.

Разговаривать с ней оказывается на удивление легко даже мне, а раздражение, которое раньше возникало постоянно, теперь вызывает только чувство стыда. Мы обсуждаем наше здоровье, доктора Аврелия, отстраивающиеся дистрикты и мою маму, которую она частенько видит в больнице. Еще я спрашиваю про ее беременность, которая, по словам Энни, протекает гораздо лучше, чем ожидалось, за исключением бессонницы, ставшей настоящим испытанием.

— Я и раньше частенько не могла подолгу уснуть, но теперь это вообще проблема, — жалуется она. — В самом начале врачи говорили, что это связано с гормонами, теперь же объясняют все пережитым стрессом. Как бы там ни было, остальные анализы почти в порядке, так что причин для беспокойства нет.

Я вспоминаю, что мама во время беременности Прим тоже не могла уснуть, и отец даже собирал для нее какие-то травы. Обещаю посмотреть, что это за растения в нашей семейной книге, а Энни говорит, что в случае чего спросит мою мать при следующей встрече. Впервые за долгое время снова испытываю болезненную обиду за то, что она настолько отдалилась, буквально открестилась от меня, но делиться этим ни с кем не собираюсь. Тем более мне не привыкать.

И, конечно же, мы обсуждаем Пита. Говорить о нем мне тяжелее всего.

— Пит мне много рассказывает о тебе. О вашей жизни, — будничным тоном делится Энни, а я чувствую, как расплываюсь в глупой улыбке.

— Что рассказывает?

— Да просто о том, как отлично вы