Асфодель, цветок забвения - Евгения Перлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В гримерке его уже ждали Ястреб и Вовка. Они намахнули втроем по пиву перед выходом на сцену. Подключили инструменты к колонкам, стали перебирать струны, настраиваясь. Вовка прошелся палочками по барабанной установке. Все звучало как надо. Мика кивнул и выпустил первый аккорд. Вовка дал бит, через пять тактов Ястреб ударил по басам, и они заиграли «Город Снегов». Народ начал подтягиваться к сцене. Ни Кати, ни Элли не было, но еще, как говорится, не вечер. Мика закрыл глаза и запел:
Снова пробьет двенадцать,
Триста шагов
Будем мы подниматься
В Город Снегов.
Белый холодный Город,
Город Снегов…
Открыв глаза, Мика увидел Элли. Она опиралась ладонями о край сцены, густо подведенные глаза ее блестели. Она пела вместе с Микой, но, конечно, он не мог ее слышать в реве гитар:
Фата Моргана, знаю,
Будешь добра,
Мы гуляем по краю
Ночь до утра…
Когда песня закончилась, Элли запрыгнула на сцену и крепко обняла брата. Народ заулюлюкал.
– Это моя сестра. Она – автор текстов нашей группы. Спасибо, что ты пришла сегодня, – сказал в микрофон Мика. – А сейчас песня, которая посвящается тебе, Эл.
Убрав микрофон, чтобы никто, кроме Элли, не услышал, добавил:
– На английском, чтобы было сложно понять, как сильно я тебя люблю.
Элли улыбнулась:
– Я ж сама тебе ее переводила. А вот это может стать новой песней.
И, вложив ему в ладонь свернутый в трубочку листок бумаги, спрыгнула вниз. Мика сунул записку в задний карман джинсов и рванул струны.
Элли осталась рядом со сценой.
Here is she, wild and free, citadel.
Shine on the way, bloom as May, sister Elle.[10]
Славка Ястреб на проигрыше подошел к краю сцены, явно стремясь произвести впечатление на героиню песни. Элли помахала ему рукой, послала воздушный поцелуй брату и пошла в зал, где присела за столик рядом с симпатичной блондинкой.
Мика присмотрелся. Кажется, это Катя. Она пришла, значит, следующая песня будет про любовь. Медленная и романтичная.
Врозь мы – статуи в белых наростах,
А в мире снега хватает без нас,
Знаешь, когда мы вместе, я хочу просто
Взять тебя за руку и идти. Неважно куда. Сейчас.
Ястреб дал соло, и Мика посмотрел туда, где сидели Элли и блондинка. Издалека они были чем-то похожи: длинные распущенные волосы, у одной белые, у другой темные; у обеих густо подведенные глаза с длинными ресницами, черные платья. Они повернулись друг к другу, и их профили что-то смутно напомнили Мике. Его передернуло, он положил гитару, спрыгнул со сцены и подошел к столику. Элли и блондинка одновременно посмотрели на него.
Да, это Катя. И конечно, нет ни малейшего сходства с его сестрой. Они с Элли абсолютно разные внешне. Слава богу. Мика протянул руку блондинке, и та, вложив свои тонкие пальцы в его ладонь, легко поднялась и прильнула к нему. На Кате было то же корсетное платье, что и в прошлый раз. Такие платья способны практически любую фигуру превратить в идеальную, сделать грудь волнительно пышной, уменьшить талию.
Интересно, насколько прекрасно ее тело без платья, невольно подумал Мика. Они танцевали под немного затянувшийся проигрыш Ястреба и молчали. Потом Мика мягко усадил ее за столик, поцеловав в щеку, и вернулся на сцену, чтобы допеть:
Когда нам
Ближе, чем есть, быть уже невозможно, невыносимо,
Мы делаем шаг на вдохе…
На последних аккордах песни он встретился глазами с Элли. Та улыбалась. Мика нагнулся за гитарой, а когда поднялся, увидел, что Элли нет. Зато Катя здесь и уходить, кажется, не планирует. Смотрит на него.
Осталась пара песен, и он наконец-то будет общаться со своей блондинкой.
Тебе всю ночь будут сниться сны:
Тихий медленный дождь,
Тень высокой старой сосны,
Ветра шепот и дрожь.
Проснись, и дождь закончится…
Элли все не было.
… И дождь закончится
Со вздохом у дверей.
Простись, когда не хочется,
Когда не хочется,
Вернись домой скорей.
Куда она делась? Плохо ей быть не должно: она не пила ничего, в отличие от Кати, которая постукивала розовыми ноготками по уже не первой бутылке с пивом. Ну уж нет, в этот раз он не побежит никого искать. В этот раз он займется симпатичной блондинкой и не будет заморачиваться по поводу того, куда делась сестренка. Еще одна песня – и надо выяснить, достиг ли предмет интереса совершеннолетия.
Свет породил чудовищ:
Жадных, жестоких,
И я один из них…
Катя медленно встала и подошла к колонне возле сцены. Длинные ресницы, сияющие глаза.
И я бегу, бегу, прячусь во тьме,
В безопасной пещере…
Соло Ястреба, раскаты барабанной дроби – и в тишине:
Но разве можно сбежать от себя?
Народ скандировал: «АС-ФО-ДЕЛЬ, АС-ФО-ДЕЛЬ!», пока они собирали инструменты и провода в кофры. Мика кивнул Кате в сторону гримерки, и та в ответ пожала плечиком.
Два пролета вниз, в подвал. Изрисованная маркерами дверь: черепа, кости, названия групп, даже Asphodel уже имеется, а вокруг овалом колосок с цветами-звездами, явно дело рук Ястреба или Вовки. В комнатке полумрак: подвальное помещение, лампочка слабенькая. Ястреб с Вовкой плюхнулись на старый диванчик, Мика повернулся к двери, чтобы закрыть на защелку, и тут в нее постучали.
– Катя-а-а, – протянули Славка и Вовка одновременно, закатывая глаза.
– Заткнитесь оба, – хмыкнул Мика и открыл дверь.
На пороге стояла симпатичная брюнетка из бара с подносом. Пиво, нарезанный лимон, бутерброды.
– От заведения, ребята, – промурлыкала она, – вы сегодня были в ударе, отожгли, красавчики!
– Прэ-лестно, – пропел Вовка, подскочив, чтобы забрать угощение, – а вы к нам не присоединитесь, леди?
– К сожалению, нет, работу никто не отменял, – хихикнула она. И подмигнув, добавила: – Может, после?
