Последняя лошадь Наполеона - Григорий Александрович Шепелев

– Совсем уже упилась, – проворчала Света, устроившись поудобней. Она лежала со своим «Асусом» почти голая, открыв форточку, потому что трубы были раскалены, как при сильной стуже. Мюрат, бесившийся с мячиком на полу, воспринял её слова как призыв играть и ловко запрыгнул к ней. Она его потрепала, не отрывая глаз от экрана. Вскоре пришло ещё одно сообщение. Света даже не стала его читать. Мюрат притворился, что прочитал. Он громко мяукнул, трогая Свету лапкой. Сразу же после этого телефон зазвонил.

– Что ты мне мешаешь? – вскричала Света, выйдя на связь, – я не хочу слушать твой пьяный бред! Не трепи мне нервы! Я занята! Я готовлюсь к сессии!

Телефон дребезжал от взрывных басов танцевальной музыки.

– Но я трезвая, – возразила Рита действительно трезвым голосом, – и что значит – ты занята? Ты до сих пор дома?

– А где я, по-твоему, должна быть? Отстань от меня!

– Светка, ты нормальная? Я что, шутки шучу с тобой? Русским языком написала: «Приезжай срочно!»

– Да куда? В жопу? Разве я знаю, где ты находишься?

– Твою мать! Я тебе сказала, где буду вечером! Повторила двадцать пять раз!

– Ты всё повторяешь двадцать пять раз, поэтому всем плевать на то, что ты говоришь!

– Ладно, не ори! Короче, я в «Праге». Знаешь, где это?

– Ну, на Арбатской. И дальше что?

– Быстро приезжай! Меня тут имеют во все места!

Света испугалась.

– Так и меня отымеют!

– С тобой не справятся, ты – историк! Короче, тут тебя ждут. Охранникам скажешь, что ты – на банкет к Верховцеву. Шевелись!

С этими словами Рита ушла со связи. Света, вздохнув, захлопнула ноутбук и спрыгнула на пол. Она дала себе слово Риту избить, если это всё окажется ерундой. Котёнок насупился, осознав, что его опять покидают. Дав ему ещё корма, Света приблизилась к гардеробу. Он содержал небогатый выбор нарядов. Поколебавшись, она достала розовое коктейльное платье, колготки с синим оттенком и ярко-красные туфли от «Кельвин Кляйн». На то, чтобы принять душ, наложить тональник, слегка подкрасить глаза и соорудить причёску, ушло всего полчаса. Ещё несколько минут – на то, чтоб одеться. Мюрат не ел. Сказав ему, «извини», Света убежала.

На лестнице она повстречалась с отставным доктором из соседней квартиры.

– Здравствуйте, Света, – прогудел он в ответ на её приветствие, – поздравляю вас с Женским днём. Вы нынче роскошны, как никогда! Уж не на свидание ли намылились, извините за любопытство?

– Так точно, Андрей Ильич, – рассмеялась Света, спускаясь, – спасибо за поздравление!

Старичок ей в спину гудел:

– И как у вас на всё сил хватает, у такой худенькой? И работа, и институт, и личная жизнь!

– Да, ваши таблеточки помогают! Спасибо вам.

– На здоровье, Светочка, на здоровье! Когда закончатся, обращайтесь.

Глава вторая

До метро Света ехала на такси. В метро была давка. Взмокла спина. Пришлось расстегнуть дублёнку. Всё время тягостного пути до Арбатской Света жалела, что согласилась ехать туда. Но не возвращаться же было! Тем более, не терпелось врезать кое-кому по ушам.

На улице всё, что таяло днём, замёрзло. Пересекая площадь и Гоголевский бульвар, Света раз пятнадцать чуть не упала.

– Я на банкет к Верховцеву, – обратилась она к швейцару, войдя в сияющий мрамором вестибюль огромного ресторана.

– Сдайте пальто, пройдите в банкетный зал, – предложил старик, коснувшись рукой козырька фуражки. Он очень располагал к себе, не в пример наружным охранникам. Сдав дублёнку, Света опять подошла к нему. В её голове уже больше часа торчало слово «банкет».

– А он кто такой? Кажется, топ-менеджер Внешторбанка?

– Простите, что? – шевельнул швейцар седыми бровями.

– Я про Верховцева. Видите ли, меня пригласили, а я не знаю, к кому.

– Полковник госбезопасности. У него – юбилей. Пятьдесят пять лет.

Света удивилась.

– А почему вы меня впускаете, не спросив приглашение?

– Мне приказано вас впустить, – ответил швейцар и многозначительно козырнул.

«Какая же Ритка дрянь!» – размышляла Света, стремительно идя вверх по мраморному пролёту, навстречу музыке, – «просто сука! Самая настоящая проститутка!»

Застолье шло полным ходом. Участвовало в банкете, как позже выяснилось, четыреста человек. На сцене блистала звезда эстрады, известная воровством западных хитов. Она исполняла песенку на мотив буги-вуги. Свою подругу Света заметила почти сразу. Рита садистким образом затанцовывала высокого режиссёра-оскароносца. Крепкий старик с пышными усами, судя по обострённой осатанелости на своём дворянском лице, был близок к инсульту, но отступать перед здравым смыслом и женщиной, как обычно, не собирался. Плясали многие. Остальные ели и пили. К Свете приблизился очень статный метрдотель.

– Простите, вы – Светочка?

– Совершенно правильно, – в тон ему ответила Света, – мне можно сесть?

– Разумеется! Мы вас ждём с большим нетерпением. Разрешите мне проводить вас к вашему стулу.

Звезду эстрады сменил великий скрипач. Горячо поприветствовав юбиляра, он заиграл «Семь сорок». Рита решила великого режиссёра не добивать и переключилась на болтовню с другим старым хреном. Усадив Свету и пожелав ей приятного аппетита, метрдотель удалился. Официант наполнил её бокал розовым вином. Другой поинтересовался, что она будет кушать, и перечислил штук двадцать пять наименований блюд. Света попросила Севрюгу с хреном, грибы с жареной картошкой, фазаньи крылышки и салатик с трюфелями.

Как только официант отошёл, она, взяв бокал, глянула вперёд, и – едва не выронила его. Напротив неё сидел известный политик. Он уплетал печёного поросёнка. И он ей весело подмигнул! За его спиной стояли охранники, числом двое. Что было делать? Света решила выпить вино до последней капельки и скучающе оглядеться по сторонам. Великий скрипач, тем временем, доиграл. На сцену поднялся мэтр советской эстрады. Он начал произносить дружескую речь в адрес юбиляра. Последний встал рядом с ним, чтоб прерывать речь шутливыми добавлениями. Любители танцевать вернулись за стол, чтоб дружно смеяться. Рита уселась рядом со Светой и залпом выпила бокал виски. Она, в отличие от почти всех остальных дам, была не в вечернем платье, а в деловом бежевом костюмчике – пиджачок, юбка до колен, колготки и блузка чёрные, и не туфли – ботиночки.

– Это что ещё за дерьмо? – шепнула ей в ухо Света, скосив глаза на политика, продолжавшего жадно жрать, – зачем ты сюда припёрлась и притащила меня? Это скотобаза какая-то!

– Твой снобизм не красит тебя, – заметила Рита, сделав глоток ликёра, – засунь его себе в жопу! Ты здесь не для нытья, а для дела. Как тебе мой полковник?

– Разве он твой? – изумилась Света.

– Конечно. Здесь – всё моё.

– Это в каком смысле?

– В прямом. Я всех тут имею.

– Но ты сказала, что все имеют тебя! Ты что, их переиграла?

– Типа того. Не путай меня! Короче, его жена временно в больнице лежит, и я её заменяю… тьфу! То есть, она в больнице лежит, и я её временно заменяю.

– За юбиляра – трижды «ура»! – кончил свою речь народный артист. Грянул нужный крик нужное количество раз,