Под сенью виноградных лоз - Джанет Дейли

Диди широко улыбнулась и подняла кверху большой палец.

– Только что говорила с агентом Джона Тревиса. Ленч состоится завтра в Русской чайной в час дня.

Келли так и просияла, надежда проснулась в ней.

– Значит, он согласен, чтобы мы сделали его телепортрет?

– Официального ответа пока нет. Предполагается, что сначала вы встретитесь с Тревисом. Все будет зависеть от того, насколько вы с ним поладите. Это входит в правила игры. На мой взгляд, милочка, мы его захомутали.

– Надеюсь, ты права, – пробормотала Келли; осторожная по натуре, она не разделяла восторженного оптимизма Диди.

– Конечно, права, – настаивала та, прислонившись к дверному косяку. Сняв с головы очки, она помахивала ими в воздухе. – Боже мой, ты хоть понимаешь, что это значит, Келли? Этот парень прямо с пылу с жару. Его новый фильм побил все рекорды посещаемости, а ведь он только вторую неделю в прокате. Более того, его роль так и просится на «Оскара». Ты хоть видела фильм?

Келли кивнула.

– На закрытом просмотре, несколько недель назад.

– И я тоже. – Диди подалась вперед, в ее взгляде светилась решимость. – Если «портрет» появится в первой же передаче, он выйдет в эфир как раз в дни присуждения Академией наград. Представляешь, как это поднимет наш рейтинг! То, что нам нужно.

– Согласна, но меня не оставляют мысли о его партнерше. Как бы узнать, правду ли говорят, что она не хочет больше сниматься?

– В этом голливудском трепе до правды не докопаешься. – Диди пренебрежительно передернула костлявым плечиком.

– Мне кажется, если слух справедлив, он тоже послужил бы успеху передачи. Действительно, почему Кит Мастерс отказывается от карьеры, когда она почти звезда? В этом нет смысла. – Келли нахмурилась и вздохнула. – Но Хью почему-то считает, что из этой сплетни много не выжмешь.

– А ведь он прав. Людям неинтересно знать, почему она не гонится за американской мечтой. И зачем им вникать в причины? Такое поведение может показаться непатриотичным. Они предпочитают пожать плечами и думать, что у нее не все в порядке с головкой. И не захотят, чтобы наша передача превратилась в следствие. Зрители хотят знать больше о таких людях, как Джон Тревис, которые, несмотря на неудачу, вновь рвутся к вершине.

– Кто говорит здесь о Джоне Тревисе?

Повернувшись, Келли увидела Линду Джеймс, корреспондентку с Западного побережья, которая также еще недавно претендовала на роль ведущей в новой программе. Она холодно улыбнулась Келли, даже не потрудившись скрыть неприязнь, рвущуюся из ее голубых глаз, – их ледяной блеск прекрасно сочетался со стальным отливом голубой ткани костюма.

– Привет, Линда. – Келли постаралась, чтобы голос ее звучал как можно приветливее, понимая, что, вопреки своему желанию, она, заняв место ведущей, нажила себе врага в лице этой женщины.

– Держите меня, неужели я вижу перед собой нашего журналиста с Запада Линду Джеймс? – Диди Салливан сложила руки на груди и откинулась назад. – Что привело тебя в наши края?

– Дела, конечно. Только что от Хью. Хотелось, чтобы он знал, как я разочарована, что не буду работать с ним, хотя по-прежнему желаю ему всего самого лучшего. – Она немного помолчала. – Так же, как и тебе, Келли. Пусть с опозданием, но все же прими мои поздравления.

– Спасибо. – Келли пожала протянутую Линдой руку. – Честно сказать, я до самого конца думала, что это мне придется поздравлять тебя.

– Да ну? – Линда подняла правую бровь – золотистую, как и ее волосы. – Вы ведь с Хью такие близкие друзья.

– Не отрицаю, – твердо произнесла Келли, вспыхнув от слабо замаскированного намека на фаворитизм.

Линда Джеймс воздержалась от дальнейших комментариев. Прежде чем снова поднять глаза на Келли, она некоторое время изучала свои руки.

– После того как Хью рассказал мне о замысле программы, о своем видении ее, я уже не уверена, что она заинтересовала бы меня. Я люблю делать передачи повесомее, а не просто пускать пыль в глаза. А вот тебе, думаю, программа подойдет.

– Рада, что ты так болеешь за меня, Линда. – Келли специально говорила с журналисткой тем же сладким голосом, что и та.

Линда поджала губы, но уже через секунду снова улыбалась своей фальшивой улыбкой.

– Когда я вошла, вы говорили о Джоне Тревисе. Вы что, хотите сделать с ним интервью?

В разговор включилась Диди.

– Келли завтракает с ним.

– Прелестно. – Линда чуть ли не мурлыкала. – Мы с Джоном – старые друзья. Он сейчас очень популярен и соглашается далеко не на всякое предложение. Я замолвлю за тебя словечко. – Она лучезарно улыбнулась. – Успеха вам, – произнесла она на прощание и проследовала к лифту.

– Думаю, она мечтает, чтобы мы провалились, – пробормотала Келли.

– Не сомневаюсь, что с Тревисом она переговорит, – отозвалась Диди. – Постарается испортить дело. Она определенно не выносит тебя, Келли.

– Это мне только льстит.

– Мне нравится твоя реакция. – Диди ухмыльнулась, тут же вновь приняв серьезный вид. – Но мне понравится еще больше, если ты будешь держаться настороже. Опаснее всего те змеи, которые нападают неожиданно.

– Не бойся за меня. У нас в Айове не так уж много змей, но зато хватает скунсов. А они тоже не предупреждают о нападении.

Диди посмотрела в ту сторону, куда скрылась Линда, и наморщила лобик.

– Знаешь, что меня ужасно беспокоит?

– Что?

– Люди, знакомые с Линдой Джеймс, могут подумать, что на телевидении все женщины такие, как она. – Оторвав плечи от косяка, она передернула их кокетливым театральным движением. Келли не могла удержаться от смеха – так оно напомнило ей ужимки Линды.

– Так не забудь – завтра ты идешь на ленч с Тревисом.

– Попрошу Сью пометить встречу в ежедневнике, – обещала Келли, имея в виду свою секретаршу. Махнув рукой на прощание, она заторопилась в свой кабинет.

Когда Келли вошла в приемную, Сью Ходжес там не было. С краю стола лежала дневная почта и запись телефонограмм. Прихватив их с собой, Келли открыла дверь в свой небольшой кабинет, выходивший окнами на площадь.

Вначале она разобралась с телефонограммами. Ничего срочного не оказалось. Тогда она принялась разбирать почту, бегло просматривая письма, пока не наткнулась на записку от Кэтрин Ратледж, в которой та в изящном стиле благодарила ее за интервью и выражала восхищение ее талантом.

Когда Келли читала эти строки, то ей припомнилось не интервью, а тот субботний вечер, когда, выйдя из студии, она увидела на другой стороне улицы одиноко стоящего человека. На какую-то долю секунды она подумала, что это Сэм Ратледж. Чушь, конечно, ведь он находился в нескольких кварталах оттуда – на винном аукционе.