Под сенью виноградных лоз - Джанет Дейли

Она отмахнулась от предложенного микрофона и заговорила своим сильным и чистым голосом, обращаясь к собравшимся.

– Спасибо. Спасибо вам всем. – Помолчала, ожидая, пока в зале не установится тишина, потом продолжала: – Мой покойный супруг, Клейтон Ратледж, был горячим поклонником Томаса Джефферсона, человека, словно пришедшего к нам из эпохи Возрождения и к тому же известного знатока вин. Так же, как и Джефферсон, Клейтон верил, что придет время, когда Америка будет производить вина, не уступающие по качеству самым лучшим европейским сортам. Он мечтал, что среди них будет и «Ратледж-Эстейт»; с этой мечтой жила и я, оставшись одна. Сегодня вы высоко оценили продукцию «Ратледж-Эстейт», и материальный эквивалент этого признания пойдет на благое дело. Клейтон гордился бы этим так же, как и я. Еще раз спасибо.

После этих слов снова раздались аплодисменты. Некоторые гости стали протискиваться к виновнице торжества, чтобы поздравить ее лично, и аукционист, проявив понимание, объявил короткий перерыв.

Сэма не удивило, что барон Фужер и его жена одни из первых подошли к Кэтрин. В бизнесе, где так важен имидж и престиж, акции «Ратледж-Эстейт» сразу взлетели высоко. На барона торг произвел большое впечатление, это было видно по тому, как резко изменилось его обращение – в нем не было ничего от той снисходительности, с которой он держался при утренней встрече. Сэм тогда несколько раз чуть не сорвался, но Кэтрин как будто ничего не замечала, считая, что союз между ними всего лишь вопрос времени. Так, во всяком случае, она думала. Сэм же, напротив, полагал, что дядя еще не выбыл из игры.

Гил, излучая улыбки и свое всегдашнее обаяние, тоже подошел к Кэтрин.

– Ну и цена, Кэтрин. Поздравляю. – Казалось естественным, что сын радуется за мать, но что-то подсказывало Сэму, что за блеском этих глаз таится не гордость за нее, а зависть.

– Спасибо, Гил. – Как обычно, Кэтрин держала себя любезно, но сдержанно с живущим отдельно сыном. – Уверена, что твой лот тоже оценят по заслугам. Каберне «Клойстерз» 87-го года совсем недурно для молодого вина.

Гил весь напрягся, услышав ее снисходительную похвалу.

– Что ж, как-нибудь, если не возражаешь, мы могли бы устроить «слепую» дегустацию наших вин восемьдесят седьмого года. Посмотрим, чье вино выйдет победителем.

Кэтрин гордо запрокинула голову.

– Я никогда не поступлю так с тобой, Гил.

Кровь прилила к щекам Гила. Кэтрин не только парировала вызов, но и нанесла в этом поединке смертельный удар. В своем желании не вступать в открытую конкуренцию с собственным сыном и тем самым уберечь его от позорного поражения она казалась искренней, но Сэм не был уверен, правильно ли он понял ее мотивы.

Гилу удалось совладать с гневом и выдавить из себя подобие улыбки.

– Нельзя всегда только побеждать, Кэтрин. Даже тебе. – И, стараясь сохранить достоинство, он отошел к бару.

Сэм приблизился к Кэтрин.

– Не уверен, что ты поступила мудро.

– Может, и не мудро, но другого выхода не было, – холодно ответила она и тут же расплылась в улыбке навстречу Хью Таунсенду.

– Мистер Таунсенд, это вы виновник незаслуженного внимания к моей особе.

– Разрешите с вами не согласиться, мадам. – Он почтительно склонился над ее рукой. – Подобно драгоценному вину, каждая капля которого бесценна, этот аукцион уже прославил себя – благодаря вам.

Она не стала опровергать это пышное сравнение. Вместо этого задала вопрос:

– А ваша юная подруга, мисс Дуглас, сегодня здесь?

Я припомнила, что знаю одного Захарию Дугласа, владельца виноградника в районе Карнеро, и подумала, не может ли он быть ее родственником?

– Не думаю, что у Келли остались родственники в Калифорнии. Но все же жаль, что вы не поговорите с ней лично. Сегодня вечером она дежурит в студии. – Он посмотрел на часы. – Думаю, сейчас как раз собирается домой.

– Выходит, она работает шесть дней в неделю. Не знала, что у нее такой тяжелый график, – заметила Кэтрин, удивленно подняв брови.

– За славу нужно платить, – сухо ответил Хью.

– Надеюсь, хоть воскресенье остается у вас, телевизионщиков, «бесславным» днем, – шутливо произнесла Кэтрин, мгновенно уловив перемену в его тоне. – Каждый нуждается в отдыхе.

Сэму было непривычно слышать от нее такие слова. Он не мог припомнить, чтобы у нее хватало времени на что-нибудь, кроме виноградника и винодельни. С возрастом напор у нее несколько поубавился, но слово «отдых» по-прежнему было чуждым ей.

Сказав еще несколько вежливых фраз, Хью извинился и отошел. Сэм скользил взглядом по гостям – элегантным людям в изысканных туалетах, ведущим утонченные разговоры. Он вырос в этой среде и чувствовал себя здесь так же легко и свободно, как и на винограднике. Но сегодня он скучал, ощущая какое-то смутное раздражение.

Взгляд его остановился на Гиле, тот беседовал с бароном и его женой, стоя неподалеку от бара. Клей тоже был с ними. Его внимание было целиком обращено на Натали Фужер. Сэм некоторое время с легкой усмешкой наблюдал за ними. Как это похоже на Клея! Вчера приударил за Келли, теперь пробует свои чары на баронессе – и судя по ее сияющему виду, весьма успешно.

– И что только женщины находят в нем? – Сэм даже не заметил, что произнес этот риторический вопрос вслух, пока не услышал ответ Кэтрин.

– То, что хотят видеть. – В ее голосе звучала горькая гневная нотка, и на какой-то миг ему показалось, что она говорит, исходя из собственного опыта. – Человека, с которым они перестанут чувствовать себя одинокими, который заполнит пустоту их существования, подарит им радость бытия, ради чего и создан человеческий дух. Когда жизнь женщины блекнет и старая любовь хиреет, она жаждет стать снова кому-нибудь нужной. Лишенная любви, она жаждет ее. – Кэтрин смотрела на пару, стоящую напротив, но Сэм не был уверен, что она видит их, а не кого-то другого. – И когда вдруг появляется мужчина, который замечает ее, чувствует пожирающий изнутри голод, она верит, потому что очень хочет верить, потому что мечтает, чтобы ее мечты сбылись. И тогда напрасны все уговоры, она никогда не поверит, что он всего-навсего хочет ее покорить, что для него она просто пустячок, нет, она не может этому поверить, потому что это убьет ее мечту.

Кэтрин бросила на внука слегка встревоженный взгляд. Постепенно лицо ее приняло прежнее выражение, но отблеск тревоги сохранился.

– Моя мать принадлежала к таким женщинам, – быстро проговорила она. – После смерти отца она пошла по рукам. Не помню уж, сколько у меня было отчимов, не помню, сколько у нее сменилось любовников. Мужчины, похожие на твоего кузена, охотятся за такими женщинами. Они по природе хамелеоны – притворяются такими, какими их хочет видеть женщина. В конце концов всех ждет разочарование.