Три короля. Как Доктор Дре, Джей-Зи и Дидди сделали хип-хоп многомиллиардной индустрией - Зак О’Малли Гринберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«[Дидди] постоянно разговаривал по телефону, записывался, пел, трахался, пил, упарывался, изучал рынок, – рассказывет Лафранко о времени, проведенном с Дидди. – И он вообще не спал. В два, три часа ночи он все еще был в студии, потом ехал в клуб. Они могли приехать туда даже в одиннадцать утра. Когда он спал?»
Закончив интервью в Атланте, Дидди вернулся в Нью-Йорк ради съемок для совместной обложки с Джерри Сайнфелдом [383], большой материал о котором вышел в том же номере. Дидди потребовал, чтобы на съемочной площадке были органические соки и смузи, фрукты и порции соул-фуда [384] на двадцать человек, а кроме того пять вешалок-стоек с шубами и костюмами Hugo Boss, чтобы ему было из чего выбрать. Прибыл он, разумеется, в «роллс-ройсе». Для сравнения: Сайнфелд попросил только гранолу с клубничным йогуртом, на съемку приехал в такси, а в гардеробе его был лишь пиджак.
Несмотря на радикально отличные подходы к съемке, Дидди и Сайнфелд тут же нашли общий язык и стали обсуждать идею совместного альбома – Сайнфелд выступил бы с комическими скетчами, а Дидди написал бы музыку для фона (из этой затеи так ничего и не вышло). Наконец, для фото, которое появилось на обложке Forbes, Дидди надел темные штаны и белую рубашку с логотипом Sean John Denim, сделав бесплатную рекламу своей новой линейке одежды. Он всячески подчеркивал, как хотел выглядеть: больше, жестче и смелее любого человека из шоу-бизнеса.
«Зачем ему понадобилась вся остальная одежда на площадке, я не знаю, – говорит Лафранко. – Но чего не сделаешь, чтобы устроить шоу, верно? Паффи делает это блестяще» [385].
* * *
Пока Дидди лихо прокладывал путь на вершину индустрии развлечений, Джей-Зи столкнулся с парадоксальной ситуацией. Огромный успех у критиков – и относительно скромные коммерческие показатели альбома «Reasonable Doubt» давали ясно понять, что он может приемлемо зарабатывать, делая рэперскую карьеру, и оставить улицы в прошлом. Но чтобы выйти на топовый уровень доходов, ему нужно было привлечь внимание мейнстрима.
«Мне нельзя быть слишком глубоким. Им все нужно разжевывать, – так, по словам его двоюродного брата Брайанта Биггса (он же Би-Хай), сказал он однажды, проезжая по Бруклину. – Как только я покормлю их с ложечки, дам сахарку… вот тогда я добавлю что-то еще, дам им знания – они примут их и начнут врубаться» [386].
За сахаром Джей-Зи пришел к Дидди. Шеф Bad Boy и его команда продюсеров потрудились над звуком пластинки «My Lifetime, Vol. 1», и шероховатые биты дебютного альбома Джея-Зи уступили место более глянцевому продакшну. Альбом, вышедший в ноябре 1997 года, считается одним из худших у Джей-Зи, неуклюжей попыткой завоевать поп-аудиторию. Хотя он разошелся тиражом в 138 тысяч копий в первую неделю – втрое больше, чем «Reasonable Doubt», – в конце 1990-х, на пике музыкального бизнеса, для топовых альбомов этот показатель, как правило, начинался с полумиллиона.
Джей-Зи гнался не только за звучанием Дидди, но и за его стилем жизни. Джонатан Мэннион, который продолжил снимать обложки альбомов Джея-Зи, вспоминает, как однажды рэпер заехал за ним на «бентли» с открытым верхом – той же модели, что была у Дидди.
– Твоя, мужик? – спросил Мэннион [387].
– Не, собираюсь купить. У Паффа есть такая, так что я подумал… – сказал Джей-Зи и вдруг умолк. Мэннион расценил это как молчаливый знак уважения.
«Не было такого, чтобы „нахрен этого парня, у меня будет больше, чем у него“. Скорее было: „Он работает на высшем уровне, и, если у него такая есть, по крайней мере стоит подумать, не нужна ли такая мне“. Не так чтобы „он выше, я ниже“… Дидди и Джей – они отлично ладят, но они, конечно, и соперничают друг с другом».
На обложке следующего альбома «Vol. 2… Hard Knock Life» Джей-Зи позирует рядом с машиной, нахмурив лицо и властно положив руку на капот. На пластинке было куда меньше гостей с Bad Boy, зато были заметные продюсеры, теперь известные битмейкеры Джей-Зи: Тимбалэнд, Диджей Премьер и Свизз Битц. Все они помогли создать альбом, высоко оцененный критиками, но при этом нацеленный и на призовые кубки поп-культуры. Прежде всего это касалось заглавного трека. «It’s the Hard Knock Life» с прилипчивым сэмплом из мюзикла «Энни» пробился в мейнстрим и, если верить SoundScan, помог Джею-Зи снова увеличить продажи альбома в первую неделю.
У его друзей из Def Jam было миллион причин убедить Джея-Зи выпустить «Vol. 2», самый продаваемый альбом в его карьере, меньше чем через год после предыдущей пластинки. В 1998 году Расселл Симмонс вел с PolyGram переговоры о продаже оставшейся доли своего лейбла; за год до того голландская компания предложила ему 50 миллионов долларов, а затем урезала предложение до 34 миллионов. Менеджеры Def Jam поняли, что предлагаемая сумма зависела от доходов лейбла, а не от его прибыли после вычета расходов; иными словами, чтобы поднять цену, им нужно было просто продать больше пластинок [388].
Поэтому Симмонс и Лиор Коэн сделали ставку на двух главных артистов – Джея-Зи и Эрла Симмонса, рэпера из города Йонкерс, также известного как DMX. («Я считал, что DMX круче Джея-Зи, – вспоминает Симмонс. – В этом разница между тем, чтобы оттачивать свой талант или закапывать его».) Альбом Джей-Зи заработал пять «платин». Альбом DMX вышел в мае 1998-го и заработал четыре «платины» – но в декабре 1998-го рэпер выпустил новую пластинку, и она принесла ему еще три платиновых статуса. Даже в то время такой поворот в музыкальном бизнесе был неслыханным. При выпуске лейблы в основном, руководствовались одной и той же схемой: сперва главный сингл, затем сам альбом, затем еще один сингл и еще один с перерывами в несколько месяцев, чтобы каждая песня успела покрутиться на радио, а потом отправиться на полку. По крайней мере, так было принято большую часть 1990-х [389].
«Тогда все так делали. Джей-Зи и DMX, по-моему, были одними из первых, кто проигнорировал правило, – говорит Симмонс. – Сегодня нельзя куда-то исчезнуть на год… В хип-хопе, если ты встал с места, на него тут же сядет кто-то другой».
В тот год Def Jam заработали рекордные 175 миллионов долларов – и в 1999-м PolyGram выкупила у Симмонса оставшуюся долю в компании
