Сборник " " - Борис Иванов

— Вы посторожите этого типа, — вполголоса посоветовал Лемье Каю, а я пойду с тем, — он кивнул на Чики. — Я не слишком доверяю ему. Одна шайка…

Джон-Ахмед по-своему воспринял проявленное к нему внимание и тут же нагрузил француза тяжеленной «чушкой» подлежащей дозаправке батареи. Уже на обратном пути от генератора, присматриваясь со спины к никогда ему раньше в жизни не встречавшемуся месье, он мучительно пытался понять, отчего этот, в сущности, совершенно безобидный мужичок вызвал у него при первом взгляде на него судорожный спазм страха и неприязни.

Загрузив-таки аккумуляторы в надлежащие гнезда, они на пару минут присели на край готовой теперь к отправлению глатформы, утирая пот с физиономий Чикидара снова покосился на Лемье. Лемье — на Чикидару. Чисто машинально он провел пальцами по лицу, словно снимая с него невидимую паутину. На щеке пальцы эти задержались, и легкое недоумение появилось во взгляде француза, словно он не нащупал на своем лице чего-то привычного, ставшего почти родным. Шрама…

— Вам дурно, капитан? — Кай заглянул в лицо Чикидаре. — Хлебните — это ваш кофе…

Вид одиноко стоявшего на космодроме родного корабля с чуть погнутым стабилизатором выдавил у Чикидары неожиданную слезу, впрочем, незамеченную его спутниками. Проклятый ветер Брошенной начисто вылизывал не защищенные кислородной маской участки лиц, иссушая глаза и яростно шлифуя кожу мелкой, как нулевой наждак, пылью Чики на миг остановился, охватывая жадным взглядом свою «Леди Игрек» Если говорить честно, в душе он уже попрощался с кораблем, как, впрочем, и со своей бестолковой жизнью. И вот теперь судьба дарит ему призрачную надежду. Всего-то дел — навешать лапши на уши федералам, охмурить Борова и увернуться от пуль людей Франческо, когда они заявятся сюда за грузом. А потом — когда он выгодно загонит клад Рыжих, ему останется только думать, как поинтереснее потратить денежки. Чикидара иронически усмехнулся своим наивным мечтам и шагнул вслед за Следователем и его молчаливым спутником, вызывающим теперь уже вполне ясные, но явно недобрые ассоциации

— Спускайте грузовую аппарель! — крикнул Кай видневшемуся в просвете люка Русти — Прошу познакомиться — наш гостеприимный хозяин — капитан Джон-Ахмед Чикидара.

— Очень приятно, капитан, — несколько сварливым тоном отозвался Русти — Объясните мне ради Бога, кэп, почему вас угораздило тронуться в рейс, имея в конверторе погоревшие сегменты отражателя?

— Погоревшие сегменты? — недоуменно переспросил Джон-Ахмед. — Откуда вы это взяли? Отражатель в конверторе — новенький.

— Мы это взяли с распечатки контрольного отчета вашего «бортовика», кэп… — столь же недоуменно объяснил Русти.

— Вы больше читайте такие глупости! — возмутился Чикидара. — У меня в компьютере выставлены данные по износу специально для налоговой инспекции… Знаете — чем выше процент амортизации, тем меньше отчисления за простой…

Русти открыл рот, потом — закрыл.

Из-за его спины, из тамбура выглянула и бесшумно спрыгнула на причалившую встык к борту «Леди» платформу пламенно-рыжая Марго. Прошлась вдоль ограждения и стала тереться о брюки Джона-Ахмеда.

Мир поплыл перед глазами у Чикидары.

Федеральный Следователь энергично потер освободившийся наконец от кислородной маски нос. Поведение кэпа Чикидары вызывало у него определенное недоумение. Кэп был не просто перепуган — это как раз было бы только естественно при сложившемся раскладе, — нет, Джон-Ахмед Чикидара выглядел в точности, как один старый знакомый Кая, в тот момент, когда тому въехали поленом по темени, вслед за чем без промежутка поднесли чарочку за здоровье государя императора. Шок Чикидара испытал явно во время их встречи. И этот шок не был простым страхом перед законом.

Не успел Кай окончательно сформулировать для себя суть озадачившей его странности в поведении Джона-Ахмеда, как его подхватил под локоть Русти и, захлебываясь сбивчивым шепотом, поволок к себе в каюту.

— Кэп, что-то делается с людьми… — начал он с места в карьер, едва успев прикрыть за собой дверь. — Очень скоро может дойти до смертоубийства… Похоже, эта самая инсталляция скверно повлияла кое-кому на мозги…

— Без эмоции, Русти… — чуть раздраженно, но твердо распорядился Федеральный Следователь. — И по порядку, пожалуйста.

С эмоциями Русти совладать не мог. И порядка в его рассказе в тот раз было не больше, чем в дамской сумочке. Лишь много позже эта часть истории отлилась у него в те канонические формы, в которых он преподносил ее своим слушателям в заведении Хенки.

«За те десять-двенадцать часов, — рассказывал он почтенной публике, — что Следователь с лягушатником потратили на то, чтобы разыскать кэпа нашей «Леди» и склад с горючим, а потом, чтобы довезти контейнеры до нашего кораблика, народ, что остался под присмотром старины Русти, — тут боцман предпочитал упоминать самого себя в третьем лице, — успел таких дров наломать, ребята, что, как говорится у русских, ни в сказке сказать, ни пером описать…

Что дело не к добру идет, я еще до того, как вещички пропадать стали, понял — когда Ник Флаэрти вдруг на зарок свой плюнул и запросто начал со Шпилли партию за партией дуть. Да добро бы только со Шпилли! Он после — когда Шпилли уже и помину не было — с Лемье пульку расписывать стал… Ну, я — понятное дело — подивился: мол, несерьезно это как-то — после того нашего с ним, на ночь глядя, разговора про ту историю на Седых Лунах… А потом — за шахматы сели они… Сразу, как обед порубали…

С едой, надо сказать, тоже петрушка какая-то вышла… В обед дежурство было самого дока Сандерса. Не скажу, чтоб он Бог знает каким кулинаром был, но принял-таки во внимание печальный опыт старины Русти и специально для капризной своей мадам Ульцер умудрился вместо гуляша, которым всю остальную компанию отоварил, запеканку какую-то особенную сгондобить из риса с авокадо, что ли… Чтобы, значит, без холестерина и без канцерогенов…

Так вот: мадам Ульцер на запеканку эту — ноль внимания, а наваливает себе тушеного мяса с соусом, так, замечу вам, наперченным, что глаза на лоб у многих вылезли, рубает все это за милую душу и еще намекает, что по такому случаю, как спасение от лихой смерти, неплохо было бы еще и бутылочку красного раздавить — из тех, что у кэпа Чикидары в огромном почему-то количестве запасены были… С нечеловеческими названиями все — вроде «Мукузани»… И миссис Шарбогард ее в этом активно поддерживает… Ну я, естественно, диву даюсь, но молчу.

Вслед за чем — уже после того, как я — совершенно напрасно, как выяснилось, — всю честную компанию отмобилизовал, чтобы от здешнего стационарного генератора силовую подводку к «Леди» организовать, братья Флаэрти — Финнеган за шахматы сели и чуть друг друга на том не порешили… Короче, как я понял, тот из них, который Ник, то ли пешку спер, то ли не на свое место слона двинул, а Питер, уже почуяв, что его братец шельмует, а может — просто по природной вредности, все ходы систематически записывал и на том братца и ущучил.

Короче: только я нацелился часок покемарить в своей норе — слышу фрейлейн Ульцер верещит, что, мол, убивают кого-то. Я, натурально, думая, что ее-то, собственно, и убивают, в кают-компанию тороплюсь, но не то чтобы очень. И на входе чуть сам жизни не лишаюсь. Потому что аккурат в этот момент взбешенный Питер пускает в череп своего братца ту самую декоративную — литого стекла — бутыль, из тех, что там торчат для украшения этого как бы бара, словно ничего более полезного и не стоит таскать по Галактике. Так вот бутыль эта летит в башку Нику, а миссис Шарбогард выделывает номер, чтоб я помер, — за долю секунды разворачивается через всю каюту и движением руки бутыль эту — к ней, ей-Богу, не прикасаясь, — заворачивает в ее стремительном полете прямо старине Русти в лоб. Не со зла, конечно, а просто, не расчухав ситуации. Я лично такие номера только через видак — в фильмах о боевых искусствах Империи Зу — наблюдал.

Что? Шрам этот? Нет, это я заработал гораздо раньше, когда — гм, принимал роды у дракоидного козла Его с альфы Цефея экзозоологическая экспедиция в Метрополию транспортировала. Человек шесть чудаков на одного козла. Точнее — козлиху. Хотя и наделенную, как говорится, драконьим норовом, приметами и повадкой. И все эти ученые мужи — чтоб их, дурней, отродясь не видеть — его самцом считали, только вот очень упитанным…

А в тот раз реакция старину Русти не подвела — вовремя пригнулся… Ну потом док Сандерс себя на высоте проявил — обоих братцев за загривки оттрепал и определил на хозработы — мне в помощь… Но только — далеко не случайность все это…»

Русти осторожно постучал в дверь.

— Не заперто! — раздалось в ответ.

— Можно войти, миссис Шарбогард?

— Надо же! Вы научились правильно выговаривать мою фамилию, это впечатляет. Заходите, заходите, не стесняйтесь, а то я от скуки скоро с ума сойду.