Путешествие еды - Мэри Роуч

Если только не появится нечто, в некоторых случаях нарушающее действие отлаженного механизма. В случае мистера Л. в дело вмешался опиум. Пациент «показывал сильные позывы к рвоте», – писал Альгот Кей-Альберг в немецком медицинском журнале по поводу результатов вскрытия мистера Л. Однако несчастный просто не смог реализовать это стремление. Кей-Альберг был профессором медицины в местном университете и славился своей дотошностью. Я наняла переводчицу по имени Ингеборга, попросив прочитать этот текст мне вслух. Описание желудка мистера Л. и десятка параллельных друг другу внутренних разрывов занимает две с половиной страницы. В некоторых местах Ингеборга приостанавливалась и отрывала глаза от текста. «Итак, я полагаю, промывочные воды не нашли выхода наружу».

Мистер Л. в практике Кей-Альберга был первым больным, погибшим от разрыва желудка. Этот случай, как писал профессор, «занимает особое место в научной литературе». Медицине, следовал вывод, необходимо разобраться в случившемся, дабы лица, осуществляющие промывание желудка – в том числе и принудительное, – впредь отдавали себе отчет в опасности, грозящей пациенту. Что имело ключевое значение: общий объем воды или сила, с которой она накачивалась? «Чтобы получить более ясную картину, – продолжает Кей-Альберг, – я намерен провести опыты на мертвых телах». Ингеборга издала какой-то странный звук. «Опыты эти будут проведены мной в достаточном количестве». Невостребованные трупы Стокгольма, общим числом в 30 (максимум того, что нашли для начала), были доставлены в лабораторию к Кей-Альбергу и размещены на стульях в «полусидячем положении». В данном месте возникает выраженное желание понять, насколько ученый стремился воспроизвести все детали. Положение кадавров должно было имитировать позу мистера Л. во время процедуры? Или же за этим просматривалось затруднение, связанное с тем, что мертвые тела не так-то просто расположить в прямосидящем положении?

Кей-Альберг установил: если неисправны природные механизмы, позволяющие желудку освобождаться от избытка газов или чего-то другого – в случае, когда человек находится в наркотическом оцепенении или просто умер, – его разрывает объем воды в три-четыре литра (или около галлона). Если воду накачивать не спеша и с меньшим напором, то желудок может вместить от шести до семи литров.

Медленно, очень медленно и постепенно, наука начала постигать и желудок живого, находящегося в ясном сознании человека. В 1929 году в Annals of Surgery был опубликован обзор случаев спонтанного разрыва стенок желудка – когда они капитулировали без участия внешней грубой силы и не по причине внутренней болезненной слабости. Четырнадцать человек, несмотря на наличие природной «сливной системы» организма, умудрились довести себя едой до смерти. И наиболее опасным для них оказалось то, что обычно рассматривается в последнюю очередь – бикарбонат натрия (он же – пищевая, или пекарская, сода и ключевой ингредиент Алка-Зельтцера).

Достаточное количество человек, умудрились довести себя едой до смерти

Пищевая сода приносит облегчение сразу двумя способами: нейтрализуя избыточную кислоту желудочного сока и создавая газ, активирующий TLESR. (Раздувающие желудок газы могут возникать и благодаря активно ферментированным пище или напиткам, хотя и не очень часто. Сводные данные Annals of Surgery включают одного несчастного, убитого «слишком молодым пивом, в котором не перебродил избыток дрожжей», а также еще двоих, коих прикончила кислая капуста.)

Сравнительно недавно о примечательном случае сообщили два эксперта из округа Майами-Дейд, Флорида. Страдавшая булимией 31-летняя женщина-психолог была найдена на полу своей кухни мертвой в полураздетом виде, причем ее живот был безобразно раздут содержимым, включавшим более двух галлонов плохо пережеванных хот-догов, брокколи и каши, обычно подаваемой к завтраку. Вызванные на место происшествия эксперты-медики обнаружили, что тело лежало «в окружении огромного количества различных пищевых продуктов, разбитых бутылок из-под прохладительных напитков, консервного ножа и сумки для покупки бакалейных товаров». Здесь же оказался, конечно, и the coup de grace[124] – частично опорожненная пачка пищевой соды, для небогатых людей всегда служившей заменителем Алка-Зельтцера. Правда, в данном случае переполненный желудок не разорвало, скорее он сам убил свою хозяйку, настолько поджав диафрагму вверх, что эта перегородка вдавилась в легкие и вызвала удушье. Эксперты предположили, что образовавшийся газ мог прижать один из почти непрожеванных хот-догов к сфинктеру пищевода в верхней части желудка. Застряв в таком положении, «жареная собака» не позволила женщине отрыгнуть содержимое желудка или освободиться от него с помощью рвоты.

Давление, возникающее в результате химической реакции между двууглекислым натрием и кислотой, может быть весьма сильным. Чтобы еще раз отметить сей факт, я готова адресовать читателей книги к любому из великого множества сайтов в Интернете, посвященных Алка-Зельтцеру и реактивным последствиям его применения. А если поумерить иронию, то можно ознакомиться с работами П. Мердфилда, который в 1926 году научился разрывать желудки недавно умерших людей, вливая туда по полгаллона слабого раствора соляной кислоты, а затем добавляя немного обычной пищевой соды.

Простейший способ получить ощущение облегчения – сделать несколько глотков чего-то содового. Или проглотить немного воздуха. Хронические заглатыватели воздуха (медицинское название болезни – «аэрофагия») известны в среде гастроэнтерологов как «белчеры»[125]. «Их множество, – говорит Майк Джонс. – Они глотают с трудом, и поэтому при каждом глотке прихватывают немного воздуха. Чем-то напоминает нервный тик. Возможно, две трети из них даже не знают об этом. Вы наблюдаете, как все происходит, сидя прямо перед ними, а они лепечут: док, у меня отрыжка, но я не понимаю, откуда она берется».

В общении с окружающими такая особенность – явно, не подспорье. Но дело не только в этом. Хроническая отрыжка наносит на слизистую пищевода кислотные капли желудочного сока, выбрасываемого из желудка вместе с газом. Если это происходит слишком долго или слишком часто, кислота сжигает пищевод. И у вас появляется еще один повод нанести визит доктору Джонсу – изжога. Но что значит «слишком много кислоты»?

Простейший способ получить ощущение облегчения – сделать несколько глотков чего-то содового. Или проглотить немного воздуха.

Согласно исследованиям Дэвида Метца, гастроэнтеролога из Пенсильванского университета, с которым мы уже имели дело в предыдущей главе, «слишком много» – пребывание кислоты на поверхности слизистой пищевода в течение часа в день. В данном случае имеется в виду суммарное количество времени, в течение которого пищевод подвергается воздействию желудочного сока. (Люди с синдромом желудочного рефлюкса[126] «полощут свои трубы» кислотой намного больше обычного, поскольку сфинктер ослаблен.)

Один из методов хирургического лечения хронического желудочного рефлюкса, называемый фундопликацией, в некоторых случаях создает проблемы с отрыжкой. Теперь уже больным непременно – и самым строгим образом – приходится воздерживаться от любого употребления пищевой соды. «Да, конечно, я знаю об этом явлении. Оно было особенно заметно лет 15 назад, когда люди поглощали слишком много пищи и затем неумеренно заливали съеденное Алка-Зельтцером, – и Джонс громко фыркает в телефонную трубку, имитируя своеобразный взрывной звук: „П-ффф-уфф!“[127] – Все происходило, как в скетче Монти Пайтона „Одна очень-очень тонкая вафля“, где какой-то малый наедается до отвала и под конец стонет: „О-о-о! Мне бы только еще одну, всего одну, очень тонкую мятную вафлю…“»[128]

Если женский живот раздался настолько, что пупок торчит наружу, легко предположить, что дама беременна. Однако та, которую доставили на коляске в отделение неотложной медицинской помощи Королевской больницы Ливерпуля в 4 часа утра в один из дней 1984 года, являлась исключением. Как выяснилось, ее живот был раздут от еды. Хотя по ходу обеда уместнее было бы толковать уже о возможной тройне: два фунта почек, один с третью фунт печени, полфунта стейка, два яйца, фунт сыра, полфунта грибов, два фунта моркови, кочан цветной капусты, два больших ломтя хлеба, десять персиков, четыре груши, два яблока, четыре банана, по фунту слив и винограда и, наконец, два стакана молока. Всего – 19 фунтов еды! Хотя ее желудок в конце концов разорвался и она умерла от сепсиса, сам орган героически держался несколько часов. А помните другую даму с булимией – манекенщицу, плохо прожевывавшую хот-доги и брокколи? Она умерла от асфиксии, но стенки ее желудка не лопнули.