Отпечаток вины - Дмитрий Одиссеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Урядники. Скучно с ними не будет, – хмыкает Васильевич. – Как думаешь, будут нам помогать или вставлять палки в колёса?
Пётр всё ещё молчит, следя за тем, как полицейские медленно поднимаются на борт поезда. Проводник метёт на перроне воображаемую пыль, словно пытаясь не встречаться с их взглядами. Лидер урядников заходит первым. Его пальто пахнет сырой кожей, а на боку висит длинная сабля. Он смотрит прямо на Петра, будто сразу понимает, кто здесь главный.
– Моя фамилия Корнеев. Я урядник этого района, – его голос глубокий, с лёгким металлическим оттенком. – Говорят, в вашем вагоне нашли убитую.
– Верно, – отвечает Пётр, спокойно складывая руки за спиной. – Я и мой напарник занимаемся этим делом. Пётр Андреевич, – он не уточняет фамилию, но в тоне его голоса слышится достаточная уверенность.
Корнеев прищуривает глаза.
– Знаю, кто вы. Вы из Петербурга. Но это наши земли, господин Пётр Андреевич. И я надеюсь, вы не против, если мы примем участие.
– Напротив. Ваши знания местных жителей могут быть полезны, – отвечает Пётр.
Корнеев кивает, давая знак своим людям, чтобы они заняли свои позиции. Два полицейских проходят вглубь вагона, остальные остаются в тамбуре, словно охраняя поезд от внешних угроз.
Васильевич наклоняется к Петру и тихо шепчет:
– Думаешь, они помогут? Или начнётся цирк с обвинениями в нашу сторону?
– Посмотрим. Но пока что они под нашим контролем, – Пётр медленно отворачивается, возвращая взгляд к списку пассажиров. – Нас ждёт ещё долгая игра. Корнеев и его урядники занимают свои позиции. Их тяжёлые сапоги скрипят по деревянным доскам пола вагона, и каждый шаг, кажется, отдается эхом в тишине. В воздухе висит напряжение, как будто поезд сам ощутил груз страха и подозрений. Пассажиры начинают просыпаться окончательно. Каждый взгляд полон вопросов, а некоторые лица уже выдавали усталость и раздражение. Старушка в углу держит платок у губ, будто хочет что-то сказать, но молчит. Молодая мать крепче прижимает ребёнка, который испуганно смотрит на мужчин в чёрных пальто.
– Кто из вас ответственный за расследование? – Корнеев бросает взгляд через плечо, обрывая шёпот пассажиров. Его строгий тон требует порядка.
– Мы ведём дело, – отвечает Пётр, делая шаг вперёд. Его голос ровный, но без попытки подавить. – Вы могли бы помочь нам собрать дополнительную информацию.
Корнеев хмурится. Ему явно не нравится, что Пётр и Васильевич взяли на себя роль следователей.
– Тогда не теряйте времени. Допросите их, – он резко кивает в сторону пассажиров. – Убийца где-то среди них, и у нас мало времени до следующей станции.
Васильевич усмехается, едва заметно качая головой.
– Да у вас, господин Корнеев, целая армия урядников, но за главного всё равно будем мы, – тихо бормочет он, но достаточно громко, чтобы Пётр услышал. Тот бросает на него взгляд, полный предупреждения.
Пётр разворачивается к пассажирам. Его взгляд скользит по каждому из них, но не задерживается ни на ком слишком долго. Он уже знает, с кого начать.
Допросы: Нити, ведущие в темноту
Первым в импровизированный «допросный зал», организованный в пустом купе, заходит Михаил Громов. Его лицо всё ещё бледное, но на этот раз он пытается держаться ровно, хотя нервозность выдаёт его трясущиеся руки.
– Садитесь, – указывает Пётр на скамью напротив.
Михаил шумно садится, переводя взгляд с Петра на Васильевича, который стоит, прислонясь к стене. Васильевич заметно не вмешивается, но его присутствие явно давит на Михаила.
– Расскажите о себе, – Пётр начинает без лишних приветствий. – Кто вы, откуда, зачем едете?
– Михаил Громов, купец. Еду из Орла в Москву, по делам. Товар жду на следующей станции, у меня контракт там… – Михаил начинает говорить быстро, будто хочет выдать всю информацию сразу.
– Почему вы так остро отреагировали ночью? – Пётр прерывает его.
– Да потому, что вы все сразу на меня посмотрели! – Михаил взмахивает руками. – Как будто я… как будто я это сделал!
– Так вы этого не делали? – Пётр смотрит прямо в глаза мужчине. – Где вы были в час ночи, когда произошло убийство?
– В своём купе! Спал, клянусь! – Михаил стучит кулаком по колену. – Вы можете спросить у соседей!
Пётр кивает, делая пометку в своём блокноте.
– Мы спросим, не волнуйтесь. Пока можете идти, но оставайтесь в вагоне.
Михаил резко встаёт и направляется к выходу. Но прежде чем дверь закрывается за ним, Пётр тихо говорит:
– Вы явно что-то скрываете, Громов. Это видно по вашему поведению. Подумайте, что хотите рассказать мне в следующий раз.
Дверь захлопывается. Васильевич оборачивается к Петру.
– Нервный, но не похож на убийцу, – замечает он. – Хотя кто знает, с такими нервами…
– Он что-то знает. Возможно, не об убийстве, но о ком-то в этом вагоне. Мы выясним, – Пётр поднимается, взгляд его устремляется в окно. Поезд снова набирает скорость. Поезд трясётся на поворотах, качает лампы в коридорах, как маятник – беспокойный и неритмичный. Васильевич наблюдает за тем, как Пётр медленно идёт к проводнику. Тот стоит у окна, пытаясь остаться незаметным в собственном страхе. Корнеев с урядниками что-то обсуждают на перроне, пока состав продолжает свои задачи – идти вперёд, несмотря ни на что. Пётр просит список пассажиров снова, коротко взглянув на Михаила Громова, который нервно сидит в своём купе. Тот грызёт ногти, лицо ещё больше побледнело. Толпа вокруг купе убитой начинает понемногу стихать, но в воздухе всё равно остаётся напряжение. В коридоре слышно, как один из полицейских что-то кричит своим коллегам. Внимание пассажиров переключается на этот шум – люди начинают заглядывать в окна, искать ответ на свои страхи. Пётр остаётся неподвижным, его взгляд возвращается к недопитому стакану воды в купе убитой. На его краях всё ещё заметны следы, невидимые для большинства, но говорящие для него. Поезд неожиданно замедляет ход. Васильевич подходит к Петру, наблюдая за полицейскими, которые вдруг начали спешить к центральному вагону.
– Что-то не так. Они ведут себя так, будто нашли кого-то, – замечает Васильевич, слегка приподнимая бровь. – Или что-то.
Пётр не отвечает. Он делает шаг вперёд, его руки спрятаны в карманы, блокнот всё
