Perpetuum mobile (Гроза над Миром – 2) - Венедикт Ли

«Проснулась» я в автомобиле на заднем сиденье, правая рука оказалась прикована к спинке переднего. Плотный мужчина рядом с шофером обернулся, я узнала Парка.

– Что скажешь, Анита?

Допрашивали меня в том же бункере, где я недавно работала с Хайд. Медикаментозный подход применили в полном объеме – я не утаила ничего. Вообще-то, не помню, что говорила, просто знаю, что выболтала все. С охотой и удовольствием – такое свойство у этого лекарства. Парк что-то втолковывал мне, вежливо извинялся, объяснял, что делается это для моего же блага.

– Новый фактор, никак нами не учтенный… Утонченные методы психологического воздействия… Вспомни, что мы так и не ввели ей «сыворотку правды», почему? Что нас остановило?! Только когда я проглядел видеозапись, понял, как разнится мое субъективное восприятие с действительностью… Кстати, где Хайд, скажи нам…

Он разорялся втуне, мое субъективное восприятие к этому времени стало настоящим бредом. Я что-то отвечала ему и его подручным, а мысленно говорила с Хайд. «Где ты, где ты, где ты…» – мой зов отзывался в моем мозгу эхом, которое постепенно приобрело голос Хайд. «Где ты?» Я рассмеялась, порываясь встать со стола, к которому меня привязали – надо же, сама спрашиваю, сама отвечаю себе. «Я в склепе – тебя замещаю», – уже не могла удержаться от хохота.

– Дайте ей успокоительного, – это Парк…

«Дайте, дайте…Я улетаю. От тебя, Парк. От тебя Хайд…», – лампы на потолке закружились бешеным хороводом и с пронзительным звоном погасли.

… … … … … ? … … ?? … … ! … ! … … … !! … … … … !!!… … … … Ч Т О ? . . .

С потолка из кромешной тьмы капала вода. Мигнул тусклый свет – чей-то карманный фонарик. В нем качалось бледное, в каплях пота лицо Парка.

– Что случилось? – спрашивал он.

Ему отвечала гулкая темнота:

– Коридор свободен, но путь наверх завален… ждем помощь…

– Что случилось?? – Парка заело, как старую патефонную пластинку.

Я не чувствовала тела – реакция на передозировку, голова кружилась. В ушах гудело все громче, с трудом я сообразила, что звук идет снаружи. Извне допросной, так необъяснимо превратившейся в темный склеп – материализацию моего бреда.

Раздался треск и возник новый свет, невыносимо яркий – он исходил из разваливающейся стены справа от меня. Я выворачивала голову, не спуская глаз с необыкновенного явления. От мощного гуда сводило зубы. Огромный тупорылый цилиндр выполз из стены, фара на его «морде» ослепительно сияла, затем притухла и свербящий звук смолк. «Крот!» Устройство для прокладки подземных коммуникаций, а также средство спасения погребенных под обвалами. Случилось невероятное – больше трехсот лет в Майе не было крупных землетрясений и вот, на тебе… Как раз, когда промывали мозги изменнице Аните.

Помощники Парка, наплевав на субординацию, первыми нырнули на четвереньках в спасительный тоннель, их начальник, кряхтя, последовал за ними. Обо мне забыли. Я выругалась нехорошими словами, на большее не осталось сил.

Возник человек в комбинезоне службы коммуникаций – смуглый, горбоносый наклонился надо мной, перерезал удерживающие меня ремни.

– Пайдем, дэвшка…

И, сильный, жилистый, он выволок меня на свет божий. Вру. Стояла ночь, но озаренная светом прожекторов. Где-то рядом переговаривались громкими, тревожными голосами. Меня уложили на носилки, я услышала знакомый голос:

– Несите ее осторожней… – надо мной склонилось милое лицо Хайд.

Носилки с почти бездыханной мною стали впихивать в машину скорой помощи, а я силилась поднять голову, никак не узнавая место, где нахожусь. Воздух пах отвратительной кислой гарью, под ногами несших меня хрустело стекло.

И… НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Я все еще брежу!

Мы находились во внутреннем дворе нашей штабквартиры – оно похоже в плане на небольшую тюрьму, юго-западный угол венчает поверх третьего этажа башенка со шпилем. Но от здания ОСС остался лишь двор. Все остальное, сокрушенное невероятной силой, сметено, превращено в груды щебня и искореженного металла. Видны соседние дома, тоже поврежденные, у нескольких зданий обрушены стены, открывая внутренности квартир. В моем отравленном мозгу механически защелкали костяшки счет. В ночные смены у нас работает не больше пятой части сотрудников – это человек сто. Все они погибли. Но жертв много больше – разгромлен целый квартал, прилегавший к ОСС.

– Хайд… – пролепетала я, – Хайд…

Она снова наклонилась ко мне, и я разглядела, что Хайд также одета в форму службы коммуникаций.

– Мою подружку обидели. Ничего… Есть суд, и есть воздаяние.

Дверца захлопнулась за нами, Хайд взяла меня за руку, я почти не чувствовала ее касания. Язык мой тяжело ворочался во рту.

– Хайд… это ты… Что же ты делаешь?!!..

– То же, что и вы.

Автомобиль тронулся, а я не слышала звука мотора, не слышала обращенных ко мне слов Хайд и обрадовалась, что умираю. Но оставалась досада: я так и не узнаю, как Хайд умудрилась полностью уничтожить Главное управление ОСС.

Хорошо сложенный, немного выше среднего роста, не блещущий красотой, но улыбчиво-обаятельный Президент Солтиг невозмутимо выслушал доклад директора ОСС И. Парка. Резюмировал кратко:

– Пять тонн, говорите? Грузовик? Вышиб ворота? А… нет, но заграждения не помогли. Хмм… Мы пожадничали, Хозяйка не поскупилась, а? Перекупила наших барнабов…

Парк промямлил невнятное, он устал подавлять дрожь в голосе. За приятностью Президента крылось задуманное им для Парка жестокое наказание.

А Солтиг осторожно поправил свой роскошный чуб, покачал головой.

– Естественный отбор уничтожает неприспособленных. Вы живы – это судьба. Новую резиденцию сделаете поскромнее и не на виду. Идите, работайте.

А когда Парк ушел на ватных ногах, Солтиг тихо пробормотал, рассматривая список погибших, чьим семьям полагалась пожизненная пенсия:

– Ничего себе, сокращение штатов… Спасибо, Хозяюшка. Настанет день, когда я вас отблагодарю. Если, конечно, вы существуете.

17. МНИМАЯ ВЕЛИЧИНА

Я очнулась от ночной прохлады, Хайд и ее спутник тащили меня на руках. Мы еще на свободе? Куда бежим? Выезды из города все перекрыты – нам не спастись. Очередная удача Хайд, похитившей меня из-под носа бывших коллег, не имеет перспективы на благополучное продолжение…

В голове немного прояснело, и я увидела, что мы находимся на самой грандиозной новостройке Майи – первый столичный небоскреб, здесь будут размещаться правительство и президент. Фундамент и нижние элементы стального каркаса – все, на что Ариэль Солтиг смог пока выдоить денег из тощего госбюджета. Считалось, что замороженная стройка охраняется – но это было не так, по крайней мере, сегодня. Все полицейские силы и части ОСС стянуты этой ночью к месту чудовищного взрыва.

Хайд шумно вздохнула и нехорошо выругалась, давая понять, как она обессилела. Она и ее друг опустили меня на каменную плиту, я распростерлась пластом, тупо уставившись в звездное небо, и приготовилась продолжить уход в мир иной.

– Будет смешно, если маяк не работает, – сказала надо мной Хайд.

– Нажат здэс и повэрнут, – объяснил барнаб.

– Ты настоящий друг, – отозвалась Хайд без тени иронии.

Она все еще возилась с прибором, похожим на карманный радиоприемник, когда вдали послышались взревывания автомобильных сирен. Будут ли Хайд и ее герой отстреливаться до последнего? Интересно, сколько секунд они продержаться.

– Долго еще? – спросила непонятно у кого Хайд. – Еще минута и я на коленях поползу сдаваться. А Анита умрет.

Полная Минна стояла в зените и это было странно – на широте Майи так не бывает. Вот у меня и предсмертные видения начались. Минна все росла, медленно падая наземь, пока ее огромный диск не закрыл небо. Мне стало до того интересно, что я решила постараться удерживать сознание до последнего. По краям серебристого диска вспыхивали разноцветные огни, а из центра извергся тонкий щупалец и удлиняясь, устремился вниз. Тогда до меня дошло, что я вижу швартовку дирижабля, использующего остов Дома Власти в качестве причальной мачты.

Второе «щупальце» спустило к нам что-то вроде веревочной плетенки, куда Хайд с товарищем грубо забросили меня и сами следом повалились кубарем. И мы вознеслись! Черные тени железных костей будущего колосса ринулись вниз, пепельное ночное небо раздалось, обнимая нас…

В разгар сего драматического момента я испустила дух.

– Только посмей помереть без моего разрешения, – сказала Хайд. – Убью.

Я лежала на кожаной кушетке. На потолке комнаты (каюты?) фиолетово светилась флуоресцентная панель, а надо мной хлопотали не один, а целых два врача плюс Хайд. Отодвинув дверь, вошел по юношески сложенный, бородатый и очкастый тип. Где ж я его раньше видела?