Один неверный шаг - Харлан Кобен

– Притормозите, – посоветовал Майрон. – Во-первых, я никому не платил за кражу дела.

– Офицеру Франсин Нигли. Вы же не станете отрицать, что встречались с ней в столовой «Ритц»?

– Нет. – (Слишком долго объяснять правду, да и стоит ли?) – Ладно, об этом пока забудем. Кто пытался вас шантажировать?

В комнату вошел слуга.

– Чай со льдом, сэр?

Брэдфорд задумался.

– Лимонад, Матиус. Лимонад будет очень кстати.

– Слушаюсь, сэр. А вам, мистер Болитар?

Майрон сомневался, что Брэдфорд запасся «Йо-хо».

– Мне то же самое, Матиус.

– Слушаюсь, сэр. – Слуга кивнул и выскользнул за дверь.

Артур Брэдфорд накинул полотенце на плечи, улегся и закрыл глаза. Шезлонг был таким длинным, что его ноги не свисали.

– Мы оба знаем, что я помню Аниту Слотер. Как вы сами понимаете, вряд ли можно забыть женщину, которая нашла тело твоей жены.

– И это единственная причина?

Брэдфорд открыл один глаз.

– Простите?

– Я видел ее фотографии, – просто сказал Майрон. – Трудно забыть женщину с такой внешностью.

Брэдфорд снова закрыл глаз и долго молчал.

– В мире полно привлекательных женщин.

– Угу.

– Вы полагаете, у нас с ней была связь?

– Я этого не говорил. Лишь сказал, что она была очень красива. Мужчины запоминают красивых женщин.

– Верно, – согласился Брэдфорд. – Но видите ли, именно на такие ложные слухи Дэвидсон и делает ставку. Вы понимаете мою обеспокоенность? Это же политика, а политика – грязное дело. Вы напрасно считаете, будто мне есть, что скрывать. Это не так. Я боюсь быть превратно понятым. Даже если я ничего плохого не сделал, это не означает, что мой противник не попытается доказать обратного. Вы меня понимаете?

Майрон утвердительно кивнул. В словах Брэдфорда был резон. Он ведь баллотировался в губернаторы. Даже если за ним ничего нет, ему невольно придется защищаться.

– Так кто пытался вас шантажировать?

Брэдфорд помедлил, прикидывая в уме все за и против. Внутренний компьютер просчитывал варианты – стоит или не стоит говорить Майрону. За – победили.

– Хорас Слотер, – сказал он.

– Чем же? – поинтересовался Майрон.

Брэдфорд не дал прямого ответа.

– Он звонил в мой предвыборный штаб.

– И говорил с вами?

– Он заявил, что у него есть изобличающая информация насчет Аниты Слотер. Я решил, что это наверняка бред, но все-таки забеспокоился.

Еще бы, подумал Майрон.

– И что он сказал?

– Он хотел знать, что я сделал с его женой. Он обвинил меня в том, что я помог ей скрыться.

– Каким образом помог?

Артур махнул рукой.

– Дал денег, заставил уехать. Не знаю. Он не очень внятно говорил.

– И все же что он конкретно сказал?

Брэдфорд сел и сбросил ноги с края шезлонга. Несколько секунд он смотрел на Майрона так, будто тот был гамбургером, который самое время перевернуть.

– Я хочу знать, почему вас это интересует?

Ничего не дашь, ничего не получишь. Таковы правила игры.

– Из-за дочери.

– Простите?

– Дочери Аниты Слотер.

Брэдфорд задумчиво кивнул.

– Она вроде баскетболистка?

– Да.

– Вы ее представляете?

– Да. И я был дружен с ее отцом. Вы слышали, что его убили?

– Читал в газете, – ответил Брэдфорд. (В газете. У этого парня прямого ответа никогда не получишь.) – А как вы связаны с семейкой Эйчев?

В голове у Майрона что-то щелкнуло.

– Так это вы их имели в виду, когда говорили об уголовниках на службе у Дэвидсона? – спросил он.

– Да.

– Значит, они заинтересованы в том, чтобы он победил на выборах?

– Конечно. И поэтому я хотел бы знать, какое вы имеете к ним отношение.

– Никакого, – заявил Майрон. – Они создают еще одну женскую баскетбольную лигу. И хотят заполучить Бренду. – Но Майрон уже и сам начал сомневаться. Эйчи встречались с Хорасом Слотером. Если верить Ф.М., он даже успел подписать контракт. Дальше: Хорас приставал к Брэдфорду насчет его покойной жены. Может быть, Хорас работал на Эйчей? Есть о чем поразмыслить.

Вернулся Маттиус с лимонадом. Из свежего лимона. Холодный и очень вкусный. Уж эти мне богатые. Когда Маттиус вышел, Брэдфорд изобразил глубокую задумчивость, к чему не раз прибегал во время их первой встречи. Майрон терпеливо ждал.

– Быть политиком, – начал Брэдфорд, – довольно странное занятие. Все живые существа борются за выживание. Разумеется, это врожденный инстинкт. Но, по правде говоря, политики куда прохладнее ко всему относятся. Ничего не могут поделать. Вот убили человека, а я думаю лишь о том, не помешает ли это моей предвыборной компании. Это чистая правда. Моя единственная цель – чтобы мое имя не трепали.

– Этого не избежать, – заметил Майрон. – Вне зависимости от вашего или моего желания.

– Почему вы так думаете?

– Полиция все равно свяжет вас с этим делом, так же как сделал я.

– Я вас не понимаю.

– Я пришел сюда, потому что Хорас Слотер вам звонил. У полиции будут те же источники информации.

– Пусть полиция вас не волнует, – улыбнулся Артур Брэдфорд.

Майрон припомнил Уикнера и Померанца, а также власть, которую имеет эта семья. Может, Брэдфорд и прав. Майрон задумался. И решил воспользоваться этим обстоятельством себе на пользу.

– Значит, вы хотите, чтобы я держал язык за зубами? – спросил он.

Брэдфорд засомневался. Видимо, просчитывал следующий ход Майрона.

– Я хочу, – сказал он, – чтобы вы были справедливы.

– В смысле?

– В смысле того, что у вас нет убедительных доказательств, будто я связан с чем-то незаконным.

Майрон с сомнением покачал головой. Может, да, а может, и нет.

– И если вы говорите правду и действительно не работаете на Дэвидсона, тогда у вас нет причин вредить моей кампании.

– Не уверен, что это так, – заметил Майрон.

– Понятно. – Артур Брэдфорд снова принялся гадать на кофейной гуще. – Значит, вы хотите что-то в обмен на ваше молчание?

– Возможно. Но не то, что вы думаете.

– А что же?

– Две вещи. Первое, я хочу получить ответы на свои вопросы. Правдивые ответы. Если у меня возникнет подозрение, что вы лжете или заботитесь о том, как это будет выглядеть, я буду чувствовать себя свободным. Мне плевать на выборы. Мне нужна правда.

– И второе?

Майрон улыбнулся.

– К этому перейдем потом. Сначала ответы.

Брэдфорд немного помолчал.

– Но как я могу согласиться на условие, даже не зная, о чем идет речь?

– Ответьте сначала на мои вопросы. Если я сочту, что вы говорите правду, то выставлю второе условие. Но если вы начнете увиливать, второе условие просто теряет смысл.

Брэдфорду это явно не понравилось.

– Не думаю, что я могу согласиться.

– Дивно. – Майрон поднялся. – Приятного дня, Артур.

– Садитесь, – резко велел Артур.

– Так вы ответите на мои вопросы?

Брэдфорд взглянул на него.

– Конгрессмен Дэвидсон не единственный, у кого имеются несимпатичные друзья.

Майрон решил не отвечать.

– Если хочешь выжить в политике, – продолжил Брэдфорд, – приходится иметь дело с самыми омерзительными людьми в штате. Это правда, Майрон, как она ни отвратительна.

– Да, – согласился Майрон, – за последний час мне уже в третий раз угрожают.

– Вы не выглядите слишком перепуганным.

– Меня нелегко испугать. – (Полуправда. Нельзя показывать, что ты боишься, это равносильно смерти.) – Поэтому давайте кончать с этим дерьмом. У меня есть вопросы. Могу их задать. Или это сделает пресса.

Брэдфорд снова помедлил. До чего же осторожный.

– Я все еще не понял, – сказал он. – Вам-то какое дело?

Тянет и тянет.

– Я же сказал. Из-за дочери.

– И когда вы в первый раз сюда приходили, вы разыскивали ее отца?

– Да.

– И пришли, потому что Хорас Слотер звонил в мой офис?

Майрон кивнул. Медленно. Брэдфорд еще раз ударился в задумчивость.

– Тогда почему, ради всего святого, вы интересуетесь моей женой? Если вас действительно заботил лишь Хорас Слотер, зачем вам Анита и все, что случилось двадцать лет назад?

В комнате стало тихо, только едва шелестела вода в бассейне. Блики от воды играли на потолке. Они достигли кульминационного момента, и оба это понимали. Майрон тоже задумался, не сводя глаз с Брэдфорда. Как много он может сказать и как Артур Брэдфорд может это использовать. Еще одна торговля. Спортивному агенту всю жизнь приходится торговаться.

– Потому что я искал не только Хораса Слотера, – медленно проговорил Майрон. – Я искал и Аниту Слотер.

Брэдфорд изо всех сил старался себя контролировать. Но Майрон все равно услышал, как он с шумом вдохнул воздух. Лицо слегка побледнело. Вне сомнения, он умел держать себя в руках, но что-то все же здесь было.