Голубая луна (перевод Б Левина) - Лорел Гамильтон

- Ты сама сказала, что это не мое дело, что ты делаешь или с кем ты это делаешь, - напомнил он, и голос его был куда более беспристрастен, чем слова.

- Я тогда смутилась, в ванной. Ты меня застал врасплох.

- Помню, - сказал он и покачал головой. - Если мы сегодня собираемся щеголять силой, придется использовать метки.

- Майра им сказала, что ты продолжаешь собеседование с кандидатками в лупы. Они знают, что мы уже не вместе.

- Им надо показать не нашу семейную идиллию, Анита, а просто силу. Он протянул ко мне руку.

Я поглядела на нее. Последний раз Ричард вел меня через летний лес в ту ночь, когда он убил Маркуса.

- Боюсь, что я не соглашусь на новую прогулку по лесу, Ричард.

Рука его сжалась в кулак.

- Я знаю, что в ту ночь я плохо справился, Анита. Ты видела мою перемену, и я перекинулся прямо на тебе, когда ты не могла выбраться. Я об этом думал. Я не мог бы выбрать худший способ показать тебе, кто я такой. Теперь я это знаю и сожалею, что тебя испугал.

Испугал - это было не совсем точно, но я не стала говорить этого вслух. Он приносит извинения, и я их приму.

- Спасибо, Ричард. Я не хотела делать тебе больно. Я просто...

- Не могла справиться, - сказал он.

- Не могла справиться, - вздохнула я.

Он протянул мне руку:

- Мне очень жаль, Анита.

- Мне тоже, Ричард.

Он чуть улыбнулся:

- Никакой магии, Анита. Просто твоя рука в моей.

Я покачала головой:

- Нет, Ричард.

- Боишься?

Я посмотрела прямо ему в глаза:

- Когда надо будет брать силу от меток, тогда и соприкоснемся. Но не здесь и не сейчас.

Он поднял руку к моему лицу, и я услышала, как разорвался шелк его рубашки. Ричард опустил руку и сунул три пальца в лопнувший шов.

- Уже в третий раз рвется.

Он расправил шов на другой руке, и туда вошла целая его ладонь. Ричард повернулся ко мне спиной. Шов на плечах разошелся в обе стороны, как рот.

Я захихикала - это не часто со мной бывает.

- Ты похож на ярмарочного силача.

Он согнул руки, как бодибилдер, и изобразил лицом сосредоточенность. Я не выдержала и захохотала. Шелк лопнул с мокрым звуком. Из всех тканей звук рвущегося шелка ближе всего к звуку, который издает плоть. Только кожаная одежда издает более живой звук - под лезвием.

Смуглая кожа казалась бледной на фоне черной ткани, будто невидимый нож провел в ней разрез. Ричард выпрямился. Один рукав оторвался настолько, что болтался свободно. Швы на плечах рубашки казались улыбками близнецов.

- Чувствую ветерок, - сказал Ричард, поворачиваясь ко мне спиной. Рубашка отслоилась от нее и повисла лохмотьями.

- Порвалась в клочья, - заметила я.

- Слишком я увлекся поднятием тяжести после последнего снятия мерки.

- Еще немного - и ты будешь слишком мускулист, - сказала я.

- А такое бывает? - спросил он.

- И еще как.

- Тебе не нравится?

Он взялся за рубашку спереди и потянул в разные стороны. Шелк порвался черными лохмотьями, и Ричард бросил его в мою сторону. Я его поймала рефлекторно, не думая.

Схватив остатки рубашки на плечах, Ричард стащил их через голову, обнажив каждый дюйм груди и рук. Потом вытянул руки вверх, и мышцы набухли под кожей от живота до плеч.

У меня не просто перехватило дыхание - я перестала дышать на несколько секунд, и когда вспомнила, что это все-таки надо делать, дыхание оказалось хриплым и прерывистым. Вот тебе хладнокровие и утонченность.

Ричард опустил руки и то, что осталось от рукавов. Их он сдернул, как стриптизер сбрасывает перчатки, и кинул остатки шелка на землю. Он стоял и глядел на меня, обнаженный до пояса.

- А мне что, захлопать в ладоши и заорать: "Ого, мистер Зееман, ну и плечи у вас?" Я знаю, что у тебя прекрасное тело, Ричард, не надо меня тыкать в него носом.

Он надвинулся на меня, встал так близко, что еще чуть-чуть - и мы соприкоснулись бы.

- Какая отличная мысль, - сказал он.

Я нахмурилась, не поняв.

- Какая отличная мысль?

- Ткнуть тебя носом в мое тело, - сказал он так тихо, что это был почти шепот.

Я вспыхнула, надеясь, что в темноте он этого не увидит.

- Это всего лишь выражение, Ричард, его не надо понимать буквально.

- Понимаю, но все равно мысль отличная.

Я шагнула прочь.

- Ричард, отойди.

- Ты не знаешь дорогу в лупанарий.

- Спасибо, сама найду.

Он протянул руку, чтобы коснуться моего лица, и я отступила, чуть не упав. Ричард подарил мне мимолетную улыбку и ушел, побежал через лес. Я почувствовала наплыв силы, как ветер в парусе. Он летел на энергии леса, ночи, повисшей в небе луны, и если бы я захотела, я могла бы лететь рядом с ним. Но я стояла, обняв себя за плечи, сосредоточив все силы на том, чтобы отгородиться от Ричарда, перерезать соединявшую нас силу.

Лишь почувствовав, что я снова одна и заключена в собственной коже, я открыла глаза. Джейсон стоял так близко, что я вздрогнула. И заодно поняла, насколько была беспечна.

- Черт побери, Джейсон, ты меня напугал.

- Извини. Я думал, что кто-нибудь должен остаться и посмотреть, чтобы никакие вампиры с тобой не разобрались.

- Спасибо, я на самом деле хотела тебя поблагодарить.

- Как ты?

- Все нормально.

Он усмехнулся, и при свете луны почти было видно, что глаза у него смеются.

- А у него все лучше и лучше получается, - сказал он.

- Что именно? Быть Ульфриком?

- Соблазнять тебя, - ответил Джейсон.

Я уставилась на него.

- Ты помнишь, как я завидовал, когда ты сегодня глядела на Ашера?

Я кивнула.

- Но как ты смотрела сейчас на Ричарда... это что-то.

Я медленно перевела дыхание.

- Это не важно.

- Важно, - возразил Джейсон. - Тебе это не нравится, но это важно.

И на это мне, черт побери, нечего было сказать. Мы пошли через лес примерно в ту сторону, куда пошли все. И никаких, черт бы их взял, указаний нам не надо было.

Глава 18

Лупанарий мы нашли без всяких указаний - у нас был нос Джейсона и мое умение чуять мертвых. Я полагала, что все лупанарии одинаковы, но за несколько ярдов до этого поняла, что ошибалась. К тому, что лежало перед нами, примешивалась смерть - старая смерть. Ощущался он почти как беспокойная могила. Иногда такие можно найти в лесу - старую могилу, где кто-то был похоронен без обряда, просто неглубокую яму в земле. Мертвым неглубокие ямы не слишком по душе - им нужна яма, глубокая и широкая, иначе они не могут упокоиться. Но все эти проблемы решает кремация. Никогда не слышала о призраке кого-либо, кто был кремирован.

Уже видно было слабое сияние фонарей среди деревьев, когда Джейсон остановился и тронул меня за руку, привлекая внимание.

- Не нравится мне то, что я чую.

- Что именно?

- Тело, долго пролежавшее не в земле.

- Зомби? - спросила я.

Он покачал головой:

- Нет, что-то суше, старше этого.

Мы переглянулись, и я уверена, что подумали мы об одном и том же. Гниющий вампир. Я сообразила, что вцепилась в его руку, а он - в мою. Мы стояли, как дети, гадающие, что значит этот шум - страшилище или просто ветер? Ни один из нас не сделал шага вперед, чтобы выяснить. Если бы у нас были одеяла, мы бы под них залезли.

Если бы мы явились просто убивать, все было отлично. В последнее время я взяла на вооружение стиль "огнем и мечом". Каждый раз, когда мы имели дело с вампирами на их территории и по их правилам, нам приходилось плохо. Вдруг мне стало ясно, насколько мне не хочется туда идти и договариваться с монстрами. Хотелось мне сунуть пистолет Колину под подбородок и спустить курок. И покончить с этим. Чего мне не хотелось - это идти туда и позволить ему надо мной властвовать из-за каких-то древних правил гостеприимства, принятых у временно бескровных.

Скользя между деревьями, к нам подошел Дамиан. Стандартная на сегодня форма из черных штанов настолько его обтягивала, что под ними не было ничего, кроме самого вампира. Но он надел еще черную шелковую футболку с вырезом на шее, почти похожую на женскую блузку. Волосы до плеч усиливали иллюзию женственности, но плечи и грудь, выглядывающие из выреза, ее нарушали. Они были явно мужскими.

На Джейсоне был почти такой же наряд, только рубашку и штаны он надел атласные. А вот ботинки до колен - те же, что у Дамиана. Впервые я заметила, что Джейсон шире Дамиана в плечах. Наверное, эта перемена произошла в последнее время. Я перевела взгляд с вервольфа на вампира и покачала головой. Они очень быстро растут.

А вслух я сказала:

- У вас вид, ребята, как у хористов готского оркестра.

- Все ждут вас, - сказал Дамиан.

Я поняла, что все равно не хочу идти. Рядом со мной Джейсон покачал головой:

- Нет.

- Ты боишься, - сказал Дамиан.

Джейсон кивнул. Я нахмурилась. Мы с Джейсоном обычно бываем храбрее, что бы ни ждало нас в соседней комнате - или на соседней поляне, как сейчас.

- В чем дело, Дамиан? Что происходит?

- Я тебе говорил, кто такой Колин.

- Ты его назвал ночной ведьмой. Он умеет питаться страхом. Это должно было навести нас на мысль? - спросила я.