Проклятый цирк - Серж Брюссоло

– Хочешь попробовать открыть урну сама? – прошептала Пегги.

– Да, почему бы нет?

– Но если ты ошиблась в своих расчетах, вихрь отомстит. Он воспримет как оскорбление, что им пытаются командовать не великие правители, а обычные люди, и разнесет нас на мелкие кусочки.

– Но я же только что объяснила тебе, что по закону сейчас я должна править Анкартой!

– Верно, но ты ведь не была коронована официально. Не знаю, насколько вихрь готов принять твою логику.

– Что ж, придется рискнуть.

Пегги внимательно взглянула на сестру. Мария-Женевьева сильно побледнела, но выглядела решительной.

– Дайте немного времени на размышление, – взмолился синий пес. – Давайте поднимемся на крепостную стену и посмотрим, где сейчас слоны.

Вслед за синим псом девочки поднялись на дозорный пункт. Местность вокруг замка была пуста и безлюдна. Повсюду стояла гнетущая тишина. Можно было прислушиваться до звона в ушах – ниоткуда не доносилось ни пения, ни звука кузнечного молота, ни разговоров. Королевство Никовод целиком превратилось в страну-призрак с необитаемыми городами и селами.

Опираясь на каменные зубцы, девочки вглядывались в направлении границы. Вдали, в последних красноватых отблесках заката, они различили массивные горбы исполинского стада, которое устраивалось на ночлег.

– Им осталось всего километров десять до границы, – прикинула Мария-Женевьева. – Они перейдут ее на рассвете и начнут бесчинствовать на нашей земле так же, как они это делали здесь.

– Пошли отдохнем, – решила Пегги. – А завтра утром решим, что нам делать.

Вечер прошел невесело. Артисты, рассевшиеся вокруг огромного камина в тронном зале, выглядели совершенно измученными. Сгустившаяся темнота придавала замку мрачный, зловещий вид, так что никто не удивился бы, если бы из стены вдруг выступило какое-нибудь привидение и отправилось бродить по пустынным коридорам.

Мария-Женевьева извлекла из кармана миниатюрную урночку и бережно поставила ее на пол. Сейчас сосуд был размером от силы с лесной орех.

– Придется увеличивать ее во дворе, – заметил Гипнозус. – Здесь слишком тесно.

Инопланетные звери собрались вокруг него, улегшись плотно, бок к боку. Время от времени под их полусомкнутыми веками пробегала красная вспышка.

– Они отдыхают, – пояснила горилла. – Нам понадобятся все наши силы, чтобы увеличить урну.

Повернувшись к Марии-Женевьеве, она добавила:

– Надеюсь, ты знаешь что делаешь… Если ты ошибаешься на свой счет, вихрь уничтожит нас – тебя, твою сестру, меня и моих товарищей. Он не станет разбираться. Люди или древние боги – все мы превратимся в пыль. Готов поклясться, что, прежде чем умчаться в небо и затеряться в просторах галактики, он разнесет до основания и весь замок. Волшебные вихри ненавидят, когда их держат в плену. А этот, должно быть, держали запертым в сосуде целые столетия, и его гнев успел вырасти и окрепнуть.

– Я сделаю то, что должна сделать, – сухо отозвалась Мария-Женевьева.

Пегги Сью задремала только часа за два до рассвета. Синий пес разбудил ее, лизнув в лицо.

– Подъем! – скомандовал он. – Твоя сестра уже поднялась на вершину донжона, чтобы проследить за слонами.

Пегги поднялась, сонно зевая. Стряхнув остатки сна, она торопливо, перепрыгивая ступеньки, поднялась на башню по истертой каменной лестнице. Мария-Женевьева стояла, уперев локти в зубцы верхней площадки, и всматривалась в даль.

– Видишь! – сказала она, указывая в небо. – Даззаки. Прибыли поглядеть на свою новую планету. Должно быть, уже присматривают себе дома. Завтра они наденут нашу одежду, будут пить из наших стаканов и есть с наших тарелок! Я просто не могу этого вынести, такая злость меня разбирает!

Пегги взглянула вверх. Среди облаков сновали странные летательные аппараты – прямоугольные, очень плоские, они ничуть не походили на то, как обычно рисуют себе космические корабли.

– Похоже на книги, – пробормотала она. – Большие железные книги.

– Авангард даззаков, – повторила Мария-Женевьева. – Ждут, когда дабу опустошат Анкарту от ее обитателей, чтобы спокойно начать переселение.

– А где слоны? – встревожилась Пегги.

– Вон там! – указал синий пес. – Как раз просыпаются. Через десять минут они обогнут черное озеро и вторгнутся в Анкарту с севера.

Прибытие вражеских космических кораблей окончательно развеяло все сомнения Пегги Сью. Обняв сестру за плечи, она сказала:

– Согласна, давай приступай. Откроем эту чертову урну! Пора уже покончить со всем этим!

В молчании сестры спустились во двор, где уже собрались цирковые звери.

Мария-Женевьева достала из кармана крохотную урночку и сжала ее в ладони. Повернувшись к Гипнозусу, она решительно сказала:

– Вы все, боги из иного мира, дайте мне силу…

Звери открыли глаза и пристально воззрились на нее. Красный свет, до сих пор скрытый их веками, залил двор замка и крепостные стены отсветом адского пламени. Волосы Марии-Женевьевы покрылись искрами и затрещали, а кожа приобрела странный золотистый отлив, как будто внутри ее тела разгорелся пожар.

Девушка сомкнула пальцы на урне, которая начала потихоньку расти. Когда она достигла размеров яблока, Мария-Женевьева опустила ее на землю, стараясь не разрывать контакта. Воздух вокруг словно бурлил от напряжения. Пегги Сью почувствовала, как будто электрический ток пробежал по ее коже, вздыбив волоски на предплечьях.

Урна продолжала расти. Она постепенно поднималась среди крепостных стен, обретая свои исходные колоссальные размеры.

Примерно через десять минут она снова весила тридцать пять тонн и нависала над собравшимися, занимая почти весь двор замка.

Момент истины настал.

Мария-Женевьева обливалась потом и тяжело дышала. Взгляд ее туманился, как будто она была готова вот-вот потерять сознание.

Наконец, глухим, размеренным голосом она произнесла решающие слова:

– Я, Мария-Женевьева из Синих Земель, отныне королева Анкарты, повелеваю тебе покинуть этот сосуд и унести в глубины галактики даззаков и их служителей дабу. Повинуйся!

Голубой фарфор урны покрылся сетью трещин. Внутри нее раздался оглушительный грохот, затем пробка, закрывавшая горло, взорвалась под напором немыслимого внутреннего давления, которое уже ничто не могло сдержать. Вихрь со свистом вырвался из своей темницы. Он был похож на серую грозовую тучу, которая стремительно вращалась и издавала тонкий, пронзительный звук. Урна распалась на мелкие осколки, и высвободившийся смерч стремительно набирал высоту, становясь все огромнее и огромнее.

Парализованная страхом, Пегги Сью затаила дыхания. В голове у нее вертелась только одна мысль: вот сейчас рокочущая спираль подхватит ее в воздух, отрывая ей руки и ноги…

Но вместо этого смерч ринулся прочь от замка, проносясь по пустынным полям по следам толстокожего стада.

Остальное…

Остальное походило на те мимолетные видения, которые посещают нас во сне и которые потом так трудно вспомнить, когда проснешься.

Пегги бросилась к подъемному мосту и увидела, как небо вдруг заполнилось стремительно летящими и сталкивающимися между собой предметами. Ей понадобилась целая секунда, чтобы осознать, что это были слоны и корабли даззаков, которых неистовый смерч втягивал в себя вперемешку.

Все произошло очень быстро. В одно мгновение вихрь умчался ввысь с головокружительной скоростью, унося с собой воронки бесчисленных пленников. Спустя секунду он уже казался всего лишь крохотной точкой на небосводе, а потом и вовсе исчез из виду.

– Ну вот и все, – устало выговорила Мария-Женевьева. – Они никогда не вернутся. Вихрь будет уносить их все дальше и дальше, до самого конца времен.

Гость из прошлого

Пегги Сью, ее сестра и остатки цирковой труппы обосновались в замке Астракоса. Боги-животные избрали своим пристанищем дворцовые сады. Их редко было видно. Теперь, когда необходимость прикрываться цирком отпала, они прекратили все взаимоотношения с людьми и, естественно, больше никогда не передавали им силу.

Пегги время от времени видела, как они бродят среди кустов или дремлют в тени деревьев. Если с ними пытались установить мысленный контакт, они не отвечали. Надо думать, они окончательно решили уйти в отставку…

Вопреки первоначальным предположениям королевство Никовод опустело не полностью: часть крестьян сумела спастись от дабу, спрятавшись в глубине заброшенных карьеров или в пещерах, известных только им одним. Теперь, когда мир восстановился, они вышли из убежищ. Очень быстро среди выживших распространилась весть о подвиге, совершенном Марией-Женевьевой. Одним прекрасным утром девочки увидели небольшую толпу, собравшуюся у крепостных стен. Это было все, что осталось от населения Никовода. Бедняги пришли молить Марию-Женевьеву стать их королевой и позаботиться о восстановлении страны.