Богема с Невского проспекта - Ирина Дудина

У меня, в бытность мою панком, был друг Андрей Благов. Он очень стильно одевался, у него был битнический плащ защитного цвета, белая рубашка, и он в таком элегантном виде любил гулять по Невскому. Мы все тогда оригинально одевались, в комиссионке у „Титана“ можно было смокинг купить за 69 рублей. А за 46 рублей в Елисеевском можно было купить коньяк „Наполеон“. И вот мы повадились пить „Наполеон“. Андрей Благов был в нормальном состоянии милейшим человеком, но стоило ему выпить, как он терял дар речи, и мог произносить только два слова: „Жечь, вешать! Жечь, вешать!“. Наверное, в него вселялся дух какого-нибудь агрессивного революционэра. И когда он бродил по Невскому, выкрикивая эти два слова, к нему тут же подкатывала милиция, и прогулки заканчивались в кутузке. Ещё одним знаменитым высказыванием Благова было: „Почему в рок клуб ходили все, а без образования остался я один?“. Ещё Андрей Благов, когда рассматривал картины знакомых художников, обычно говорил: „У тебя картина талантливая и хорошая, но изумруду маловато!“. И это высказывание стало знаменитым, мы, заходя друг к другу в гости, рассматривая картины друг друга, стали говорить с умным видом: „Хорошая картина! Много изумрудной краски!“.

ЕЛЕНА КАЗАРИНА, уличный художник

Однажды я вышла из квартиры и увидела кем-то подложенную под мой порог женскую кофту из синтетики. Я удивилась, и отшвырнула кофту ногой подальше. Когда я возвращалась из магазина, то обнаружила, что кто-то за эти полчаса поднял кофту и привязал её к нашей дверной ручке. Я поняла, что кто-то целенаправленно хочет нанести мне порчу, и что тут лучшее средство от чёрной магии — это поджечь этот предмет.

Я достала зажигалку и подожгла кофточку. Она почему-то стала испускать чудовищный жёлтый вонючий дым. Я открыла окна на лестничной площадке, но тут выскочил мой сосед с верхнего этажа, философ С., и стал кричать: „Пожар! Пожар!“. Я испугалась, залила кофту водой, сунула её в авоську и хотела вынести её на помойку. Но философ С. Уже вызвал пожарников, и они уже мчались по нашей лестнице. Тогда был год терактов, и всюду проверяли чердаки и подвалы, не скрываются ли там террористы. Дым от кофты получился похожим на какое-то отравляющее вещество, он застлал всю лестницу и скопился на чердаке, и уже все соседи повыскакивали из квартир. Тут уже подъехал и ОМОН в масках, и милиция, так как пожарники встревожились по поводу невиданного дыма. Я быстро позвонила своей подруге, художнице, которая живёт на Невском, рассказала её о том, что я натворила. Она мне сказала, чтобы я пришла к ней и отсиделась, пока всё не уляжется, а то так и в милицию попасть не долго. Сидеть мне пришлось до позднего вечера, так как жёлтый дым от мистической кофты так и не рассеивался, и в доме устроили эвакуацию всех жильцов и всех допрашивали. Я периодически звонила сыну и спрашивала — ушли они или нет, а они всё не уходили.

НИКОЛАЙ СЕМПЕР, корректор

У меня на Староневском живёт дальняя родственница, моя тётушка. Она в шестидесятые годы очень любила собирать самиздат, всякие распечатки на машинке не выпускавшихся тогда книг. И вот у неё накопилась огромная библиотека машинописных листов, которая уже не влезала ни в какие шкафы. Даже когда книги стали активно издаваться, и можно было толстые пожелтевшие рукописи выкинуть, а вместо них недорого купить компактные книги, тётушка рукописи продолжала хранить, и вовсе не бережно и вовсе не аккуратно. А в 80-е годы ей пришла в голову новая идея, что она должна сама построить байдарку и плавать на ней по рекам и озёрам. И вот тётушка стала сносить в комнату всякие деревяшки и фанерки с помоек. За 10 лет она набила свою комнату всяким хламом так, что у неё осталась лишь узкая тропинка к дивану между всякой рухлядью. И однажды всё это сгорело, произошло какое-то замыкание старой проводки, искра попала в бумагу, оттуда — на деревяшки… Вместо байдарки пришлось делать ремонт.

ЕЛЕНА КАЗАРИНА, уличный художник

Я живу в двух шагах от Невского. Однажды ко мне приехал мой друг из Москвы, но тогда мы жили с моим третьим мужем, и он, вместо того, чтобы уехать в командировку, тусовался по квартире. И я дала моему другу палатку и предложила ему пожить на нашем чердаке. Что он и сделал. И вдруг я выхожу на лестницу, а по ней бежит наверх огромная бешеная собака, у которой изо рта водопадом льются слюни, а за собакой несутся милиционеры с пистолетами. Собака на моих глазах запрыгнула на чердак и там исчезла в полной темноте. Милиционеры подбежали к чердачной двери и стали вслепую палить во тьму. Я чуть не умерла от ужаса — вдруг там в палатке сейчас отсыпается мой друг!

Тут раздался ужасный вой, милиционеры попали в собаку. Они зажгли фонарики, взяли собаку за ноги и выволокли её на улицу, и стали курить, довольные тем, что им удалось завалить этого ужасного зверя. Вся лестница была в собачьей крови и её слюнях. Я же быстро проскочила на чердак, подошла к палатке. Там был мой друг! Слава Богу, он был жив, когда началась перестрелка, он вжался в пол, а палатку милиционеры не заметили во тьме.

ДАША ЧЕРДАКОВА, поэтесса, журналист

Недавно мы с Альбиной Сексовой шли по Невскому, и вдруг увидели молодых людей в льняных одеяниях, в кожаных лапотках. Альбина тут же достала фотоаппарат и стала их фотографировать, при этом ей хотелось сделать кадр как можно лучше, и она просила молодых людей то так повернуться, то этак. Они сказали: „Извините, мы опаздываем, у нас сейчас бой с викингами на Петропавловской крепости!“. „Можно и мы с вами пойдём!“, — воскликнули мы и отправились к викингам на дни Норвегии. Там уже всадники в доспехах показывали игры молодецкие, они на скаку должны были метнуть копьё в цель. Их плотно окружили журналисты, и мы с Альбиной Сексовой прилегли на траву у речки Кронверк, чтобы снизу получше викингов заснять. Тут один рыцарь метнул копьё, но неудачно, оно почему то пролетело прямо над Альбиной Сексовой и вонзилось в дно реки. Альбина затрепетала и сказал мне: „Представляешь, а если бы копьё попало прямо в меня! Погибнуть в 21 веке, будучи пронзённой копьём рыцаря — это такой бред!“.

РОМАН КУКУШКИН, предприниматель

На Старом Невском был ночной клуб „Калинка“. И вот как-то захожу я туда, а там грустный перепуганный иностранец сидит у стойки бара и что-то бормочет. Мне друзья сказали, что он тут сидит уже три дня. Я подошёл к нему, и он с надеждой посмотрел на меня и сказал на очень ломанном русском „Мне надо выйти!“. Я взял и вывел его на улицу. И он ужасно обрадовался и моментально куда-то убежал. Я вернулся в клуб, и мои друзья расхохотались. Оказывается, когда он говорил „мне надо выйти“, бармен его отправлял в туалет. Он думал, что иностранцу понравилось в клубе, и поэтому он там сидит и пьёт, протрезвеет, попросится в туалет, вернётся, покемарит, потом опять напьётся — и так три дня. А оказалось, там действительно клуб был похож на чёрный лабиринт, всё было в зеркалах, двери сливались со стенами, а туалеты были пафосные, со всякими изысками. Бедный иностранец, наверное, общупывал каждый сантиметр туалета, пытаясь там найти выход на улицу. То, что ему предлагали выйти на Невский через туалет, это его даже и не удивляло…

ЕЛЕНА РУБЦОВА, архитектор

Однажды мы с компанией архитекторов очень хорошо назюзюкались в одном ресторане на Невском. Потом мы сели в нашу машину, хозяин машины был так пьян, что то пытался куда-то ехать, то засыпал, падая лицом на руль. Эту сценку заметил милиционер, он нас всех выгнал из машины и вызвал эвакуатор. Правда, выгнал из машины не всех, в углу спала наша подруга Наталья, её милиционер не заметил. Когда Наталья проснулась, то она чуть не сошла с ума от мистического ужаса. В машине никого не было, а она ехала, причём как бы не ехала, а даже летела над Невским. Потом Наталья наконец поняла, что произошло, и, когда эвакуатор встал у светофора, она вспомнила, что была когда-то гимнасткой, гибко изогнулась, вылезла из машины, и сделав сальто, запрыгнула в кабину к водителю эвакуатора. Надо сказать, что Наталья выглядела потрясающе, у неё были яркие белые волосы, алые длинные ногти и накрашенные алой помадой губы. Когда она уже на ходу эвакуатора уселась в кресло рядом с водителем, то тот тоже чуть не сошёл с ума. „Кто вы, откуда вы, как вы сюда взлезли?“, — с ужасом спросил он Наталью. А она в ответ его отругала и обозвала слепым козлом.

НИКОЛАЙ КОМИССАРОВ, менеджер

В этом году, 7 ноября, будет 100 лет со дня смерти Льва Толстого. Так вот 100 лет назад студенты Петербурга устроили один из первых флэш-мобов на Невском. Тогда тоже нельзя было устраивать, что называется, „несанкционированные митинги“, за этим полицейские строго следили, жестоко пресекая сборища молодёжи. И вот студенты, узнав о смерти великого писателя, вывесили на Невском в витрине фотоателье Карла Буллы фотопортрет Льва Толстого. Это был тайный знак для места сбора студентов. Их собралось человек 100 и они у портрета стали читать заупокойные молитвы, и против этого полицейские ничего не могли предпринять, так как митинга с революционными призывами не было, а было вполне благопристойное действо.