Богема с Невского проспекта - Ирина Дудина

В 90-е дом, в котором был «Сайгон», пошёл на ремонт. Я дружил с девушкой, которая утверждала, что весь этот дом купил её папа, сама она была взбалмошная и избалованная. И вот у неё был ключ от квартиры в этом доме, в котором жил сторож. Мы повадились в этой квартире устраивать вечеринки, когда сторожа не было дома. Мы пролезали в дом со стороны Колокольной улицы, забирались на крыши, и через чердак проникали в квартиру. Там мы веселились всю ночь. Однажды мы загуляли до утра, были белые ночи, в 5 утра мы по лесам стали выбираться из весёлой квартиры.

Я вылезал первым, и тут же наткнулся на ментовскую машину. Милиционеры с изумлением уставились на меня и мой оригинальный прикид. «Ты кто?», — спросили они у меня. «Я — строитель», — почему то ответил я. «А, вот оно что!», — ответили милиционеры. Но следом за мной по лесам шли подгулявшие девушки в туфлях на шпильках, сильно накрашенные и со странными причёсками. «А это кто?», — спросили менты. «Это маляры-штукатуры», — сказал я. Милиционеры почесали голову и хотели уехать. Но тут на лесах появились наши друзья панки в модных кожанках. Милиционерам я сказал, что это тоже строители из нашей бригады, и они, удовлетворённые, уехали и ничего нам не сказали.

ВЛАД ВОСТРОВ, диджей

В начале перестройки я был банкиром на Невском проспекте. Я отказался от советского гражданства и дошёл до Горбачёва, чтобы стать гражданином мира. В то время многие мои друзья торговали на Невском проспекте куклами и всякими а ля рашен поделками. Это было очень прибыльное дело, так как иностранцы платили валютой. Но валюта и советская торговля — это было очень плохо. А валюта и лицо без гражданства — это очень хорошо. 88 статья меня не касалась. И вот когда милиционеры устраивали облавы, мои друзья просили меня забрать их валюту к себе в карман. Наличие при мне валюты не грозило мне наказаниями и притеснениями со стороны властей, так как я не был подвластным им гражданином. Потом уже и другие торгаши, художники и спекулянты с Невского проспекта стали меня использовать как банк для хранения валюты в моменты опасности. Они вкладывали в мои карманы свои деньги, а потом их оттуда брали.

ДАША ЧЕРДАКОВА, поэтесса и журналист

На открытии выставки картин и скульптур герцогини Вюртембергской в Новых выставочных залах Музея городской скульптуры на Невском проспекте было 1200 приглашённых. После торжественного открытия выставки Диана, герцогиня Вюртембергская и принцесса Французская, сказала: «А сейчас я буду с вами общаться», и пошла в зал.

Первым человеком, к которому она подошла и с кем заговорила, оказалась я. Диана заинтересовалась моим ожерельем на шее из когтей гризли с мексиканским долларом в центре, на котором орёл терзает змею, сидя на кактусе. Диана через переводчика расспрашивала меня об ожерелье, я ей рассказала о нём. Потом Диана сказал, что она сама себе сшила платье. Я хотела сказать, что я тоже сама себе сшила брюки и кофточку, но, увы, не успела это сделать, так как герцогиню окружила толпа гостей и все стали с ней фотографироваться на память. А платье на Диане было очень интересное — из чёрной сетчатой материи, лиф украшала аппликация из белого ручного кружева, а юбку — вырезанные из капрона белые кружки. Они напоминали горностая, только в негативе. Пояс у неё был розового цвета и подчёркивал её талию, у этой царственной женщины в её 69 лет была отличная фигура! И вообще в ней было что-то от милой доброй любознательной принцессы.

НАТАЛЬЯ ЩЕДРОВА, педагог

Однажды меня подруга позвала в Собор Св. Апостолов Петра и Павла на Невском проспекте, на Фестиваль молодых оркестров. Зал был заполнен молодёжью в жёлтых футболках, молодёжью в алых накидках, а также разношёрстными зрителями. «Жёлтые» — литовский оркестр «Цветная музыка» — вышел на сцену. В это время что-то было с микрофоном — из него что-то рычало. Потом я поняла — это мычал толстый парень с врождёнными проблемами, он тоже был в жёлтой футболке, но у него был приступ, он всё время хлопал в ладоши, порой дёргал себя за гениталии и рычал, и его оставили в зрительном зале. Я умилилась — вот молодцы литовцы, взяли с собой парня с проблемами. Но тут я присмотрелась к оркестрантам — там почти все были с ограниченными возможностями, но как они здорово играли!

Сколько труда, наверное, нужно вложить было в этих людей, слабозрячих, слабослышащих, заторможенных и чересчур судорожных, чтобы они смогли издавать такую слаженную музыку! Кто-то нажимал в нужный момент на ноты на синтезаторах, кто-то играл на гармошках и дудочках с клавишами, кто-то бил в барабан и стрекотал трещотками. И звук у оркестра из-за этих усилий был какой-то очень живой, выстраданный, эмоциональный. Особенно с душой бил по барабану крепкий юноша с доброй улыбкой и тоже с проблемами…

Потом выступал немецкий духовой оркестр из города Бадена-Вюртемберга, и это тоже было потрясающе — подростки от 11 до 18 лет в средневековых романтичных одеждах словно бы перекликались в горах, играя на трубах, флейтах, фаготах, горнах. Я не пожалела о том, что не поленилась сходить на концерт…

ЮЛИЯ ЗАРЯНИНА, поэтесса

На Невском, в выставочном зале Музея городской скульптуры, шла лекция. Передо мной сидел какой-то мужчина. У него были неровные волосы на затылке, и я их рассматривала. Потом я заметила, что он очень плохо одет, во что-то сильно мятое. Потом я увидела его стоптанные ботинки, потом его сумку-котомку, грязную, с свисающими какими-то лохмотьями. Я решила, что это бомж решил отдохнуть в музее на бесплатной лекции. А может это не бомж, может это городской сумасшедший с тараканами в голове?

Только я так подумала, как из котомки этого человека вылез огромный таракан и живо побежал по спине своего хозяина. Я как загипнотизированная смотрела на это давненько не виданное мной животное, так же на него смотрела куратор музея, которая сидела рядом со мной. Мы с любопытством смотрели за траекторией насекомого, оно вдруг резво побежало к голове человека и перебралось с воротничка на шею. Тут мужчина сделал резкое движение рукой, и таракан упал на красивый пол зала. Куратор музея и я — мы вскрикнули и почти одновременно вскочили и затоптали таракана ногами. Бомж перед нами сидел тихо и скромно, он ничего не заметил, он внимательно слушал лекцию.

После лекции он подошёл к лектору и стал задавать ему очень интеллигентные, разумные вопросы, показывавшие его высокую образованность и интерес к теме. Так что по одёжке и тараканам на голове судить об уме граждан не стоит!

РЕВОЛЬТ ПИМЕНОВ, шахматист

Однажды я гулял по Невскому и услышал какое-то пение. Мне показалось, что это оперные арии доносятся из кафе или бутика. Но я шёл, а пение меня преследовало. Я оглянулся — это сзади меня шёл мужчина и довольно громко пел оперные арии. Я ему сказал: «Как хорошо вы поёте!». Он вдруг просиял и ответил: «Вы первый человек, которому понравилось моё пение!».

ЕЛЕНА ЩЕЛЧКОВА, художник

Первое свидание с моим будущим мужем художником Владимиром Гооссом прошло на Невском проспекте. Мы договорились встретиться в Катькином садике. Я пришла раньше и спряталась за памятник. Я увидела Володю — он шёл под первым снегом, одетый во что-то сказочное, он был в котелке и черном развевающемся макинтоше. Прямо какой-то гоголевский персонаж с бородкой. Когда он приблизился, я выскочила и выстрелила в него из хлопушки, чем очень его испугала, так как выстрел получился сильный, с огнём и конфетти. В-общем, мы друг друга изумили и напугали, хотя и хотели произвести друг на друга хорошее впечатление и подготовились к встрече…

САША КОЧЕГАР (ДАВЫДОВ), музыкант, панк

Во время ремонта дома на Невском, где был «Сайгон», в разрушенном кафе работал кем-то вроде сторожа известный сайгоновский тусовщик поэт Кирилл Случайный, голубоглазый блондин в меховой куртке. Он ночевал в кафе прямо на сайгоновской двери, которую сняли и хотели выбросить, а вместо неё поставили железную дверь вроде железного занавеса. Старую сайгоновскую дверь Кирилл Случайный выбросить не дал, он мечтал её забрать с собой куда-нибудь, и чтобы её не украли, спал прямо на ней. Тогда разбирали перед уничтожением старые сайгоновские кофейные аппараты, Кирилл прятал детали и раздавал их на память всем желающим. Это был период его оседлости между скитаниями, а скитался он между Питером и Валаамом. Кстати, о нём написал книгу «История гражданина К.» обрусевший англичанин, сайгоновский тусовщик Джон, который сейчас стал владельцем своего отеля где-то на Колокольной улице.

ЮЛИЯ ЗАРЯНИНА, поэтесса

Мы с поэтом Гаером и портным Николаем решили посетить Александро-Невскую Лавру, особо изучить кладбищенскую часть, что перед входом в Собор. Там сейчас проходит реконструкция, а это всегда связано с потерями, какие-то незначительные с точки зрения администрации могилки уничтожаются, что очень жаль, так как антиквариат интересен своими деталями. Дух времени лучше всего можно почувствовать, когда сохранено и великое, и незначительное. Мы стали бродить среди могил большевиков, военных, юных пионерок. Перед Собором лежит главный строитель нашего Метрополитена, начальник дороги жизни на Ладоге, учёные и врачи, лётчики и казаки. Меня больше всего интересовали фамилии имена и отчества, в них удивительно сохранён дух эпохи. Мы нашли могилу Адольфа Адовича Мельборна, которой опочил в 1934 году. Какой дух времени! Ни один поэт не смог бы придумать такое имя своему персонажу…