Три рэкетира - Ярослав Зуев

Ледовой преодолел крутой подъем, легко перемахнул забор и оказался во фруктовом саду, засаженном, очевидно, еще пращурами Тренера. Ветви яблонь и груш гнулись под тяжестью облепившего их мокрого снега. Сугробы пока едва достигали щиколоток, но снег продолжал идти, так что все было впереди. Подкравшись под ярко освещенное окно, Ледовой осторожно заглянул внутрь. Он сразу разглядел Тренера. Тот сидел затылком к окну перед черно-белой «Березкой», не сводя глаз с экрана, и смотрел хоккей. «Кленовые листья» штурмовали ворота Третьяка, наши (их алая форма в черно-белом формате представлялась грязно серой) отчаянно защищались. Стадион ревел как море в шторм, скрежет металла по льду и треск сталкивающихся клюшек доносились до ушей Ледового, легко преодолевая двойные оконные стекла, для надежности проложенные по краям ватой. Затем Михайлов[36] (так, по крайней мере, показалось с улицы Ледовому) перехватил шайбу, и наши устремились в атаку. «Шайбу! – неистовствали трибуны, – шайбу!».

– Сука, – скрипнул зубами Ледовой, еле подавив сильнейший порыв немедленно ввалиться в окно с рамами и стеклами, вцепиться Тренеру в кадык и давить, пока у того не вылезут глаза, как у глубоководной рыбы, очутившейся на палубе рыболовецкого траулера. Подавив этот порыв, Ледовой осмотрел комнату. В дальнем углу, свернувшись калачиком в старом кресле, спал младший брат Доктора. Ледовой постоял немного, напряженно прислушиваясь, однако не уловил никаких посторонних звуков. Правда, наверняка судить было сложно. Если бы Тренер удосужился хоть немного прикрутить звук…

– Убить, б-дь, тебя, суку, мало, – сказал Ледовой, и это не было шуткой. Затем он, ступая бесшумно, как кошка, крадучись обогнул дом по периметру, но снова не заметил ничего подозрительного… На крыльце намело сугроб, под ступеньками – ни следов, ни отпечатков автомобильных скатов.

Когда Виктор вернулся к окну с противоположной стороны, телевизор Тренера взорвался.

Гол! – не жалея связок кричал Озеров.[37] – Гол! – Трибуны скандировали «Молодцы, молодцы!», послышался перебор хоккейного органа. Не удержавшись, Виктор снова взглянул на экран. Там как раз завязалась групповая драка между полевыми игроками. К дерущимся немедленно присоединились коллеги со скамейки запасных, ринувшиеся в бой с проворством голубей, нацеленных на брошенную из окна черствую булку. Несколько человек уже лежало, закрыв головы руками. Потом вверх полетела чья-то каска, кажется, наша, красная. В ход пошли клюшки.

– Такой хоккей нам не нужен! – закричал Озеров, но его голосу не хватало осуждения. Зрелище заворожило даже Ледового, насмотревшегося в жизни драк. Потом, вероятно, режиссер трансляции опомнился, драка пропала с экрана, уступив место заставке.

– Гондоны, – сказал Ледовой и поскреб пальцами раму. Тренер встрепенулся, его лицо исказил испуг. Потом разглядел приникшее к стеклу лицо, узнал Ледового и поспешил к двери.

Через минуту они уже сидели на кухне, и Ледовой внимательно слушал сбивчивый рассказ Тренера. И чем больше слышал, тем сильнее им овладевала слепая животная ярость.

– Пацан докторовский прибежал… В общем, на дело они пошли. Сегодня утром. Машину из банка хотели взять. Как летом.

– Зачем? – голос Ледового опустился до уровня инфразвука, которым, как говорят, можно разрушить мозг. – Что, мало денег летом взяли?…

– Доктор говорил, будто ты все деньги закрысил. Никому не даешь… Это он говорил, Витя! – Тренер судорожно поморщился. – Сказал, что он тебе алиби оформил, потом своим «Амуром» «Уазик» в Десне топил, пока ты в палате отлеживался. А теперь трех копеек нет, чтобы на трамвае прокатиться…

– Дальше! – Ледовой и так понимал, что повис на тонком волоске. В затылок повеяло ледяным ужасом расстрельного подвала, и он яростно потребовал, – дальше давай!

– Ну вот. Вроде, взяли они машину. А тут менты. Стрельба началась… Доктору пуля промеж глаз влетела…

– Еще дешево отделался, конь педальный.

– Да. Вот. Доктора привалили. Наташку ранили тяжело, а пацан сбежал. Как? Не знаю. Сбежал, и сразу ко мне.

– Наташка с ними пошла? – Ледовой изумленно вытаращил глаза.

– Так пацан говорит. Ну, что это она Доктора накручивала. Купи то, хочу се. Ты не мужик, и все такое. Вот Доктора черт и попутал… – Тренер потупил глаза. – Пацан совсем никакой. Ко мне прилетел – зуб на зуб не попадает. Я ему стакан водки налил – отрубился мгновенно.

Ледовой сжал зубы.

– Крышка нам, – в голос Тренера, наконец, прорвалось охватившее его отчаяние. – Бежать надо.

Ледовой вцепился в плечо Тренера так, что тот вскрикнул от боли. Карате Ледового не смущало – насмотрелся в зоне на всяких хонгильдонов.[38]

– Крышка, твою мать, будет, когда я скажу! – зашипел он Тренеру в лицо. – Ты понял, гнида!?

Тренер отчаянно закивал. Ледовой ослабил хватку:

– Тяжело Наташку зацепило?

– Да вроде, убило почти.

– Надо найти больницу, куда ее отвезли, – Ледовой тяжело поднялся. – Ну а пацан докторовский… – Он посмотрел на Тренера, как удав на кролика, – У тебя гиря пудовая дома сыщется?

– Гиря? – Тренер уставился на Ледового глазами человека, обнаружившего в постели крокодила.

– Подбери сопли и слушай! – Ледовой взял Тренера за ворот и притянул к себе. – Три трупа летом – это вышак. Билет в один конец, ты понял? – Он яростно тряхнул Тренера. Тренер и не думал сопротивляться, повиснув в руке Ледового, как пальто на вешалке.

– Щенок на малолетке так и так сгинет, хребта у него нет. А ты свою пулю еще летом заработал, так что можешь взять пацана за руку и отвести к папе и маме. Там легавые давно все вверх дном перевернули, только тебя, мудака, и ждут, – Ледовой разжал пальцы и Тренер стек на табуретку.

– Ты и Доктор – одноклассники, но ведь почти не виделись за десять лет, а? – голос Ледового стал спокойным, – Если твой друг Доктор блокноты с телефонами повыкидывал, как я вам всем, козлам, давно говорил, может и пронесет. Так что выбирай, Тренер, ты со мной или с мертвяками?

– А Наташа? – спросил Тренер, и Ледовой понял, что выбор сделан.

– Медсестру надо бы отыскать и пришить, пока она рта не раззявила. Раззявит – нам хана, Тренер… Кранты… Только сначала все равно шкет. Пацан нас мигом сдаст. Хрюкнуть не успеешь, Тренер, как угодишь в камеру смертников.

Черная студеная вода в пруду, по которому плавала нападавшая с неба ледяная каша, жадно сомкнулась над телом младшего брата Доктора, будто проглотила его. Пацан, с синяками от тренерских пальцев на шее и чугунной гирей в ногах улегся на дно, посреди битых банок, старых покрышек и прочего никчемного мусора.

– Как и не было, – Ледовой еще раз внимательно осмотрелся по сторонам, и они потихоньку отправились обратно.

– Думаешь, есть шанс, что выкрутимся? – Тренер захватил на ходу пригоршню снега и растер белое лицо.

– Если повезет. Пурга нам в подмогу, – не видно ни хрена, – Ледовой на ходу раздумывал, правильным ли было оставлять Тренеру жизнь. Сильное желание положить его рядом со щенком охватило Виктора на берегу озера, и он еле сдержал себя.

«Совсем близенько, Витя. Вопросы пойдут. Один, другой, и подцепят, суки».

Их фрезерные станки в цеху стояли рядом. Это обстоятельство спасло Тренеру жизнь.

Когда они вернулись в дом, Ледовой позвонил матери, судя по голосу, уже лезшей на стенку, и сообщил, что сегодня ночует у товарища.

– Ой, Витенька, я хоккей посмотрела. Как ты сказал. Такие эти канадцы драчуны… – начала мама.

– Не до хоккея мне, мать, – оборвал ее Ледовой. – После расскажешь. – И повесил трубку.

Утром следующего дня им действительно крупно повезло. Три милицейские пули, сидевшие в груди и животе Наташи, утащили ее на тот свет, сведя к нулю отчаянные усилия реанимационной бригады. Младший брат Доктора, опознанный свидетелями как третий соучастник лихого, но неудачного нападения, бесследно исчез. «Как короваязыком слизала», – разводили руками оперативники. Вообще-то, пойди затеряйся, когда ты зеленый пацан, а твои фотографии во всех райотделах, но, с другой стороны, нет тела – нет и дела. Безучастный к тому, что угодил во всесоюзный розыск, младший брат Доктора лежал в центре города под десятисантиметровым слоем льда и тремя метрами воды. Обыск на докторской квартире не дал никаких результатов. Зимнее неудачное ограбление подходило к летнему, как две половинки фотографии из шпионского романа, но судьба несчастных инкассаторов так и осталась укрытой непроглядным мраком.

В январе 1980-го года Виктор Ледовой ограбил табачный ларек, попался с тремя блоками болгарских сигарет «Вега» и сел на два года. Вернувшись в 82-м, обнаружил, что Тренер подался в автосервис, на СТО по обслуживанию ВАЗов. Будучи наилучшими отечественными машинами, «Жигули», «Лады» и «Нивы» все равно ломались – будь здоров. Тренер неплохо зарабатывал, честно хранил закопанные на даче деньги и подумывал обзавестись семьей. С занятиями каратэ завязал, а страх, пережитый в конце 79-го, из него вроде бы вышел.