Швея из Парижа - Наташа Лестер

Джейни уперла руки в бока:

– Нет у меня времени для просто знакомств. Мне в этом году стукнет двадцать четыре, я уже старая. Нужно брать быка за рога.

Эстелла покачала головой:

– Джейни, твоя красота не увянет как минимум в ближайшие сто лет.

– Если так, – улыбнулась Джейни, – то подыщи, что мне надеть. На днях видела, как ты сметывала одну серебристую вещичку. Серебристый цвет великолепно сочетается с моими волосами.

– Сочетается, – кивнула Эстелла, – вот только платье пока еще не готово.

– Тогда быстро за дело!

– С тобой шутки плохи, – притворно заворчала Эстелла, ставя бисквит в духовку и усаживаясь за швейную машинку.

– Будет у тебя свое ателье, – сказал Сэм, – назначишь Джейни заведующей. Она собьет форс с любой уроженки Дикого Запада.

– Подумаешь, Дикого Запада! – фыркнула Джейни. – Да я любого австралийца построю, а это о чем-то говорит!

Джейни принялась болтать, развлекая друзей забавными историями о Нейте – парень выполняет какую-то работу в банке, присылает ей цветы, и вообще на нем крупными буквами написано «попался».

Наконец Эстелла встала и вручила подруге платье.

– Вот твоя удочка. Надеюсь, рыба того сто́ит.

Джейни поцеловала ее в обе щеки.

– Нейт сто́ит как минимум бесплатного ужина в «Клубе 21». И еще я попросила его привести с собой друга. Для тебя. Так что иди одевайся.

– У меня много работы. И вообще я сама могу заарканить себе кавалера.

– Ты серьезно? – Джейни приподняла бровь. – И где они, твои кавалеры? Под кроватью прячутся? – Она бесцеремонно сбросила платье-рубашку. Одеваться и раздеваться в присутствии других людей настолько вошло у нее в привычку, что Джейни меньше всего волновало, кто стоит рядом. Сэм, как всегда, деликатно отвернулся.

– Она предпочитает, чтобы на нее смотрели, – подколола его Эстелла. Сэм рассмеялся.

– Иди одевайся сама, – приказала Джейни. – Нам пора на свидание.

Эстелла поняла, что спорить бессмысленно. Однако можно попытаться обговорить условия.

– Я иду. Но только до десяти. Нужно сегодня вечером еще поработать.

– А может, тебе в десять и не захочется уходить.

Переодеваясь, Эстелла подумала, что подруга, возможно, права. Вдруг ее таинственный партнер окажется очень даже ничего и она с радостью встретится с ним снова?

Пока она причесывалась, Джейни извлекла из сумки номер Women’s Wear Daily[46].

– Видела? – Она ткнула пальцем в фото «платья для кухни и ужина» авторства Клэр Маккарделл. Модель была укомплектована прихваткой для горячего.

– Надеюсь, это юмор, – скривилась Эстелла. – Хотя идея понятна. В этом платье можно с работы отправиться прямиком на кухню, а оттуда куда-нибудь поужинать. Вот только что ж она не прицепила… к примеру… э-э…

– Коробку с ластиками? – подсказала Джейни.

Эстелла сложилась пополам от смеха.

– Ты неисправима! Но да, мою мысль ты уловила. Хотя я думала о чем-то типа пишущей машинки. Все женщины в «Барбизоне» художницы, музыканты, актрисы, секретарши. Не только кухарки.

– Пишущая машинка – не так смешно, – ухмыльнулась Джейни.

Они взяли такси до «Клуба 21». Эдди, предназначенный Эстелле партнер, заявил:

– Да ты красотка!

У Эстеллы упало сердце. А кавалер принялся развлекать ее бейсбольными терминами, ведь теперь, когда Эстелла больше не француженка, ей просто необходимо знать правила игры!

– Я останусь француженкой навсегда, – сухо возразила Эстелла. Впрочем, она понятия не имела, что значит быть француженкой сейчас, когда каждый парижский отель, каждый памятник и каждое общественное здание увешаны свастикой.

Чтобы не думать о Франции, она взялась изучать Нейта. Добрый малый, идеальный кавалер! Хотя не сказать чтобы он работал оценщиком в отделе красоты, как она полагала раньше, однако для него Джейни явно тоже «красотка». Нейт с энтузиазмом присоединился к разговору о бейсболе, но все же был достаточно воспитан, чтобы время от времени как бы случайно поглядывать на Джейни и доливать ей вина или спрашивать, нравится ли девушке еда – которую заказал лично он, – не мерзнет ли она и не желает ли вместо вина шампанского; а еще упомянуть, что таких отличных омаров ему еще не доводилось пробовать.

Ну да, хотелось прервать его Эстелле, а то до вашего появления мы слишком скучно жили! Не могли сами заказать шампанское, не могли позаботиться о себе в холода, не могли без вас омаров выбрать.

Однако Джейни, казалось, устраивало все. Она с улыбкой донимала Нейта расспросами о янки, кем бы они ни были. Эстелла, понимая, что вот-вот скатится к придиркам, с извинениями удалилась в дамскую комнату, где надеялась вновь обрести чувство юмора.

Джейни увязалась за ней. Удалившись за пределы слышимости, Эстелла холодно заметила:

– Не знала, что ты так интересуешься бейсболом.

– Плевать мне на бейсбол, – прощебетала Джейни, подкрашивая губы. – Просто мужчины любят, когда им задают вопросы. Тогда они чувствуют свою значительность. Это делает их счастливыми.

– Он-то хоть раз расспросил тебя о чем-нибудь?

– С какой радости? – пожала плечами Джейни. – Я надеваю платье, дефилирую по подиуму, снимаю платье, надеваю другое. – Она закрыла тюбик с помадой. – Ты и в сорок лет сможешь конструировать одежду. А мое достояние – это лицо. В сорок лет мне никто за него не заплатит. – Джейни направилась к двери.

Эстелла ухватила ее за плечо:

– Прости. Ты права. Ты можешь продолжать в том же духе. А я лучше вернусь к Сэму и поработаю. В этом мое счастье, а не в Эдди. Ты согласна?

Джейни обняла ее:

– Ну конечно! Кстати, Эдди пялится на ножки девушки за соседним столиком. Он явно не твой типаж.

– Спасибо! – рассмеялась Эстелла. – Мои ноги не котируются, зато эго осталось невредимым. До завтра!

Она вернулась к Сэму, и тот начал расспрашивать ее о свидании. Эстелла в ответ отрезала кусок шоколадного бисквита, закатила глаза и произнесла:

– Если я еще хоть раз в жизни услышу слово «бейсбол»…

Она сбросила платье и надела черные вискозные брюки, которые сшила в память о беженках, устало плетущихся по дорогам Франции. Неделю назад администраторша из «Барбизона» в очередной раз сделала Эстелле замечание.

– В местах общего пользования отеля «Барбизон» женщины не носят брюки, – заявила она, поймав Эстеллу в фойе.

– Тогда я пошла на улицу, – ответила Эстелла и с ухмылкой ретировалась, за что и заработала выговор. Поэтому она оставила брюки у Сэма, понимая, что не может позволить себе лишиться дешевого жилья.

Она погрузилась в молчание, время от времени вскакивая от кухонного стола, чтобы посмотреть, как Сэму порой приходится слегка переделывать модель, чтобы раскроить ткань более экономно, и как ее наброски воплощаются в жизнь на деревянном манекене.

– Если мы скроим это по косой линии, – показывал Сэм на одну из моделей, – то платье можно будет надевать через голову, и ты сэкономишь время и деньги на застежках. – Или: – Если чуть изменить покрой юбки, я выкрою не по косой, тогда юбка будет висеть ровно, но сохранит полноту, и ты сэкономишь на количестве деталей.

Они засиделись за полночь, пока Сэм не начал зевать и Эстелла не отправила его поспать.

– Оставайся сколько