Обратно в ад (СИ) - "Amazerak"

А вот что стало с остальным лагерем, было непонятно. Когда я подбегал к окопам, видел краем глаза, что состояние его весьма плачевно: многие палатки помяло или смело, а модули — разворотило взрывами. Но детально разглядеть не получилось — торопился. Сержант, который проводил нас к землянкам, подтвердил, что лагерь сильно пострадал, взорвалось даже одно из хранилищ боеприпасов. Оружие, патроны и личные вещи по возможности перетаскивали вниз. Все работали не покладая рук чуть ли ни круглые сутки: расширяли и углубляли траншеи, сооружали укрытия. Делать это приходилось под почти непрерывным обстрелом.

Блиндажи были трёхместные. В один поселили Макса и Рустама, в другом, соседнем, устроились мы с Акулой. Тут я, наконец, ослабил энергию, и моё тело словно охватил пожар — болело абсолютно всё, а икры сводило судорогой. Я хотел было завалиться спать, но пришлось идти за новой одеждой, боеприпасами, потом искать рацию, потом ужинать, поскольку желудок требовал жрать, и надо было хотя бы немного привести себя в порядок, и я обтерся мокрой тряпкой. Об удобствах тут и речи не шло. А когда я, наконец, завалился на мягкую кровать, сон тут же захватил меня в свой плен.

На следующее утро меня вызвали в штаб.

Сегодня стреляли реже, чем вчера, было гораздо спокойнее. Ночью прошёл небольшой дождик и намочил землю, но он оказался только кстати: начавшая вчера лютовать жара немного утихла.

Я петлял по окопу, ведущему к штабному блиндажу. Завернув за очередной угол, увидел девушку, что шла навстречу, неся на плече несколько лопат. Мой взгляд скользнул по её лицу, и я замер, не веря собственным глазам. Пусть её пышные рыжие волосы скрывала армейская кепка, а из макияжа оказалась разве что растёртая по щеке грязь, сомневаться не приходилось: передо мной была Ксения Белозёрская.

Она даже не обращала на меня внимания, шла, словно задумавшись о чём-то.

— Привет, — остановил я её. — А ты что тут делаешь?

Девушка вздрогнула от неожиданности и уставилась на меня своими выразительными зелёными глазами, которые в течение следующих секунд расширились от удивления.

— Артём? — произнесла Ксения, растерявшись. — А ты… Откуда тут?

— Я-то? Да так, поехал от нечего делать, деньжат подзаработать.

— Ага, понятно. Да я вот тоже. Ну то есть, я тебе говорила, что собираюсь поехать в спецотряд. Предложили — сюда, я согласилась. А у тебя, слышала, проблемы какие-то в семье? Это правда?

— Да, есть немного…

— Это плохо, конечно, — она замялась, не зная, что сказать.

— Да… — протянул я и добавил. — Рад тебя видеть, но давай попозже поболтаем. На обеде. А то меня в штаб вызвали. Кстати, я правильно иду? Он там?

— Да-да, возле склада, там, — Ксения махнула рукой в нужном направлении.

— А ты где живёшь?

— Правый фланг. Не знаю, как объяснить… В общем, там весь женский взвод. Я во втором отделении.

— Понял. Как с командиром поболтаю, найду тебя.

Встреча с Ксенией спутала все мои мысли, и в таком слегка растерянном состоянии я добрался до штаба. В блиндаже, большую часть которого, занимал стол с картой, сидели подполковник Безбородов и капитан Оболенский, тоже уже переодевшийся в чистую форму и побрившийся.

— Сержант Востряков, поздравляю с первым заданием, — произнёс подполковник. — Оно, конечно, у вас не первое, но в особой дружине вы, можно сказать, получили боевое крещение.

— Рад служить, — я, как полагается, вытянулся по струнке.

— Вольно, сержант, — подполковник махнул рукой. — Капитан лестно отзывался о ваших действиях. Это хорошо. Такие люди, как вы, нам нужны. Вот только с милосердием немного перебарщиваете, а не стоит. Но капитан с вами провёл беседу, не так ли?

— Так точно, провёл, — ответил я.

Спорить с подполковником было бессмысленно. Похоже, Оболенский уже поставил его в известность наших разногласий по поводу убийства мирных жителей. Что ж, здесь свои правила, их можно принять и служить дальше или не принять и валить на все четыре стороны.

— Ну и славно. А я с вами о другом хотел поговорить. О вашей встрече с серым существом. Это ведь вы убили его? Расскажите-ка поподробнее.

Выслушав мой рассказ, подполковник кивнул и сказал, что могу идти.

— Артём, погодите, — остановил меня капитан. — Как самочувствие у вас и ваших бойцов?

— Все трое на головокружение сегодня утром жаловались, — ответил я. — У меня — тоже немного, но терпимо.

— Понятно, — капитан нахмурился. — Жирнов в тяжёлом состоянии. Похоже, серая зона на всех нас пагубно повлияла. Как ваша энергия? Восстановилась?

— С энергией порядок.

— Это хорошо, — вмешался подполковник, — потому что скоро придётся опять повоевать. Пока вы были на прогулке, наша группа попала в окружение. Помощи в ближайшие дни не будет, так что выход один — прорываться с боем. Сегодня ночью этим и займёмся. Известите своих бойцов и готовьтесь.

Глава 13

Мы с Ксенией сидели на ящиках и обедали. На голодный желудок консервированная каша зашла на ура. А теперь пили чай из железных кружек. Народу поблизости не было, девушки из взвода Ксении находились в главном окопе, а мы нашли место в неглубокой траншее, ведущей к позиции, где окопалась боевая машина. Тут никто не ходил, и можно было пообщаться без посторонних ушей. Этот уединённый угол нашёлся без труда: людей на позициях не хватало катастрофически, и я удивлялся, как мы ещё держимся столь малочисленным составом.

Пушки ухали где-то очень далеко, а тут воцарилось временное затишье: наши орудия молчали, да и ливонцы больше не проявляли инициативы.

— … так и живём, — говорила Ксения. — Позавчера во время артобстрела одна бомба совсем рядом разорвалась. У меня пятый ранг, но всё равно было как-то… неприятно. Думала, будет иначе.

— Ага, как в тренировочном лагере? — рассмеялся я. — Ну там-то вообще детский сад.

— Мне говорили, что в горячих точках труднее, поэтому я и хотела испытать себя в настоящем деле.

— Испытала?

Ксения пожала плечами:

— Странно как-то всё. Говорю же, думала, будет иначе: боевые задания, ещё что-нибудь, вроде как у вас вчера. А тут приходится просто сидеть на месте, пока по нам стреляют.

— А я только больше убеждаюсь, что на хер эту войну, — вздохнул я. — Постоянно видишь, как кто-то умирает. Твои сослуживцы гибнут. Были ребята — и нет. И всё — на твоих глазах. Обычные люди гибнут ни за что, а ты ничего не можешь ни сделать, ни изменить. А всё почему? А потому что там наверху кому-то так захотелось, кому-то выгодно, — меня опять понесло, опять вспомнилось весеннее наступление, где полёг весь мой взвод. Накатили эмоции.

— У вас кто-то погиб? — спросила Ксения. — Тяжело там пришлось?

— Да, один парень погиб. Засекин. Знаешь его семью?

— Конечно. Старый боярский род из Новгорода.

— Ещё один ранен. Энергия закончилась, и взрывом поломало пацана. Тут постоянно что-то подобное случается.

— Тебе не впервой, — безмятежно произнесла Ксения, словно считая, что раз я уже бывал в передрягах, то никаких проблем больше нет.

— Да хоть десятый. Ебал я в рот.

— Значит, ты здесь не останешься?

— Вряд ли. У меня контракт на три месяца. Может быть, продлю на шесть. А вообще, многое зависит от ситуации в семье. Может, и дольше придётся задержаться. Война — то ещё дерьмо, но кому-то надо эту работу делать, а у меня как раз энергии полно, я — самый, сука, подходящий для этого человек. Могу и под пули лезть, если надо, и под обстрелом сидеть. Универсальный солдат, блин, — я вздохнул, стало грустно от осознания того, что моя сила, по большому счёту, только тут и применима. Куда ещё податься такому, как я? Да некуда! Особенно сейчас, когда и родня отвернулась, и наследство под вопросом. Ну или на правительство пахать. Какие ещё варианты?

— Что у тебя произошло? Что за проблемы в твоей семье? — спросила с искренним участием Ксения.