Обратно в ад (СИ) - "Amazerak"

— Отряд, за мной, вперёд! — крикнул капитан, вскочил и побежал к дороге. Мы, разумеется, ринулись за ним, что было мочи.

Пули свистели совсем близко, срубали травинки вокруг нас. Трассер промелькнул в сантиметре от моего лица, несколько пуль ударили в плечо и каску. Я пригнулся ещё ниже, почти прижавшись к земле. Энергия работала на всю мощь, в теле ощущалась лёгкость, спасительные заросли были уже близко.

Обернулся, проверить, все ли целы. Макс, Лис и Акула бежали за мной. Ливонский броневик, обычный БМ-85, находился теперь метрах в двухстах от нас. Он двигался по дороге и постреливал на ходу.

Паша семенил последним. Когда я обернулся, он упал.

— Стойте! — крикнул я. — Прикройте. Я Скалу возьму.

Капитан обернулся:

— Прикрываем!

Парни устроились в траве и принялись палить в сторону противника. Я же ринулся за Пашей, сам при этом чуть не упав, потому что ноги то и дело путались.

Паша попытался подняться, но я не стал ждать, пока он осуществит свой замысел — схватил его, закинул на спину, словно мешок картошки, и потащил обратно, крича, чтобы остальные бежали дальше. В это время вокруг нас стали рваться снаряды — скорее всего, гранаты из автоматического гранатомёта. Несколько гранат легли рядом со мной, и я всем телом ощутил взрывную волну и осколки, которыми меня посыпало, словно приправами в индийском ресторане. Рацию раскурочило, сорвало пару карманов разгрузки. Но энергия сдержала все удары.

А до спасительного леса оставалось совсем немного. Уже начали попадаться редкие молодые берёзки, которые мешали противнику целиться. Дальше местность шла под уклон — там уже нас не достанут.

Слева грохнул пушечный выстрел. Я обернулся — в полукилометре от нас в клубах пыли стоял танк. Мощный взрыв сотряс землю. Меня чуть не сбило с ног. Осколки заколотили по каске и по лицу. Было неприятно, но энергия держала.

Впереди, где секунду назад я видел широкую спину бегущего Осы, стоял столб дыма. Я чуть ногу не подвернул, когда ботинок скользнул в воронку.

Капитан, Лис и Максим бежали к зарослям. Осы не было. Я стал оглядываться на ходу, пытаясь обнаружить гранатомётчика. Заметил. В траве метрах в пяти от места взрыва лежало тело. Жив ли он, понять было невозможно.

Следом за остальными я спустился по пологому склону и оказался под защитой крон. Тут противник видеть нас не мог.

— Стойте! — крикнул я. — Оса там остался. Я за ним.

Капитан обернулся:

— Только быстро!

Свалив Пашу на землю, я ринулся обратно.

Оса был без сознания, либо мёртв. Левая ступня его болталась на окровавленной штанине и лоскуте кожи, левая рука неестественно вывернута, лицо — в крови. Он весь был в крови. Гранатомёт валялся в стороне.

Я подбежал к Осе. Схватил, закинул на спину, потащил. Тело ещё тёплое, сердце бьётся — значит, парень жив. Но энергия его иссякла — и вот результат. Хотя, казалось бы, шестой ранг…

— Он ранен! — крикнул я, сбегая по склону.

— Клади сюда, клади! — крикнул Лис.

Я повалил Осу на траву. Лис ножом срезал ступню, висящую на лоскутах кожи. Оса начал приходить в себя, из груди его донеслось рычание вперемешку со стоном и кашлем.

— Где моя нога? — хрипел он, глядя на окровавленную голень. — Нога где?

— Спокойно, не суетись. Вытащим тебя, потом будешь разбираться, где нога, где рука… — Лис затолкал в рот раненому таблетку обезболивающего. — Энергия возвращается? На энергии концентрируйся, понял? Не на боли, не на ноге — на энергии.

Содрав с пояса Осы аптечку, Лис вытряхнул оттуда всё, схватил турникет, который Оса за каким-то лешим запрятал чуть ли ни на самое дно, и перетянул голень. Потом разорвал перевязочный пакет и обмотал культю. Делал всё это наш санинструктор быстрыми отточенными движениями, как будто сто раз проделывал подобное. Буквально минута — и всё готово. После этого Лист осмотрел грудь и брюхо раненого. Я помогал разрезать одежду, всё тело Осы было сечено осколками, а из бока торчали обломки рёбер. Плечо представляло собой кровавую кашу. Лицо тоже пострадало, но с виду незначительно, и Лис даже внимания обращать не стал.

— Срежьте две ветки, — приказал Лис.

С ближайшего дерева Макс отломал две толстые ветки. Их Лис обстрогал и примотал одну — к плечу, вторую — к рёбрам, создав подобие шины.

— Противник! — крикнул Акула и принялся палить из карабина одиночными, Макс и капитан бросились к нему и поддержали огнём.

— Готово! Можно идти. Кто понесёт? — Лис вытер окровавленные руки о штанину и окинул нас взглядом.

Не говоря ни слова, я схватил и взвалил на спину Осу, который закряхтел и застонал пуще прежнего.

Наконец, и этот лес закончился, в прогалах деревьев показалось поле. Впереди были наши позиции, отсюда виднелись палатки и модули лагеря, но они находились ещё очень далеко. Опять предстояло пересечь открытое пространство.

— Синий шесть, говорит Барс, — сказал капитан по рации. — Мы идём с северо-востока. Уже на опушке. Видите нас? Прикройте огнём. У нас двое раненых. Приём.

Вскоре со стороны лагеря загремели выстрелы — судя по звуку, малокалиберная артиллерия и крупнокалиберные пулемёты.

— Так. Новиков, возьми Жирнова, — приказал капитан, перейдя на «ты», как он часто делал в экстремальных ситуациях или во время боя. — Востряков несёшь Осу. И бежим так, чтобы пятки сверкали, ливам в глаза светили, прицелиться не давали. Всё! Пошли, пошли, за мной, не отставать!

Когда выскочили на открытую местность, грохотало уже со всех сторон. Что-то свистело, взрывалось, но я не обращал на это внимания. Мыслях была лишь концентрация энергии, да холмики земли и модули впереди, обозначающие наши позиции.

Энергетический стимул давал ощущение лёгкости, и я бежал. Вот только энергия была на пределе. Схватка с существом не прошла бесследно и изрядно истощила мой баланс.

Пот застилал глаза. Вокруг всё гремело. Оса чуть ли не орал от боли. Впереди мчали Рустам Лис и капитан, что сзади — не видел. Из-за своей ноши даже обернуться не мог, чтобы проверить, все ли живы. Но было ощущение, что эта пробежка точно для кого-то станет последней.

Спасительная борозда окопа разверзлась неожиданно. Я почему-то думал, что бежать понадобится дольше, ведь до палаток было ещё далеко. Спрыгнул на дно, положил на землю Осу, и только теперь обернулся. Опасения мои оказались напрасны. Макс, тащивший Пашу, и Акула спрыгнули в окоп следом за мной.

Форма парней была изорвана и запачкана землёй, лица блестели от пота и сияли радостью — добрались, выжили. Больше никто не пострадал. У меня и самого одежду и снарягу покромсало осколками, а от рации остался лишь кусок пластика, УПН сбило пулей, каска превратилась в дуршлаг. Если б не моя внутренняя энергия… даже думать не хотелось, что было бы. Воспоминаний хватало.

Нас окружили пять парней из оборонявшего этот участок взвода. Фельдшер и прочий медперсонал тоже был тут с носилками, на которые взгромоздили Пашу и Осу.

— Как оно там? — спросил долговязый боец. — Много ливов перебили? — он почти кричал. Пушки ещё стреляли, а боец, кажется, оглох от грохота. Да и я тоже плохо слышал, а голова была чугунная.

— Достаточно, — ответил я. — А у вас как?

— Как? — крикнул он. — Третий день в окопах. Бомбили нас — вообще жопа! Вчера танки попёрли. Весь день по нам лупили, суки. Я говорю, надо пойти надрать им задницы, а не сидеть ждать, пока нам в этих выгребных ямах кишки размотает.

— Ага, надо… — произнёс я и пошёл вслед за остальными.

В окопе пахло потом, гарью, тротилом и чем-то похожим на испражнения. Всё это было до боли знакомо. Солдаты сидели возле брустверов и смотрели вдаль, готовясь отбивать атаку. Среди бойцов спецотряда попадались обычные срочники. Артобстрел согнал в окопы всех, кто находился в ту ночь в лагере, в том числе парней, которые занимались инженерными работами. Но народу всё равно катастрофически не хватало для столь протяжённой линии обороны.

Сержант из штаба показал наши блиндажи. Они были недостроены и представляли собой выкопанные на скорую руку и прикрытые брёвнами землянки. Зато тут имелись кровати и даже стальные шкафчики, которые перетащили из палаток. Мой оказался слегка покорёжен, на двери виднелись вмятины и мелкие отверстия. Всем тут досталось, даже шкафчику.