Москва – Врата Демонов - Александр Прозоров

— Можно страх напустить. Жуткий, нестерпимый! Может, и убегут.

— Ты опять за свое, Атрамир?! — подслушал их разговор Избор. — А если не убегут? Если, наоборот, в сечу ринутся?

— Надобно им ворога другого подсунуть, — предложил Атрамир. — Пусть на него в страхе или отваге и кидаются. А пока отвлекутся, воины на многолапого демона нападут и огнем прижарят.

— Где же мы тебе врага чужого найдем? — развел руками пожилой воин.

— Вон колода в загородке стоит, — указал молодой волхв на маленькую поляну, куда здешние люди сваливали всякий ненужный мусор. — Вытолкнем ее — и пусть боятся!

— Чего же в ней такого страшного?

— То не важно. Нужно ее на открытое место поставить да пару камней в демона с ее стороны зашвырнуть. Страх я напущу.

Воин почесал в затылке и кивнул:

— Ладно, давай готовься. Пойду Ратибору о плане твоем поведаю.

— Договорились! — согласился и Кучур, взмахнул крыльями, поднимаясь наверх.

Мужчины, отложив оружие, отправились к загородке, выволокли одну из колод, протащили между разноцветными тушами дохлых демонов, дотянули до угла. Многоопытный Избор и раскрасневшийся от волнения Сусек достали из поясных сумок пращи, подобрали по осколку камня. Камней в здешних отрогах, на удивление, валялось по земле очень мало.

Атрамир, сосредотачиваясь, закрыл глаза, прислушался к трехголовому сознанию демона, полному азарта и желания кого-нибудь сразить, вытянул из глубин памяти свой заветный ужас, накачал его, сколько можно, кивнул…

Воины, громко гикнув, вытолкали доверху забитую мусором колоду на открытое место, а выскочившие следом Избор и Сусек, раскрутив пращи, метнули камни. И вослед броскам молодой волхв толкнул вперед любовно выпестованную волну ужаса.

Ловушка оказалась удачной на удивление. Камни ударили по прочной шкуре демона громко и звонко, тот резко повернул морду — и Атрамир просто физически ощутил захлестнувший сознание демона страх перед тем, что выскочившая невесть откуда непонятная штука, ударившая в борт, вот-вот пробьет их тонкую броню, и потому ее нужно как можно скорее сразить, истребить, уничтожить.

Рипейцы сами не обрадовались своей выдумке, когда под сплошным потоком оглушающих молний колода подпрыгнула и закувыркалась, на ходу разлетаясь на куски. Обломки разбрасывались далеко в стороны и болезненно разили всех, в кого попадали.

Драконы тем временем рухнули вниз и один за другим, раскрывая крылья уже над самой землей, выплеснули свой огонь демону на загривок. Постарались так, что его затылок налился малиновым цветом. Шкура демона залохматилась, по ней во все стороны побежали мелкие огоньки…

Чувства порождений зла от эмоции страха стремительно перекатились на муку от жары и тут же на то, что будет еще жарче, что вот-вот все ка-ак полыхнет!

И вдруг демон распался: самая большая его часть осталась стоять на месте, а три черных куска, с ногами, руками и почти человеческой головой, выпрыгнули из его нутра и бросились бежать, оставив после себя в шкуре чудовища зияющие дыры. Драконы тут же дохнули в раны огнем — и демон откликнулся столь рьяной жаркой и ослепительной вспышкой, что крылатых воинов самих едва не спалило — насилу отвернули.

Демоны вдалеке оторопели от увиденного. Зато воины рода бергов, наоборот, пришли в восторг и, поднявшись, дружно ринулись в атаку. Зеленые порождения зла загрохотали молниями, выбивая из толпы людей одного воина за другим, но сразить всех не смогли — больше трех десятков храбрецов обрушили на их круглые одноглазые головы свои топоры и палицы. Грохот оборвался. Сойдясь в рукопашной схватке, демоны были вынуждены пользоваться своими палками, как простыми дубинами, — и тут мечи, щиты и копья оказались полезнее, нежели самое смертоносное чародейство.

Из бокового ущелья внезапно выполз с лязгом еще один демон. Драконы шарахнулись по сторонам, как синицы при виде коршуна, попрятались на скалах. Несколько молний пронзили небо, не найдя добычи, и смертоносные прутья опустились, нацелившись на схватку демонов с бергами, пару мгновений смотрели туда. Но, видимо, демон побоялся задеть своих и крутанулся, направив прутья Атрамиру точно в лоб.

Молодой волхв ощутил жуткий смертный холод и как-то отстраненно заметил, что в сердцевине каждой веточки имеется по черной дыре.

Кучур, истошно гаркнув, прыгнул с крыши, устремился на врага. Демон, плюясь молниями, стремительно вскинул ветки и повернул голову, пытаясь сразить молодого и сильного воина, и, наверное, потому даже самые первые из молний не порвали Атрамира в куски, а прошелестели над его головой. Молодой волхв попытался снова ударить по демону ужасом — а что еще ему оставалось делать? Но быстро, без подготовки, сильное заклинание создать не удалось.

Между тем дракон, оседлав врага, дышал огнем вниз, под себя, почти под лапы. Тот крутил головой и водил ветками, но направить их в собственную макушку, понятно, не мог.

Кучур дохнул еще раз, под ветки, и тут Атрамира осенило. Он закрыл глаза, освежил ужас предыдущего демона перед нутряной вспышкой, и именно его, этот страх самовозгорания, и метнул вперед. Дракон как раз выплеснул пламя в очередной раз. Огня на себе и огня в сознании демон не выдержал — и тоже распался. Три его части кинулись по сторонам, одна осталась с дырами в шкуре — и Кучур немедленно этим воспользовался…

Справа выползла длинноносая уродина, прогрохотала прямо через поляну и дальше, наползла на ряд цветных дохлых демонов, затаптывая их и перемалывая, и повисла на брюхе, продолжая крутить боками. Следом, быстрой тонкой тенью, от скалы к деревьям и снова к скалам, каждый раз меняя облик, проскользнул незнакомый альв. Атрамир ощутил его недоумение по поводу того, что парализующее заклятие не остановило огромного злобного зверя. Хотя сознания, дарующие демону жизнь, и находились в полной воле альва.

Однако волхву было не до мудрых изысканий. Долг целителя звал его в лесок, выкошенный молниями демона почти начисто. Туда, где после победной, но кровопролитной битвы осталось множество раненых…

Вместе с волхвами рода бергов Атрамир унял страдания болящих, остановил кровь и закрыл раны — после чего вспомнил еще об одном важном деле. Предоставив воинам уносить своих сотоварищей на щитах к Вратам, он быстрым шагом отправился к реке, потом вдоль нее, прислушиваясь к доносящимся с разных сторон громам. Вдоль вонючего водяного потока целитель поднялся вверх, до перехода, перешел на другой берег, повернул направо и вскоре добрался до знакомого белокаменного отрога.

Поколебавшись, обогнул его, подступил к знакомому пятну с веткой, взялся за нее, нажал… Потом подергал… Но, похоже, неправильно — стена не раздалась. Тогда Атрамир просто забрался к пещерам второго уровня, через одну из них запрыгнул внутрь, на лестницу. А дальше уже легко забежал по ней наверх, нащупал среди многих знакомое сознание, повернул к нему. Возле проема в стене надавил на ветку… И опять безуспешно!

Обходить отрог по кругу и снова забираться наверх к пещерам молодому волхву не хотелось, и он просто постучал по стене ладонью, надеясь, что его услышат…

Алина была полностью погружена в отчеты и проценты — запарка! — и потому стука не услышала. Услышала Юля, прибежала, дернула за край халата:

— Мама, кто-то пришел!

— Да? — Женщина вышла в прихожую, посмотрела в глазок и испуганно шарахнулась, разглядев там оскаленный человеческий череп.

Но уже через мгновение, спохватившись, перевела дух, наскоро поправила перед зеркалом волосы, одернула халат и повернула ключ, впуская гостя. Вымученно улыбнулась:

— Здравствуйте…

— Мертвый дяденька!!! — не в пример веселее закричала девочка, подбежала и обняла дикаря за пояс. Тот присел, погладил малышку по голове, по плечу, подхватил, понес на кухню. Та, довольная, постучала согнутым пальцем по черепушке: — Он настоящий, дяденька?

— Юля, что ты делаешь?! — У Алины от ужаса округлились глаза.

Однако их гость ничуть не возмутился, поставил малышку возле стола на пол, сам опустился на колени, осмотрел платьице, нашел крючки, снял. Отпустил узлы веревки, убрал полотенце, слегка потрепал рукою мох. Девочка рассмеялась. Дикарь тоже хмыкнул, наклонился, сунул нос в самую сердцевину мха, принюхался.

— Щекотно! — взвизгнула девчушка.

Гость пригладил ее волосы, полез в свою сумку, достал один из странных ножичков, быстро и ловко сбрил мох, уронив его на пол. Алина глянула через плечо дикаря и увидела у дочери чуть ниже ключицы две идущие под углом друг к другу полоски из запекшейся крови, из которых торчали короткие волоски мха, словно в этом месте кожу ребенка подменили на кусочки мышиной шкурки. Дикарь подушечками пальцев пробежал по шрамам, еще раз принюхался, спрятал «бритву» и поднялся. Даже далекому от медицины дилетанту было понятно, что раны заживают вполне благополучно.