По пути - Ляля Фа
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— То, что ты думаешь обо мне, я услышал. В отцы я тебе не набиваюсь… Но с матерью вот так разговаривать ты больше не будешь. Высеку.
— Рустам, Саша не… — начала было Галя, но он не дал ей договорить.
— Не надо, Галя. Ты не просто мать, ты женщина. А теперь — моя женщина. И будь у тебя хоть десяток внуков, это ничего не меняет. Ася твоя это понимает, это хорошо. А сыну твоему я поясню. Один раз.
— Да кто ты… — парень повысил голос, но Рустам обрубил — тихо и строго:
— Я не закончил. — И, дождавшись тишины, продолжил: — Добытчик из меня так себе, ты прав. Но по опыту я тебе вот что скажу, Саня: сохранить завоёванное, добытое — всегда труднее. Ценить нужно то, что у тебя есть, а не то, что ещё неизвестно, будет ли. Да ты и сам понимать должен — отец уже. О жене заботишься, как я погляжу. Так вот: Галю теперь буду беречь я. И от тебя тоже, если придётся.
Саша аж покраснел и явно что-то хотел сказать. Но Ася предупреждающе тронула его за локоть.
— Ты же о ней волнуешься, не о машине-квартире, а? — уточнил Рустам. — Потому что своим добром мать твоя как распоряжалась, так и будет распоряжаться дальше. Сама.
Тишина оглушала. Галя сидела такая, что Рустам заволновался — а не перегнул ли он? Но тут уж ничего не поделаешь — он сказал то, что думал. — Вот теперь можешь идти, если хочешь. Жене привет.
Парня как ветром сдуло, Ася что-то пробормотала, мол, у себя в комнате будет, и тоже исчезла.
Рустам хлебнул чая, откусил шарлотку… Но когда взглянул на Галю, аппетит пропал.
Она ревела.
* * *
— Галя, ты чего?
Как это часто бывает, от проявленного участия слёзы потекли ещё быстрее. Воздуха стало не хватать. Галина неуклюже поднялась из-за стола. Надо было срочно отвлечься, заняться чем-нибудь, только не думать…
Но Рустам посадил её обратно. Нашёл на полке высокий стакан, плеснул воды, поставил перед Галиной.
— Я был слишком резок с твоим сыном? Ты поэтому плачешь, Галя?
Она неопределённо мотнула головой. Почувствовала, что из носа тоже вот-вот потечёт, схватила со стола бумажную салфетку.
— Тогда почему?
Да как тут объяснить-то?! Всё просто чересчур, через край, вне всякого контроля! Как и всегда рядом с Рустамом.
— Я не знаю, — всхлипнула Галина.
— А мне тогда откуда знать?
Рустам сел рядом, притянул Галину к себе вместе со стулом. Долго молчал, перебирая её волосы.
В коридоре хлопнула дверь. Потом потише щёлкнула другая, в одну из комнат. В наступившей тишине с порога кухни громко мяукнул Хан. Галина обернулась. Кот моргнул, щурясь, словно оценивая обстановку. Потом медленно развернулся, потёрся спиной о косяк и ушёл обратно в коридор.
Галина снова уткнулась в рубашку Рустама. Слёзы прошли, но дышать ровно не получалось. Она подняла голову, пытаясь угадать, о чём задумался Рустам. Он словно был не с ней, смотрел куда-то в сторону. Спросить или просто подождать?
— Рустам, извини, я…
— Не надо! Никогда не извиняйся просто так. Раз плачешь — значит, есть причина. И что бы там ни было, в конечном итоге — из-за меня, тут семи пядей во лбу быть не нужно. — Рустам поцеловал её в лоб и веско, почти приговором, добавил: — А самое гадкое, Галя, что Сашка твой прав. Сейчас у меня хоть какая работа есть, но случись чего, да вон, начальник новый — и я на улице окажусь. Головой понимаю, что вот так: кто ты — и кто я… И всегда же так было, это не новость. Не преуспел я в жизни, Галя. Сначала злился на всех, потом жалел себя, потом вроде смысл появился, но… Да что теперь, сама всё знаешь. Я слепой!
— Ты не слепой, зачем ты так? Ну да, один глаз, но это ведь…
— Слепой, слепой, не спорь. Прозрел частично, но мало.
— Ты о чём?
— Я не про глаз сейчас, про остальное. Про пацанов своих думал, мол, хорошо, что ещё не пришибли… А они…
— Они любят тебя, Рустам, — мягко сказала Галина, но тот в ответ недоверчиво мотнул головой.
— Денис, вон, фамилию мою взял на этом твоём… как его… А ведь я ему в жизни это никогда и не предлагал, думал, что его так всё устраивает. А Иса… Старший же — я всё ждал, что он работать со мной будет, и я ему КамАЗ передам… Злился, что ему всё по барабану. А ведь и ему я ничего не предлагал, не спрашивал. И он молчит. Его только Дэн разговорить может — этот страха не знает, кого угодно из себя выведет!
Галина улыбнулась, вспоминая Дениса. Действительно, провокатор из него отменный — дотошный, наблюдательный, сплошной креатив… Такие качества — да в правильное русло бы, в дело. Она решила, что при случае поговорит с Дэном — вдруг его в будущем юрфак заинтересует?
Галина села ровно, чтобы видеть Рустама, поделиться с ним этой идеей… и улыбаться сразу расхотелось.
— Не пара я тебе, Галя, — припечатал он.
Воздух как будто весь вышел из лёгких. Горло сжало. Свой голос показался чужим:
— А ты меня спросил? Только что про сыновей рассуждал, мол, говорить с ними нужно. А я что?
— А твой ответ я знаю, Галя. И ты…
Дослушивать не было сил. Галина зажала уши, зажмурилась. Голова закружилась.
Почувствовала, как его ладони обхватили её лицо, легли поверх её пальцев, потянули их.
Галина распахнула глаза: Рустам целовал её руки.
— Галя, Галочка… Ну, подумай как следует! Сашка твой что говорил — я ж это прожил уже, когда пришлось принять своё увечье, забыть про армию… Обстоятельства! Так вот я таким обстоятельством быть для тебя не хочу… Не могу! Я ж себе не прощу, если ты потом пожалеешь, понимаешь ты это?
Боже, какой же он… родной! Хотелось сказать ему об этом, но Галина понимала: сейчас её слова ничего не изменят, этот упрямец уже всё решил. Поэтому она просто кивнула, облегчая его ношу. Но и сдаваться была не намерена. Тихо спросила, глядя на его губы, запоминая их чёткий контур, складку в уголке, линию подбородка:
— Сколько?
— Что «сколько»? — Чёрные брови слегка приподнялись в недоумении.
— Сколько думать?
— Я… Я позвоню, Галя.
