Прикамская попытка - 3 - Виктор Зайцев

- Так айны замучают своей междоусобицей, истреблять их мне не хочется, как японцы в нашем мире устроили.

- Викторыч, за последние пять лет мы вырастили два батальона опытных бойцов, способных разгромить многотысячную армию. Причём, почти все они недалеко ушли от этих айнов по степени развития общества. Вогулы и башкиры, поверь мне, горят желанием сражаться и покорять новые земли. Денег мы им дали вдоволь, оружие самое лучшее, но, ребятам не хватает экстрима. Погоди, нам их ещё сдерживать придётся. А аборигенов будем ассимилировать, брать детей у князьков в заложники, учить их в наших школах, как все русские колонизаторы, принуждать к миру, как там в двадцать первом веке говорили.

- Рискнём, где наша не пропадала, - пустая кружка стукнула донышком о табурет, я стряхнул капли тумана с воротника плаща. Глядя на тёмную полосу берега, начал рассчитывать необходимые перевозки, первоочередное оборудование для строительства оружейного завода. Как-то незаметно стемнело и только редкие звёзды пробивались сквозь пелену моросящего дождя, над самым берегом. Казалось, мы приближаемся к берегам незнакомого континента, где начнётся наша новая жизнь. Очередной, уже третий раз в восемнадцатом веке.

К цели мы выходили долго, лавировали вдоль берега, "проводники" уточняли приметы друг у друга. Только к полудню флотилия вошла в маленькую бухту японского городка Мацума, одноимённого с именем князя, владельца окрестных земель. У берега покачивались на волнах полтора десятка пиратских корабликов, точно таких же, что мы потопили в гавани Владивостока. До полусотни рыбацких лодок проверяли сети вдоль всего побережья. На берегу скопились десятки людей, удивлённо рассматривавших наши корабли. Два кораблика почти сразу отплыли от берега, направляясь к нашему передовому кораблю, выдвинувшемуся впереди остальных на двести метров. Не прошло и получаса, как по трапу на борт поднялись несколько японцев.

Первым смело шагнул вооружённый мечом чиновник, не имевший ни малейшего сходства с изображениями самураев. Его сопровождали солдаты с пиками и типичный писарь, легко узнаваемый даже в экзотической одежде. Мы с Иваном рассматривали японских таможенников с любопытством, ожидая их выступления. Тупо начинать обстрел город не хотелось, всегда оставалась вероятность ошибки или провокации со стороны пленников. Хотя в своих показаниях они высказали редкое единодушие, описывая городок Мацума, его географию и жителей. За время нахождения в плену пиратов несколько наших людей выучились достаточно внятно говорить по-японски. Один из них, Мефодий Хромов, стоял рядом с нами, невольно опустив руку на кобуру своего револьвера. Мы ждали, что скажет нам таможня. И японец нас не подвёл, решительно заговорил первым, кидая на нас свирепые взгляды, словно классический злодей в первых немых кинофильмах.

- Вы нарушили законы страны Восходящего солнца, все корабли арестованы, а моряки должны немедленно спуститься на берег, чтобы предстать перед судом, - перевёл Мефодий нам с Палычем довольно ожидаемые слова.

По нашему знаку, моряки вывели на палубу двух пленников, а Мефодий, старательно выговаривая фразы, просил таможенника забрать его людей, якобы подобранных в океане. Пленники были проинструктированы и хранили испуганное молчание. Зато таможенник разразился длинной обвинительной речью в их адрес. Вплоть до угрозы кулаками и весьма выразительного хватания за свой меч. Хромов с пятого на десятое уловил смысл речи японца.

- Он называет наших пленников предателями, оскорбившими князя, не выполнившими своего долга и обещает с ними расправиться, так же, как и с грязными варварами, то есть с нами.

- Ну, что, - развернулся Иван к нашей команде, - очная ставка прошла успешно. Начинаем, парни.

В считанные секунды все таможенники были обезоружены и связаны. А пароходы принялись подрабатывать винтами, разворачиваясь к своим целям. Через пять минут началась артиллерийская бомбардировка городка, точнее обстрел стратегических точек. Пушкари стреляли аккуратно, без спешки, внимательно корректируя огонь, две береговые батареи были разбиты первыми выстрелами. Солдаты, метавшиеся по набережной, сориентировались и загрузились в корабли и лодки, направляясь к нашим судам. Правильно, у них оставался единственный выход, захватить нас на абордаж, что и попытались японцы выполнить, спасая город. Коварный Палыч, дождался, пока все японские корабли заполнятся солдатами и направятся в нашу сторону, только после этого разрешил их топить.

Видимо, японцы не имели понятия о существовании фугасов, как и прицельной точности наших орудий. Правильно, стреляй мы ядрами, да ещё при нынешней скорострельности, больше пары выстрелов, способных лишь пробить обшивку корабля и убить пару оказавшихся на пути ядра моряков, сделать не успели бы. Притом, что пиратские корабли успевали бы добраться до самых ближних к берегу пароходов. Одним словом, шансы у пиратов были неплохие, по меркам своего времени и привычных противников. Мы им оказались не по зубам, после фугасных попаданий пиратские судёнышки взлетали в воздух, как в лучших трюках Голливуда. Лодки, заполненные солдатами, пользуясь своими небольшими размерами и маневренностью, продолжали двигаться к нам, даже после затопления всех кораблей.

- Безумству храбрых, поём мы песню, как говорил пролетарский поэт, - нервно усмехнулся Палыч.

Безрассудство врагов, гибнущих без каких-либо шансов на спасение, внушало уважение. Однако, такую мясорубку мы не видели ни разу, даже когда громили китайские отряды под Ближней крепостью. Раненые и контуженые пираты в окружении трупов, плавали по всей поверхности бухты, цеплялись за обломки кораблей, звали на помощь, стонали. Учитывая конец осени, шансов выжить у потерпевших оставалось немного. Мы с Палычем занялись спасением утопающих, не спуская глаз с десятков лодок, заполненных вооружёнными пиратами. Возникла сюрреалистическая картина, с одного борта наши суда поднимали раненых, последними силами цеплявшихся за брошенные на верёвках спасательные круги. На другом борту корабля отделение стрелков дружно расстреливало пиратов в лодках, рискнувших приблизиться к пароходу. Впрочем, такая картина продолжалась недолго, передовые корабли приступили к высадке десанта на берег.

Артиллерийский огонь к этому времени затих, и, сопровождаемые криками раненых японцев и плеском волн, стрелки высаживались на берег. Там вскоре раздались знакомые звуки выстрелов "Луши". Друг за другом шлюпки сновали между кораблями и берегом, выбрасывая волны десантников. Вот приступили к высадке миномётчики, в сопровождении охраны стрелков спешившие занять две ближайшие высоты. Последними высаживались три десятка кавалеристов, именно столько лошадей смогли разместиться в наших океанских парусниках. Задача всадников была вполне конкретной, догнать отступающих из города чиновников и захватить в плен. Чтобы город никто не смог покинуть, особенно из числа правителей, задерживать всех, кто относительно богато одет или вооружён. Остальных отгонять обратно в город, ничего простым горожанам не сделается.