Охота - Максим Константинович Сонин

Он каждый день упражнялся. Отжимался, упершись ногами в стену, по локоть погрузив руки в гадкую жижу. По ночам пробовал взбегать по стене, раз за разом, срываясь и пробуя снова. Он больше не молился, потому что от молитв тело ослабевало. Он это понял на третью неделю в колодце – молитвам отец его научил для того, чтобы он никогда до конца не принадлежал себе. И то же самое отец делал с другими своими детьми. Промыл им головы, набил чепухой про Царствие Небесное. А человек на дне колодца знал, что никакого Царствия нет. Есть только ад, и есть земля над адом. И из ада нужно было выбраться на землю. И пройти по земле, сметая тех, кто ад создал, кто скидывал в ад гнилые объедки, кто в ад плевался. Человек запрокинул голову и беззвучно завыл, издеваясь над корчащейся от боли женщиной.

– Ева? – спросил отец. Он вышел из леса, размахивая длинной палкой, в которой Ева узнала ружье, висевшее обычно в молельне. Сама она видела его только однажды, когда отец показывал старшим мальчикам, как стрелять, но все, кого пускали в молельню на уроки, рассказывали про это ружье.

Ева отвечать не стала, вытянулась, прижала руки к груди.

– Ты зачем ночью ушла? – спросил отец. – Ты волков не боишься? Бесов?

Про волков Ева не думала, а от бесов думала уберечься крестным знаменьем.

– Сюда иди. – Отец протянул к ней свободную правую руку. Ева послушно подошла. Отец взял ее за шею, а потом ударил по плечу прикладом ружья. Когда Ева заревела, ударил еще раз, в живот. Потом отец подхватил ее, перекинул через плечо и еще раз ударил, по бедру.

– Я тебя наставить хотел, – сказал отец. – Думал, Баба тебя наставит. Но, видимо, Юликову дурь из тебя придется по-другому выбивать. Посидишь денек в погребе. Посмотришь на образ.

Ева задергалась, попробовала вырваться, но отец ударил ее еще раз, по ноге, так что девочка выгнулась, закричала.

– Кричи, – сказал отец, – здесь можно. Потом, когда в Обитель вернемся – кричать там нельзя. Братья спят.

Он пошел обратно через лес, иногда поправляя девочку, чтобы она не сползала. Один раз ткнул ее ружьем – девочка не отозвалась. Потеряла сознание.

– Слушайте меня внимательно, – сказала Мишка Алексею. – Сюда, возможно, скоро приедет девушка. Такая не слишком высокая, не знаю, правда, как она сейчас выглядит. Лицо суровое.

Алексей кивнул, весь подобрался.

– Она убийца, та самая, которая пыталась подорвать меня в Москве, – сказала Мишка. – Но арестовывать ее пока нельзя. Вам я это сообщаю, потому что вы сейчас под моим начальством. Понятно?

Алексей кивнул. Он уже совершенно свыкся с тем, что им будет командовать подросток.

– Я сейчас схожу к Вере, скоро выйду, – сказала Мишка. – Если девушка придет до моего появления, сразу меня зовите, но ее из поля зрения не выпускайте. Понятно?

Алексей снова кивнул. Мишка встала со скамьи, пересекла коридор. Осторожно открыла дверь в палату.

– Вер, – говорил Станка, – я боюсь, нам придется перенести кафе. И мою квартиру.

Он улыбался. Его друг тоже. Вера смотрела на них осуждающе.

– Они не верят мне, – сказала Вера вошедшей Мишке, – что я упала с лестницы.

– Что ты! – Станка повернул голову к Мишке. Его тело при этом осталось неподвижно, как будто он состоял только из головы, прикрученной к пластиковому манекену. – Я просто пытаюсь придумать, как сделать так, чтобы ты могла приходить в гости и при этом не подниматься на четвертый этаж без лифта. Ладно вверх. Но как ты будешь спускаться?

– За руку, – сказал Леша. – Будем водить ее туда-сюда.

– Хватит, – сказала Вера. – Я еще не до конца оправилась.

Соседка выглядела веселой, но Мишка видела, что она устала. Видимо, друзья сильно ее вымотали.

– Мне нужно с Верой поговорить, – сказала Мишка. – Это личное.

– Соседские дела? – спросил Леша.

– Да, – сказала Мишка. – Нужно обсудить квартплату за декабрь.

Друзья засобирались.

– Спасибо, что пришли, – сказала Вера. – Я ценю.

– Вы… – Станка поднял вверх руку, – здоравливай.

Леша кивнул.

– Да, пожалуйста. Я надеялся, что, когда ты к нам приедешь, мы сможем увидеться не в больнице.

Вера вздохнула и улыбнулась.

– Давайте, – сказала она.

Друзья вышли, а Мишка села на стул у койки.

– Прости, – сказала она. – Я не должна была тебя так подставлять.

– Я же сама попросила их пригласить, – сказала Вера. Она все еще улыбалась, но Мишка чувствовала, что эта улыбка дается соседке с трудом.

– Я не об этом. – Мишка подняла руку, чтобы Вера не перебивала. – Я ошиблась. И из-за моей ошибки ты попала в больницу. Тс-с.

Ей пришлось сделать очень суровое лицо, потому что Вера снова захотела что-то сказать.

– Мне очень стыдно, что так вышло, – сказала Мишка. – И я не знаю, что с этим делать. Я обязательно поймаю человека, который тебя ранил. Обязательно. Я это обещаю.

Вера протянула к Мишке правую, незабинтованную, руку. На запястье качнулся крестик.

– Я сама согласилась следить за дилером, – сказала она. Мишка помотала головой.

– Я зря тебя втянула в расследование, – сказала она. – И я недостаточно рассказала тебе о том, чем занимаюсь. Я не объяснила, что эта работа опасная, потому что я уже слишком к ней привыкла. И я слишком положилась на свою Веру, когда нужно было думать головой. Мой Бог не помогает дурам, и мне очень жаль, что я повела себя так глупо.

– Твой Бог просто сексист, – сказала Вера. – Уверена, дуракам он помогает.

– Другого Бога у меня нет. – Мишка взяла Веру за руку. – Мне сейчас, возможно, придется уйти.

– Не пущу, – сказала Вера. Она вывернула ладонь, сжала Мишкино запястье. – Куда ты собралась?

– Я позвонила Осе, – сказала Мишка. – И договорилась о встрече. Надеюсь, она сейчас приедет.

– Как быстро ты нашла себе новую соседку! – Вера закатила глаза. – Но не уверена, что это лучший выбор.

– Оса может вывести меня на других дилеров Обители. И на убийцу, – сказала Мишка.

– А если она попробует тебя подорвать? – спросила Вера.

– Пускай попробует, – сказала Мишка. – Пока что один – ноль в мою пользу.

Вера устало улыбнулась.

– Ладно, – сказала она. – Иди гоняйся за убийцей.

Мишка поднялась.

– Я с тобой оставлю Алексея, на всякий случай. Не забывай, ты теперь свидетельница. Тут пока всех полицейских немного расшугали, но в какой-то момент тебя наверняка станут допрашивать. Понимаешь?

– Понимаю, – сказала Вера. – Буду готовиться.

Соня поставила растяжку у самой двери на лестницу, сантиметрах в десяти над порогом. Прочитала молитву: