Монструм - Полина Граф

– Три месяца.

– Вот столько и не видел.

Дан быстро создал манипуляции, которые не позволили бы Соларуму увидеть нас через отражающие поверхности. Фри с разбегу плюхнулась на диван и зарылась лицом в подушки.

– Наконец-то, – прогудела она. – Ненавижу долгие вылазки.

– Это ты просто в горячих точках давно не была, – усмехнулся Дан, занавешивая зеркала. – Теряешь сноровку.

– Отвали.

Дан огляделся и поправил галстук, который, к слову, среди протекторов носил лишь он один, будто стараясь добавить себе еще больше щегольства.

– А что, миленько тут все обставлено.

– Да, благодаря Соларуму маме стало намного проще в материальном плане. – Я оглядел новые вещи и невольно улыбнулся. – Хоть что-то хорошее.

– Ну, так со всеми, у кого остается семья. – Дан подошел к окну. – Это часть договора. Даже для адъютов есть специальное предложение: отслужи в Соларуме пятнадцать лет и выходи на безбедную и безопасную пенсию. Хотя и во время службы на достаток им грех жаловаться.

– Эй, Макс, а есть что пожевать? – Фри свесилась с дивана головой вниз, подметая волосами пол.

Холодильник, к счастью, был полон еды. Я достал заранее упакованные в контейнеры бутерброды – мама наверняка брала их на работу, – и только захлопнул дверцу, как на ее месте возник Дан. Он сложил руки за спиной и деловито посмотрел на меня сверху вниз.

– Тут лед имеется? – осведомился он.

– Тебе зачем?

Дан указал на подбитый глаз.

У меня самого скула по цвету идеально сочеталась с рабочим мундиром, но я как-то и забыл про это. А вот фингал Дана поражал всеми цветами радуги.

– Посмотри в морозилке, – отмахнулся я, захватив бутылку воды.

Получив бутерброд, Фри тут же его проглотила. Я уселся рядом и стал задумчиво пить воду, между тем оглядывая дом. Здесь все еще царил уют: мягкая мебель, ворсистые ковры, пледы и вязаная скатерть на кофейном столике. На подоконнике стояла ваза с красными маками.

– Льда нету! – раздался недовольный возглас с кухни.

– Что поделать, – отозвался я.

Когда Дан вернулся в комнату, я поперхнулся. Он невозмутимо приложил к глазу замороженную рыбину, обернутую в целлофан.

– Я нашел альтернативу, – сообщил он, садясь в кресло.

– Когда ты уже начнешь брать с собой защитные очки? – усмехнулась Фри, принимаясь за новый бутерброд. – И почему все этим пренебрегают? Знаете же, что глаза – единственная часть тела, которую не восстановить!

– Ой, да брось, ты думаешь, что кто-то сможет выбить мне глаз? – скептично спросил Дан. – Я слишком хороший боец! Да и очки неудобные, они мешают обзору.

– Ну да, а слепота не мешает.

Дан ее проигнорировал. Казалось бы, невозможно величаво выглядеть с рыбой у лица, но ему это как-то удавалось.

Фри не отставала:

– Еще хорошим бойцом себя называет. Это поэтому ты месяц пробыл в Лазарете?

– Эй, это был несчастный случай!

– Тебя сломало пополам из-за погано сделанной манипуляции! Если бы Макс тебя не спас, ты бы там и помер. А мне еще и пришлось стать его наставником из-за твоей травмы!

– Ты был моим наставником? – Я удивленно уставился на Дана.

Тот самодовольно улыбнулся.

– Лучшим наставником! Ты был от меня в восторге.

– Нет, не был, – кашлянула в кулак Фри. – Понимаешь, Макс, Дан – отличный манипулятор, но вечно спешит и ошибается в составляющих манипуляций. И одна из них завела его в Лазарет, когда он потащил тебя на внеплановое задание.

– Я сделал ее идеально! – отмахнулся Дан. – Точнее, просто взял чужую в оружейной.

– Это как ты однажды на зачистку взял вилку вместо кинжала? Фиговый из тебя польский гусар.

Я поспешил сменить тему:

– Кажется, нам требуется обсудить пару вопросов? Например, сколько еще ждать.

– Мемора же сказала, чтобы мы с утра транзитом переправились в Соларум. – Дан потряс колбой, полной фиолетового порошка, выуженной из кармана. – Сейчас даже не вечер, так что времени еще много.

– В том-то и дело, – проворчал я. – Почему мы просто не можем показать Паскалю, что со мной происходит? Он же не может проигнорировать серебряную кровь в моем теле!

Фри с грустью на меня посмотрела.

– Очень даже может. Сомневаюсь, что для Паскаля это имеет значение.

– Именно, – серьезно подтвердил Дан. – В тебе побывала Тьма. Для Паскаля это самое главное.

– Но ее больше нет! – рассердился я. – Тьма и звезды не могут сосуществовать, одно исключает другое. Он совсем отбитый?

Дан как-то странно улыбнулся.

– Его поведению есть объяснение. Он ведь был нормальным, этот Паскаль Фавро. Вначале казался наивным, человек долга и веры в будущее. Даже нельзя было предположить, что он станет таким бараном. Но во время Первой мировой его бывший наставник и хороший друг – предыдущая Лира – взял да и попал в руки к падшим. Думали, что он погиб. И лучше бы так и было. Его отыскали через пару дней и обследовали, все по правилам. Ничего не выявили. Но все, конечно же, изменилось. Понятия не имею, что с ним сделали и как такое вообще возможно, но вскоре его эфиры будто сменили полюса. До сих пор помню, как он от этого страдал. Жалко было смотреть на бедолагу, его прямо выворачивало. Кое-кто хотел устранить потенциальную угрозу, но именно Паскаль настоял на том, чтобы его друга пощадили и попытались вылечить. Через пару дней темный эфир Лиры резко подскочил, и, пока его не прикончили, он успел лишить душ семерых человек, двое из которых были протекторами. Цефей и Журавль. Мы до сих пор не знаем, что могло так повлиять на его эфиры, и вообще этого больше не повторялось, но вот Скорпиона навсегда переклинило. Больше он не дает слабины. Мы должны выждать, когда Солнце перейдет в знак Змееносца. Тот тоже не душа компании, но хотя бы мыслит непредвзято. Уж точно не попрет против серебряной крови.

Я удивленно вскинул брови. Не думал, что за всей этой тиранией кроется логичное объяснение. Хотя следовало бы. Монстрами мы сами по себе не становимся. Воспоминания в душах доказывали, что даже у самого прогнившего злодея есть своя история и свой печальный путь, который привел его в конечный пункт.

– Я все равно не согласен с его точкой зрения.

– Как и все мы. Макс, как твой наставник я…

– Я его наставник, – напомнила Фри, которая к тому времени покончила с едой. – Что у тебя за маниакальная надобность учить всех и каждого? Скольких ты обучил? Трех протекторов?

– Четырех! Нет, серьезно, вы никогда не дадите новичкам того, чему обучаю их я! И попробуй только сказать, что мои ученики стали плохими люмен-протекторами!

– Последним был Стефан, – веско заметила Фри.