Гитлер в Москве - Литературный Власовец

Берлин. Рейхсканцелярия, кабинет Гитлера.

Июль 1939 г. Днем раньше.

С Альфредом Розенбергом вышло как раз наоборот он прибыл в Рейхсканцелярию в отличнейшем настроении. Еще бы сам фюрер срочно его вызывает для уточнения расовых вопросов. А вот встреча прошла совсем не так как он ее себе представлял. Толстые двойные двери обладали отличной звукоизоляцией и секретарша не могла слышать как орет Гитлер на Розенберга. На нем фюрер отыгрался по полной программе. Не один же он виноват в войне. Не давая его открыть рта и вставить в обвинительную речь хоть слово, он в конце швырнул в Розенберга его же книгу «Миф 20 века», которую и раньше считал «малопонятным бредом». Отправив к Мюллеру для получения новой задачи. Розенберг вышел от фюрера бледным с трясущимися руками и даже несколько раз оперся о стенку, пока шел по коридору к лестнице. Фюреру хотелось еще и начистить морду бывшему соратнику, но он смог сдержаться, не дело когда из кабинета лидера Великой Германской Нации посетители выходят с побитой физиономией.

Берлин. Рейхсканцелярия, кабинет Гитлера.

Август 1939 г.

Совещание завершалось, министр пропаганды Геббельс рассказывал о достижениях своего ведомства, когда открылся портал около стола фюрера и оттуда вышел знакомый двоим лично, а остальным по фотографиям Виктор.

— Извините, господа, у меня буквально несколько секунд, — с этими словами он положил перед Гитлером листок бумаги с текстом и через мгновение шагнул обратно в портал, который тут же исчез. Все были еще шокированы таким зрелищем, когда Алоизыч уже изучал распечатку которую принес Виктор. Вкратце Виктор писал, что может доставить к себе на два месяца пять-семь человек. Отправка через неделю. Требования к «командировочным»: двое должны быть разведчиками, двое-четверо — техническими специалистами, и один специалист по культуре и пиару. И все поголовно говорить на русском языке без, и это было подчеркнуто, акцента. Виктор предвидел, что у Алоизыча будет куча проблем с технологиями, и не все они есть в Интернете, поэтому он предлагал такой план. Двое разведчиков должны добывать сведения не из компьютерезированых источников: технических библиотек, старых заводов, и так далее. Как дословно писал Виктор, «должны без мыла в задницу залезть». Троих он обещал устроить в фирму по ремонту компьютеров, чтобы уже в своем мире обслуживать эту технику, и заодно накачать в Интернете побольше информации. Желательно молодые люди только что закончившие институт. Постараюсь перебросить семерых, но пять — точно гарантирую. Еще группе надо было захватить «ювелирку», чтоб содержать себя и на «текущие расходы». В конце была приписка, что Николай Петрович чувствует себя хорошо, и тоже окажет помощь. Отправка через неделю в примерно в это же время, из кабинета фюрера.

Это письмо очень обрадовало Гитлера, похоже большинство проблем можно решить. Он молча передал письмо Мюллеру, ставшим теперь вторым человеком в Рейхе после фюрера.

— Господа, у нас появилась возможность послать в тот мир еще пять-семь человек на два с половиной месяца, — торжественно провозгласил он.

Мюллер внимательно прочитал текст и сказал, обращаясь к фюреру:

— Двоих думаю лучше взять из Абвера, а вот остальных я беру на себя, — кроме человека Геббельса.

Гитлер утвердительно кивнул, взял желтый маркер, которым полюбил пользоваться, и выделив строки с требованием к разведчикам, обратился к Канарису:

— Вильгельм, возьмите, то что выделено обеспечиваете вы. К вечеру у меня на столе должны быть кандидатуры людей.

— Есть мой фюрер, — адмирал взял листок и посмотрел на текст, но промолчал. Русского он не знал, поэтому придется вызвать переводчика, специально подготовленного для этого проекта.

— Йозеф, подготовьте специалиста по культуре и особенно по политическим рекламным технологиям, у них это называется пиар, — обратился он к Геббельсу, — претендент должен быть умный, талантливый молодой человек. Естественно знающий русский язык.

— Подготовлю, мой фюрер, — отчеканил Геббельс.

— М-да, у меня не кабинет, а какая-то перевалочная база, — пошутил фюрер, что говорило о его хорошем настроении. Все присутствующие заулыбались.

— Да, вот еще что, Генрих, — обратился фюрер к шефу Гестапо, — у Николая Петровича, который нам помог была просьба. Я хочу, чтобы она была выполнена в полном объеме. Соответствующий приказ я напишу. Но за остальным проследите вы.

— Будет исполнено, — кивнул Мюллер.

Пригород Берлина. Главное здание проекта «Призрак в доспехах».

Август 1939 г.

Отто Ланге работал в разведке уже двадцать лет. Сейчас он сидел в кабинете Канариса и внимательно просматривал документы. Адмирал не торопил его, лучшего специалиста по СССР, кого можно найти в Германии. Ланге в двадцать лет сразу после окончания Первой мировой войны, на которой ему удалось повоевать рядовым, пришел в разведку. Уже там выбрал направление казавшееся тогда малоперспективным — Советскую Россию. Выучил в совершенстве русский язык. В двадцатых годах был в России два раза официально — в качестве немецкого предпринимателя, и один раз нелегально. В тридцатых снова нелегальная работа, но уже резидентом. Он отлично знал не только русский язык, но и все реалии жизни в СССР того времени. И вот сейчас новое задание.

— Если все действительно обстоит так как здесь сказано, то особых трудностей у нас возникнуть не должно, — подвел он итог и посмотрел на своего непосредственного начальника, — контрразведки как таковой нет, да и не будем мы соваться туда, где она работает. Наша задача сбор старых для них и никому не нужных там технологий и научных знаний.

— Кого возьмете с собой? — коротко спросил Канарис.

— Рихарда Вайнера.

— Но он еще молод, ему всего двадцать пять.

— Зато он отлично знает русский язык, хорошо разбирается в технике, а самое главное — он прирожденный разведчик. У него есть чутье как и где раздобыть нужную информацию. Если хотите, то он моя смена.

— Вам рано еще уходить на покой, — заметил шеф Абвера, — и вас не смущает место вашего задания. Одно дело другая страна, а вот другой мир, в такое я сам до конца не верю.

— Так вот перед вами доказательство, — Ланге показал рукой на компьютер, стоящий перед ним, — есть факты, а верю или не верю — это лучше оставить философам. Для меня это просто командировка в другую страну. Меня больше волнует команда. Которую взялся набрать Мюллер. Ничего не хочу сказать плохого о его компетентности. Но разведка и политический сыск совершенно разные вещи.

— Здесь мы ничего не можем поделать, — развел руками Канарис, — он сейчас стал вторым человеком в Рейхе после фюрера.

— Тогда не будем больше затрагивать эту тему.

— Идемте знакомиться с остальными, — пригласил начальник Абвера и они вышли из кабинета.

Берлин, съемная квартира недалеко от Берлинской высшей технической школы.

Август 1939 г.

Карл Майнер находился в последнее время в отличном настроении. Он только что закончил Берлинский университет, или как его тогда именовали Высшей технической школой, и уже получил приглашение на работу в «Messerschmitt AG». Он любил самолеты с раннего детства, сделал несколько моделей, когда был в подростковом возрасте, прилежно учился, и вот сейчас исполнилась его мечта, совсем. скоро он будет авиаконструктором. Он уже паковал вещи для поездки в Аугсбург, где ему предстояло работать, когда в дверь снимаемой им квартиры позвонили. Он открыл и с удивлением посмотрел на двоих людей в черной форме.

— Карл Майнер? — скорее утверждая, чем спрашивая спросил один из них, второй показал удостоверение Гестапо.

— Да, это я, а в чем собственно дело? — удивился будущий авиаконструктор.

— Вам придется проехать с нами, — спокойно сообщил первый.

— Я арестован? — пытаясь скрыть волнение холодно спросил Карл.

— Нет, просто с вами хотят поговорить. Но отказаться вы не можете, у нас на это есть прямой приказ.

— Хорошо, мне ничего не остается как подчиниться, — буркнул Майнер и сел в машину. Ехали они не долго и остановились у охраняемого здания, на окраине Берлина. Очень серьезно охраняемом, отметил про себя Карл. Они прошли два поста, где его сопровождающие предъявили свои удостоверения. Потом поднялись по лестнице. А вот на третьем посту уже перед входом на этаж, его обыскали и проводили до дверей кабинета. А с поста кому-то позвонили сообщив «Первый здесь». И получив ответ, жестом пригласили войти. Карл был настолько растерян, что не нашел ничего лучшего как постучаться.

— Входите, не заперто, — в чувстве юмора «папаше Мюллеру» отказать было нельзя. Карл потянул на себя массивную дверь и вошел. Он со страхом и почтением уставился на самого шефа гестапо, а потом придя в себя выкинул руку в приветствии.